Веракса Николай Евгеньевич
Родился 19 декабря 1946 года в Брянске. Его отец, Евгений Георгиевич Веракса был военным летчиком и заместителем командира полка. По роду службы часто перемещался из одного военного городка в другой, поэтому Коля имел опыт посещения разных школ. С матерью, Тамарой Александровной, у Коли сложились очень теплые отношения, которые он пронес через всю жизнь. Она очень заботилась о семье, была добрым и отзывчивым человеком, бескорыстно помогая другим людям. Благодаря открытости и общительности Тамары Александровны, в семье всегда было много друзей, которые могли запросто приехать в гости. Тамара Александровна очень любила цветы: они не только украшали дом, но и служили любимым мотивом для вышивки и рукоделия.
Младшая сестра Таня очень трепетно относилась к своему брату Коле, и впоследствии, ведя самостоятельную жизнь, они сохранили близкие, доверительные отношения. Татьяна закончила ветеринарную академию по специальности товаровед, однако работать в торговле она не стала и закончила Институт культуры по классу живописи у художника Мордовина. Затем она стала членом МОСХа, участвовала в различных выставках, писала картины на заказ. (Кстати, Николай Евгеньевич неоднократно позировал ей в роли красноармейцев и других знаковых фигур для этих эпохальных полотен). Татьяна очень тонко чувствовала цвет, и была талантливым живописцем – ее любимой темой были натюрморты. Она находилась в постоянно поиске и открывала секреты работы старых мастеров. Это привело к тому, что она могла достигать высокой степени выразительности сравнительно скупыми средствами. В последние годы жизни она также занималась реставрацией и писанием икон.
Таня еще в школе ощутила, что значит иметь брата, которого постоянно ставили в пример. Коля был чемпионом школы по настольному теннису, занимался баскетболом, футболом, боксом и тяжелой атлетикой, и уже в самых первых классах был почетным читателем местной библиотеки. Он постоянно участвовал в различных олимпиадах, и стал победителем всесоюзной олимпиады по математике. После окончания школы Коля поступил в МИФИ (энергетический факультет), затем перешел в Московский институт химического машиностроения (факультет технической кибернетики), и только потом поступил на вечернее отделение факультета психологии МГУ.
Семья
Со своей женой Николай познакомился еще в школе, в 1961 году. Ольга была младше на 2 года и училась вместе с его сестрой. Николай закончил школу с серебряной медалью, а Ольга – с золотой.
В 1972 году у Николая Евгеньевича и Ольги Михайловны родился сын Алеша.
После отличного окончания обычной и музыкальной школ, Алексей поступил на биофак МГУ. На 4 курсе он уехал учиться в Амхерст (Amherst). Диплом он писал в Институте молекулярной биологии Энгельгардта в лаборатории Белявского Александра Вадимовича. Затем Алексей поступил в аспирантуру в Йеле, и продолжил обучение в Сан-Диего. В 2000 году защитил PhD в области биологии развития и поступил в Центральный Массачусетский госпиталь в Бостоне (Harvard Medical School), где проработал по 2005 год. С 2005 года – профессор, заведующий лабораторией в University of Massachusetts Boston.
С 1980 по 1983 год Николай Евгеньевич провел на Кубе, где преподавал психологию преподавателям педагогического института в г. Сантьяго-де-Куба. Это время он до сих пор вспоминает с большой теплотой. Там в полной мере проявились авантюрные черты в его характере и тяга к приключениям: подводная охота, верховая езда, путешествия по различным районам Кубы оставили яркие и незабываемые впечатления. Условия жизни на Кубе позволили ему в спокойных, комфортных условиях разработать программу своей научной деятельности. Кроме того, там был выучен испанский язык, произошло знакомство с испаноязычной литературой и культурой латинской Америки. Но главным итогом пребывания на Кубе стало рождение второго сына, Саши, 7 октября 1983 года.
Саша закончил те же школы, что и его старший брат — с углубленным изучением английского языка №1206 и музыкальную школу №65. С музыкальной школой у Алексея, Александра и Николая Евгеньевича связаны добрые воспоминания о замечательном педагоге — Алексеенко Алевтине Николаевне, которая и сейчас отличается пристрастным отношением к ученикам и верой в их возможности. Затем Александр с отличием закончил факультет психологии МГУ, поступил в аспирантуру по кафедре психологии развития. Сейчас Александр работает на факультете психологии МГУ.
Еще одним членом семьи и всеобщим любимцем был Филя. Он появился благодаря Ольге Михайловне, а точнее благодаря ее доброте. Соседи Надежды Бернадской (подруги Ольги Михайловны) оставили ей собаку – на время. И уехали, как это бывает в таких случаях, навсегда. Филя пришел в дом в возрасте 1 года с уже сложившимся характером и прожил в семье 15 лет. Особенно трогательные отношения сложились у него с Николаем Евгеньевичем, поскольку это был единственный человек, которого он слушался.
В 2000 году Николай Евгеньевич становится дедушкой – у сына Алексея и его жены Алевтины рождается дочка, Даша. 16 декабря 2006 года рождается внук – Артем.
Наука
Профессиональное становление Николая Евгеньевича проходило преимущественно в стенах факультета психологии МГУ (где он учился на вечернем отделении), Института дошкольного воспитания АПН СССР (где он работал в должности инженера, лаборанта и младшего научного сотрудника) и Психологического института АПН СССР (где работали его друзья и знакомые). На факультете психологии в то время преподавали такие выдающиеся ученые, как А.Н.Леонтьев, А.Р.Лурия, П.Я.Гальперин, А.В.Запорожец В.В.Давыдов, А.А.Смирнов, Е.Н.Соколов, Н.И.Жинкин, Д.Б.Эльконин, М.М.Мамардашвили, М.Ф.Нестурх, В.Д.Небылицын, В.П.Зинченко и другие. В Институте дошкольного воспитания АПН СССР Николай Евгеньевич близко общался с А.В.Запорожцем, Л.А.Венгером. Н.Н.Поддъяковым, Ф.А.Сохиным, Я.З.Неверович, Т.А.Репиной, Я.М.Фонаревым и другими исследователями детского развития. Помимо того, что он имел возможность задать любому из них вопрос по психологии, когда находился на работе, он общался с ними и в процессе обучения на факультете психологии МГУ. В то время в Институте психологии и НИИ дошкольного воспитания царила атмосфера, отчасти переданная в книге «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких: обсуждались различные психологические проблемы, эксперименты, планы исследований. Сами обсуждения затягивались по времени до такой степени, что сотрудники порой не разъезжались на ночь по домам. Там же проходила и культурная жизнь: например, нелегально показывались фильмы из Госфильмофонда, обсуждались политические вопросы, читалась самиздатовская литература, выступали различные артисты, устраивались художественные выставки, да и просто шли разговоры «за жизнь».
В университете Николай учился вместе с Сергеем Ениколоповым, Александром Асмоловым, Женей Шехтер, Леной Орловой, Александром Яровинским, Борисом Космолинским и др. Университетская группа была очень сплоченной – вместе готовились к экзаменам и могли после экзамена запросто поехать в Ленинград или загород.
Идея диалектики в психологии в известной мере отражена уже в кандидатской диссертации Николая Евгеньевича, выполненной в лаборатории умственного воспитания под руководством Н.Н.Поддъякова. В диссертации было показано, что помимо пространственных и временных представлений у детей дошкольного возраста существует особый класс временно-пространственных представлений, которые фактически можно рассматривать как форму опосредствования двух типов отношений с помощью системы отсчета. Оппонентами на защите были Я.А.Пономарев (1 оппонент) и М.И.Лисина (2 оппонент). Яков Александрови, выступая на защите, подчеркнул, что работа представляет собой научное открытие и заслуживает публикации, и предложил перейти работать в его лабораторию.
Поскольку большая часть научной жизни Николая Евгеньевича посвящена разработке собственного подхода в психологии, мы опустим сухую фактологию (даты окончаний вуза, защит и т.п.) и приведем несколько фрагментов из его воспоминаний о том, как создавался подход, как писалась и защищалась докторская диссертация, где были изложены его основные идеи.
“Я не сомневался в том, что диалектическое мышление есть. Я это сразу понял, в это я как-то сразу и безоговорочно поверил. Другое дело, что удерживать двойственность – смотреть, например, на процесс, как на застывший и текучий одновременно – дело сложное. И единственное, что помогает удержаться – структура.
Реального диалога по поводу моих размышлений с другими учеными у меня не было. Философы считали, что я, неспециалист, посягаю на святая святых – теорию познания. В психологии же были ученые-диалектики, применявшие ее в своей научной деятельности (например, Н.Н.Поддъяков), но они не рефлексировали собственное действие, не описывали механизм, который позволял им делать это. Поэтому мне приходилось очень много читать и выстраивать себе оппозиции самостоятельно. Особые отношения в это время сложились у меня с Андреем Владимировичем Брушлинским – после того, как он стал директором Института психологии РАН, он приглашал меня на заседания и конференции, где я делал доклады по диалектике, диалектическому мышлению и методологии. При встрече он обычно приветствовал меня и дарил свои статьи, при этом приговаривая: «Нас, диалектиков, не так много, как хотелось бы»”.
“Тема диалектического мышления постоянно звучала в то время, но что это такое, было не совсем ясно. Все говорили о диалектической логике, марксисткой диалектике, но диалектика в психологии не находила своего ясного выражения. Про диалектическое мышление писали В.В.Давыдов и Э.В.Ильенков (кстати, Давыдов в своей лаборатории, когда он работал в Институте дошкольного воспитания, на заседании лаборатории специально обсуждал мои статьи). Но диалектическое мышление не было операционализировано, сколько-нибудь подробно описано. У меня же в какой-то момент возникла идея о том, что противоположности могут находиться в разных отношениях друг с другом, и в этом был принципиальный ход, потому что традиционно противоположности как бы сцеплялись, и их невозможно было разорвать. Надо сказать, что над соотношением противоположностей я задумывался уже в процессе работы над кандидатской диссертацией, когда анализировал пространственно-временные представления дошкольников. Но подойти к решению мне удалось гораздо позже.
Конечно, чтобы решать проблемы такого рода, нужно выходить за пределы психологии. Мне, например, очень помогла химия, ведь в ней есть традиция описания различных превращений вещества с помощью формул. Она во многом подтолкнула меня к решению.
Сложность заключалась в том, что марксистская диалектика в то время была у всех на устах, и с ней были связаны вполне определенные представления, поэтому писать о диалектическом мышлении взрослых я не мог. Тогда я обратился к дошкольникам”.
В 1991 году Николай Евгеньевич защищает докторскую диссертацию на тему «Возникновение и развитие диалектического мышления у дошкольников». Оппонентами были Н.Н.Поддьяков, К.А.Абульханова-Славская и И.И.Ильясов.
“Над этой проблемой я думал с 1974 года, поэтому диссертацию написал за полтора-два месяца. Отдал ее Леониду Абрамовичу Венгеру, который дал положительный отзыв, но порекомендовал переписать текст в другой логике, так как докторские диссертации по детской психологии строятся (по традиции) от эксперимента, а не от философско-методологических отсылов, которых в моем тексте было множество. Через месяц-полтора я подготовил второй вариант текста, и он подошел по формату. Жаль, что первый вариант работы был утерян”.
В настоящее время эти идеи разрабатываются в рамках структурно-диалектической психологии развития.
За вклад в изучение детского развития в образовании был удостоен звания почетного доктора Гетеборгского университета (Швеция) в 2017 году.
Веракса Николай Евгеньевич (Verax Nicholas E.).
|
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||