Петр Орешин биография Кратко

Петр Орешин биография Кратко

Орешин Петр Васильевич (16[28].07.1887—18.03.1938), поэт, прозаик. Родился в Саратове в семье приказчика мануфактурной лавки. В 1896 поступил в начальную школу, по окончании которой начал учебу в Саратовском 4-классном училище, где проучился 3 года и вынужден был уйти за недостатком средств к существованию. Последующие несколько лет жизни будущего поэта прошли в скитаниях по городам и селам Поволжья и Сибири в поисках заработка.

Стихи Орешин начал писать в ранней юности. Первые стихотворения были опубликованы в «Саратовском листке» и в «Саратовском вестнике» в 1911. Систематическая литературная деятельность молодого поэта началась в 1913, когда Орешин переехал в Петербург и начал публиковаться в столичных журналах.

В стихах Орешина этого периода ощутимо влияние, с одной стороны, Некрасова, с др. — крестьянских поэтов-самоучек. Переживание тяжести крестьянского труда, надежда на лучшую долю, мотивы жизни-мачехи, красота родного крестьянского края — вот основополагающие черты его поэтического мира 1913—14. («В поле вихрится ветер-зимач, / за бураном — вечерние зори. / Санный скрип — недоплаканный плач, / дальний путь — безысходное горе…»).

Весной 1916 Орешин призывается в действующую армию и принимает участие в боях на Западном фронте. Удостоен двух Георгиевских крестов.

В 1917 Орешин знакомится с С. Есениным, а позднее — с Н. Клюевым, С. Клычковым, А. Ширяевцем.

В 1918 вышла книга Орешина «Зарево», о которой в журнале «Наш путь» (№ 2) была напечатана сочувственная статья С. Есенина. В том же году вышла 2-я книга Орешина «Красная Русь».

С 1919 по 1922 Орешин живет в Саратове, где, по словам Есенина, «пишет плохие коммунистические стихи и со всеми ругается». В Саратове выходят его книги стихов «Дулейка», «Березка», «Набат», «Мы», в которых он публично отрекается от мотивов старого крестьянского мира и отдается во власть новых веяний («Будет врать о любви и о Боге, / и о многом, о многом другом. / Не вернут нас ни кони, ни дроги / в старорусский родительский дом!»). Но это «окончательное» отречение на поверку оказалось лишь кажущимся. Поэт не мог подавить в себе пронзительной лирической ноты, в которую воплотилась печаль расставания с исторической Россией («Соломенная Русь, куда ты? / Какую песню затянуть? / Как журавли, курлычут хаты, / поднявшись в неизвестный путь… / И что ж? Крестом, как прежде было, / никто себя не осенил. / Сама земля себя забыла / Под песню журавлиных крыл…»). В одной и той же строке слышится и радость, и отчаяние, и гнев, и удивление. Возражая противникам крестьянской поэзии, Орешин писал: «Не верно, сельские баяны, / певцы крестьянской стороны, / как будто родине багряной / мы стали больше не нужны!»

С 1922 Орешин живет в Москве, избирается членом правления Всероссийского союза писателей. В течение 20-х одна за другой выходят книги его стихов и прозы, в частности, книги очерков и рассказов, а также повести «Ничего не было», «Людишки», «Злая жизнь», «Жизнь учит». Наиболее значительным было издание 4-томника поэтических произведений, состоящего из книг «Ржаное солнце» (1923), «Солнечная плаха» (1925), «Родник» (1927), «Откровенная лира» (1928).

В 1923 Орешин вместе с Есениным, Клычковым и Ганиным подвергается преследованию по т. н. «делу четырех поэтов», когда названных поэтов обвинили в «антисемитизме». На это обвинение Орешин ответил стихотворением «Под клеветой».

Новая струя, исполненная печали и недобрых предчувствий от происходящих в жизни страны перемен, вливается в творчество Орешина в связи с гибелью Есенина. Орешин создает цикл стихотворений, посвященных погибшему другу («Сергей Есенин», «На карауле», «Ответ», «Соловей в отставке»). Тогда же пишутся стихотворения «Земля родная» и «Элегия», которыми Орешин как бы заново прощается с иллюзиями «прогресса» в переделке старой жизни, которые были у него в н. 20-х. Эти стихотворения были посвящены А. Веселому и И. Касаткину, которым суждено будет погибнуть в к. 30-х, практически одновременно с оставшимися поэтами «новокрестьянской плеяды». В этих стихах жажда жизни органически сопряжена с печалью о кратковременности бытия, а любовь к родине окрашена в печальные тона: «Жизнь моя поблекнула в опале, / в жгучем ветре вечных голодух. / На крутом житейском перевале / Я устал и медленно потух. / Но до самой до последней пяди / и сейчас уверенно пойду, / новой жизни, новой песни ради, / на любую тяжкую беду…».

В 1934 Орешин был задержан на улице милицией, услышавшей из уст поэта выражение: «Такую сволочь, как товарища Кагановича, вместе с вами терпеть не могу, как негодяев». В 1935 была составлена докладная записка в партком Союза советских писателей после скандала в Доме советского писателя, где Орешин заявил: «Советская власть не дает жить порядочным людям. Сталин — сволочь, не может ценить порядочных работников». 28 октября 1937 года Орешин был арестован и 15 марта 1938 расстрелян по обвинению в террористической деятельности.

Использованы материалы сайта Большая энциклопедия русского народа.

Пётр Орешин

Пётр Васильевич Орешин (16 (28) июля 1887, Аткарск, Саратовская губерния — 15 марта 1938, РСФСР) — русский поэт и прозаик.

Основные направления его творчества — это поэтизация природы, сельского быта. Наиболее это выражено в книгах «Ржаное солнце» (1923), «Соломенная плаха» (1925), «Родник» (1927), «Откровенная лира» (1928). Также он писал поэмы на историко-революционные темы, автобиографическую прозу. Репрессирован; реабилитирован посмертно.
[править]
Биография

Родился в городе Аткарск Саратовской губернии. Отец, Василий Егорович, вывезенный из деревни на 13-м году жизни, был отдан в мануфактурную лавку. Всю свою жизнь он проработал приказчиком. Мать, Агафья Петровна, шила на продажу ситцевые рубашки, сидела дни и ночи за швейной машинкой.

Пётр на 9-м году был отдан в начальную школу, кончил её с «первой наградой» и 12-летним попал в городскую 4-классную школу. Но этой школы, за недостатком средств, не окончил и вышел через три года, хотя и сдал экзамены за третий класс. На 16-м году попал в школу бухгалтерии, но почувствовал себя не на месте. Рисовал. Работал в конторе.

Первые творческие успехи пришли в 1911 году, когда он начал печататься в «Саратовском Листке» и «Саратовском вестнике».

В 1913 году Орешин переезжает в Петербург, служит в конторе, печатается в журналах «Вестник Европы», «Заветы».

В 1914 году Орешина призывают в армию. Рядовым маршевой роты он участвовал в боях Первой мировой войны, был отмечен за храбрость двумя Георгиевскими крестами.

В 1918 году Орешин издаёт две книги стихов. Первая называлась «Зарево». На неё откликнулся рецензией С. Есенин. Ёмко и образно он определил круг тем поэзии Орешина, сравнив «Зарево» с озером, «где отражаются и месяц, и церковь, и хаты». Отражается то же, что в стихах Есенина, Клычкова, Клюева. Но мир орешинской поэзии не похож на поэтические картины его собратьев по «крестьянской купнице». Если у них почти неразличимы социальные мотивы, то Орешин с болью пишет о далеко не поэтических сторонах жизни крестьянина.

В 1920-е годы поэт активно сотрудничает со столичными и саратовскими издательствами. Ведёт активную пропагандистскую работу, пишет очень много. Печатается в газетах и журналах, одна за другой выходят книги его стихов. По инициативе Орешина при Московском Пролеткульте была создана секция крестьянских писателей. В 1924 году в Москве был издан сборник «Творчество народов СССР». Орешин был не только составителем этой книги, но и автором многих переводов фольклорных произведений различных народов страны.

В 1937 году он был репрессирован и в 1938 году расстрелян.

Орешин Петр Васильевич (Михайлов, 2005)

Орешин Пётр Васильевич [16(28)7.1887, Саратов — 18.3.1938, Москва, Бутырская тюрьма] — поэт, прозаик.
Родился в семье приказчика мануфактурной лавки, лето в детские годы проводил у деда в с. Галахове Аткарского у. Саратовской губ.
С 1896 по 1900 учится в начальной школе, после чего поступает в городскую 4-классную школу, из которой, не доучившись год (за неимением средств), уходит и определяется приказчиком в лавку, где служит отец, затем учится в школе бухгалтеров.
В 1913 уезжает в Петербург, где устраивается на работу в железнодорожную контору.
Первые публикации стихов в «Саратовском листке» и «Саратовском вестнике» (1911).
С 1913 печатается в петербургских журналах «Заветы», «Ежемесячный журнал», «Современник», «Вестник Европы» и других. Стихи этого периода следуют традиции поэтов-самоучек, суриковцев. Основной их пейзажный фон — «чахлое поле», «тощие земли», среди которых затерялись села со своими «старыми» избами и терпящими «вековую нужду» лачугами. Основной лирический герой этой «горевой» музы — бедный крестьянин, в эмоциональном запасе которого преимущественно два мотива: жалобы на нужду и надежды на то, что «Будем мы богатыми, / Будем мы счастливыми. / С теремами-хатами, / С женами красивыми!» («Ждут», 1914).
Вместе с тем поэт способен созерцать и красоту родного крестьянского края с его «шорохами и звонами» «зреющих во сне» колосьев, любоваться сноровистостью и слаженностью крестьянского труда, когда, например, «солома пляшет, / Горы золота растут» («Молотьба», 1914). Нередко также в стихах Орешина хмурый вид бедного деревенского края озаряется заходящим над ним солнцем либо месяцем: «Тихо в сумраке ночном / С края и до края. / Над распаханным бугром / Зорька золотая» («Ночь», 1914). Весной 1916 Орешин призывается в действующую армию и принимает участие в боях на Западном фронте, удостаиваясь за храбрость двух Георгиевских крестов.
Во время революций 1917 Орешин в Петербурге и активно выступает со стихами в эсеровских газетах «Дело народа», «Знамя труда», «Земля и воля», а также в большевистской газете «Голос трудового крестьянства», литературным отделом которой он заведует с дек. 1917 по июнь 1919. В литературном альманахе «Скифы» (сб. 2, 1918, фактически 1917) печатаются 2 его стихотворения «Дулейка» и «Дед-краснобай» (1917) в последнем развивается крестьянофильская мысль об утопическом мужицком царстве. Здесь же, в статье «Поэты и революция», Р.В.Иванов-Разумник, определяя место Орешина в кругу прочих новокрестьянских поэтов, писал: «Если у Клюева революция духовная, социальная, политическая сплетены в один космический вихрь, если у Есенина глубоко и исконно переплетены в вихре революция духовная и политическая, то Орешин захвачен лишь одной стороной этого вихря — революцией социальной. Но в этом круге вихря — переживания его искренни, переживания его подлинны, и настолько же искренне и подлинно его творчество» (Скифы. Сб. 2. С.3).
В своих лучших произведениях революционной тематики Орешину удается выступить не столько лириком (как Есенин) или пророком (как Клюев), сколько певцом неповторимых примет деревенской действительности. В его стихах передается искренность и простодушие крестьянских разговоров, здесь вполне ощутимы также и взбудораженная днями хмельной свободы «ржаная кручь», и облегченный вздох пахаря, у которого «ветры вольные шумят / Над рубахой потной» («На пашне», 1917). Орешину удается запечатлеть выразительные образы представителей народа с их надеждой на какую-то новую жизнь крестьянства («Пастух» и «Деревенский учитель», 1918). Немалое место в поэзии Орешина революционных лет занимает тема народного мятежа, бунта (поэмы «Я, Господи», «Крестный путь», 1917), а также апокалипсиса, вызванного картинами жестокости, разорения и страдания (поэмы «Волчья жизнь», «Душа на кресте», «Без отца», 1917).
В 1918 выходят 2 книги стихотворения Орешина: «Зарево» (в петроградском эсеровском издательстве «Революционный социализм») и «Красная Русь» (в московском издательстве ВЦИК). Сочувственно откликаясь на первую из них, Есенин (они с Орешиным к этому времени уже были друзьями) в рецензии писал, что она наполнена «простыми и теплыми словами» и похожа «на сельское озеро, где отражается и месяц, и церковь, и хаты» («О «Зареве» Орешина», 1918).
С 1919 по 1922 Орешин в Саратове, где выступает в местной печати со стихами, носящими характер «социального заказа» («пишет плохие коммунистические стихи» — по словам Есенина в письме А.Ширяевцу 26 июня 1920). В Саратове же выходят и новые его сб.: «Дулейка», «Березка» (1920), «Набат», «Мы» (1921).
С 1922 Орешин в Москве.
В февр. 1925 он избирается членом правления Всероссийского СП. На протяжении 1920-х выходят 6 значительных книг его стих.: «Радуга», «Алый храм» (обе — 1922), «Ржаное солнце» (1923), «Соломенная плаха» (1925), «Родник» (1927), «Откровенная лира» (1928) (при этом последние 4 обозначены как тома собрание стихотворений). Лучшее в них — тревожные раздумья о судьбе обитателей «полевой России». Земля и «мужик» — две основные темы этой «черноземной», «сермяжной», «ржаной» лиры. Именно разрабатывая их, поэт пишет наиболее страстно, искренне и проникновенно («Благодать», 1923; «Привычка», 1924). Все помыслы Орешина обращены к своей «избяной стороне», и дальнейший путь России он не мыслит без сохранения и даже расширения ее крестьянской, земледельческой основы. Для него уже сейчас «больше чем полмира / Степным запахло армяком» («Солнце в сермяге», 1923). Усилению этой мысли способствует нагнетение эпитета «ржаной» («ржаной перезвон», «ржаное дедовское солнце», «ржаное вымя», «Ржаной Всесветлый исполком», «ржаная ленинская сыть»). Символично в этом же отношении название книги стихов «Соломенная плаха». Радость и мука — неизменный удел крестьянина: «Край родной, соломенная плаха, / Всем на шею вечная петля. / Но люба мне потная рубаха, / Черный хлеб и сивая земля». От этой участи поэт не отделяет и самого себя: «От земли, от пашни и покоса, / От судьбы — куда же я уйду?» («Соломенная плаха», 1923); «Вот она — плечей моих сутулость, / Лес морщин на лбу и на лице» («Песнь осеннего ветра», 1922). Таким он запомнился и современнику: «Помню, жили мы с Орешиным одним летом рядом, в деревне Барвихе под Москвой. Целыми днями сидел он с удочкой на берегу Москвы-реки, всегда молча, всегда угрюмо и всегда один. И лицом своим, лицом типичного «мужика», каким он сохранился на картинах передвижников, изборожденным морщинами, был как-то невесело озабочен. Смотрит часами безмолвно Орешин на ленивое шевеление поплавка, кажется, вот-вот затянет он свою дулейку и поплывут перед глазами картины скудного деревенского бытия, заскрипят колеса переселенца, потянет горьким дымом» (Зелинский К. На рубеже двух эпох. М., 1962. С.179-180).
С усилением негативного отношения большевистской власти к крестьянству Орешин искренне пытается разглядеть в пропагандируемой «новой» деревне ее некие обещающие будущий «расцвет» черты; он насыщает свои стихи такими «советизмами», как «изба-читальня», «ячейка», «лампочка Ильича» и т.п., с подлинным лирическим волнением восклицает о некоем «обновлении» крестьянского края: «Иные ветры с поля дуют, / Иное шепчут ковыли» («Журавлиная», 1923). Доказывая свою полную благонамеренность, Орешин заявлял: «Я в материнской утробе / Пел Интернационал!» («Под клеветой», 1923). Но вместе с тем он не может предавать проклятию, как того требовала господствующая идеология, вековой уклад национальной жизни. Этим объясняется весьма ощутимый мотив покаяния в стихах Орешина 1920-х: «Простите, гречневые дали, / Что я уступчив и труслив. » («На просторе», 1926). Этот покаянный мотив проходит через все строфы: «Простите, всклоченные крыши. », «Простите, черные мозоли. », «Простите, дымные курганы. », «Простите, мирные дороги. », «Простите, тихие могилы. ». Орешин даже осмеливается в отдельных случаях оценивать прошлое выше настоящего, говорить о нынешнем человеческом оскудении: «В полевом, просторном человеке / Отцветает полюбовный плен» («Дорога», 1926).
Новое осмысление происходящего совершается в поэзии Орешин в связи с гибелью Есенина. В 1926 в журнале «Красная новь» публикуется его мемуарный очерк «Мое знакомство с Есениным», а в следующем году — статья «Великий лирик». В поэзии же на это событие Орешина откликается рядом стих. («Сергей Есенин», «Соловей в отставке», «Ответ», «На караул», 1926), в которых прощание с Есениным звучит и прощанием с уходящей крестьянской Россией, и предчувствием неизбежной гибели самих крестьянских поэтов: «И на Руси такой мороз, / Что вся она по швам. / И холодно в снегах берез / Нам, сельским соловьям».
Во второй половине 1920-х Орешин обращается (значительно позже других новокрестьянских поэтов) к теме гибельного наступления на крестьянскую Россию «железного гостя», технического прогресса: «Как ярый спрут ползет по свету / Слепая мертвенная сталь. » («Сказ деревенского петуха», 1927), чем и обеспечивает себе место в их обреченном ряду. Рапповская критика обвиняет поэта во вредной идеализации природы, крестьянской жизни, а также в шовинизме: «Клычков — представитель мистического россиянства, а Орешин — россиянин реалистический. Когда он говорит о СССР, о советской стране, он вполне определенно величает нас «Советской Русью»» (Бескин О. Певцы кулацкой деревни // Наши позиции. М., 1931).
В начале 1930-х выходит роман Н.Брыкина «Стальной Мамай», который по обилию включенных в него с разоблачительной целью стихов Орешина (вместе со стихами Н.Клюева) вполне заслуживает определения романа-доноса. Их здесь цитирует — как близкие своим антисоветским убеждениям — замаскировавшийся враг, бывший белый офицер.
Наравне со стихами выходят в 1920-е также и книги прозы Орешин, посвященные в основном изображению быта нынешней деревни (рассказы и очерки: «В полях», 1924; «Солдатка», 1925; «С гуся вода», 1925; «Палисадник», 1927; повести: «Ничего не было», 1926; «Людишки», 1927; «Жизнь учит», 1928; «Злая жизнь», 1931, автобиографического характера).
К началу 1930-х, когда положение новокрестьянских поэтов все больше начинает определяться как положение «литературных смертников», Орешин делает попытку выскользнуть из стягивающейся вокруг них петли. Он теперь заявляет не только о решительной неприязни к старой деревне, но и о разрыве с ее певцами, своими недавними единомышленниками. В стихотворении «Моя библиотека» (1928) утверждается, что Русь по праву «распулеметил» Чапаев. Заявляет Орешин также и о своем окончательном повороте к новой, колхозной деревне. В книге «Вторая трава» (1933) пейзажная лирика и тема преобразования деревни по плану коллективизации соединены крайне механически: «Машинным маслом пахнет синь дневная, / И сталью в степь щетинится колхоз!» Вся книга наполнена характерными для «советской» поэзии первых пятилеток штампами: «В покосе соревнуются бригады. », «Кто же может не любить такую / Родину счастливую мою. » и т.п.
В 1937 выходит последний, принципиально выдержанный в духе «боевого», «оптимистического» времени сборника Орешина «Под счастливым небом», составленный из сокращенных и урезанных более ранних произведений. Однако «счастливое небо», начертанное на обложке книги, не замедлило вскоре обернуться глубоко несчастным небом над головой ее автора: в том же 1937 он был арестован, а в начале следующего года расстрелян.

Использованы материалы кн.: Русская литература XX века. Прозаики, поэты, драматурги. Биобиблиографический словарь. Том 2. с. 683-685.

Стихотворения и поэмы. М., 1958;
Повести и рассказы. М., 1960;
Злая жизнь: повесть. М., 1964;
Клюев Н., Клычков С. Орешин В. Стихи. М., 1997.

Львов-Рогачевский В. Поэзия новой России. М., 1919;
Грифонов Н. Кулацкий методолог на страницах «Литературной газеты» // На литературном посту. 1930. №17;
Мекш Э. Поэмы Орешина 20-х годов // Вопросы сюжетосложения. Рига, 1972;
Михайлов А. Пётр Орешин и крестьянские поэты начала XX века // Русская литература. 1973. №1;
Михайлов А. Поэзия обновляющейся Руси // Русская литература. 1974. №3;
Неженец Н. Поэтика жанровой зарисовки П.В.Орешина // Неженец Н. Поэзия народных традиций. М., 1998;
Тройский И. О крестьянских писателях // Минувшее. М., 1992. Т.8;
Савин О. .. Думы в образных строчках // Сура. Пенза, 1997. №3;
Михайлов Л. Биографический очерк // Клюев Н., Клычков С, Орешин П. Стихи. М.; 1997