Деятели Брянского края
Деятели Брянского края
Камозин Павел Михайлович
(16.07.1917 — 24.11.1983)
Павел Михайлович Камозин — Дважды Герой Советского Союза, лётчик-истребитель, заместитель командира эскадрильи 269-го истребительного авиационного полка 236-й истребительной авиационной дивизии 5-й Воздушной армии Северо-Кавказского фронта, командир эскадрильи 66-го истребительного авиационного полка 329-й истребительной авиационной дивизии 4-й Воздушной армии 2-го Белорусского фронта.
Родился 16 июля 1917 года в городе Бежица (ныне район города Брянска) в семье рабочего. В 1931 году окончил 6 классов и поступил в фабрично-заводское училище (ФЗУ), работал слесарем на заводе «Красный Профинтерн» (ныне ОАО «Брянский машиностроительный завод»), с 1934 года учился в аэроклубе. В Красной/Советской Армии с 1937 года. В 1938 году окончил Борисоглебскую военную авиационную школу пилотов.
Великую Отечественную войну П.М. Камозин встретил в Киевском особом военном округе, преобразованном в Юго-Западный фронт. Свой первый боевой вылет на истребителе «И-16» он совершил на второй день войны, 23 июня 1941 года. Ранение в ступню навылет — печальный результат боевого крещения будущего воздушного аса…
Вместе со своей частью он направляется переучиваться на истребители «ЛаГГ», становиться инструктором, и возвращается на фронт лишь через год…
Свой первый боевой вылет в составе 246-го истребительного авиаполка 236-й истребительной авиадивизии 5-й Воздушной армии Закавказского фронта командир звена, младший лейтенант П.М. Камозин ознаменовал победой! В воздушном бою на туапсинском направлении, под Шаумяном он сбивает гитлеровский истребитель «мессершмитт» — «Ме-109», а в первый месяц боёв им были уничтожены четыре вражеских самолета, среди которых, вооружённый четырьмя пушками и шестью пулеметами бомбардировщик «дорнье» — «Do-217». Боевое мастерство молодой лётчик постигает у такого виртуозного истребителя, как майор Д.Л. Калараш, с которым он неоднократно вылетал на боевые задания. А после его гибели, в ноябре 1942 года, Камозин сбивает в одном бою сразу три «мессершмитта»: два 109-х и 110-ый…
К концу апреля 1943 года заместитель командира эскадрильи 296-го истребительного авиаполка младший лейтенант П.М. Камозин совершил 82 боевых вылета на сопровождение бомбардировщиков, прикрытие войск, разведку и штурмовку. В 23-х воздушных боях лично сбил 12 вражеских самолётов.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 мая 1943 года за мужество и отвагу, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, Павлу Михайловичу Камозину присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 1148).
Находясь в запасном полку, старший лейтенант П.М. Камозин осваивает американский истребитель Р-39 «Аэрокобра», после чего получает назначение в 66-й истребительный авиаполк 329-й истребительной авиадивизии 4-й Воздушной армии, где вскоре становится командиром эскадрильи. В первом же бою в этом полку, пилотируя «аэрокобру», П.М. Камозин сбивает самолёт-разведчик «раму» — «фокке-вульф» — «FW-189», но и его истребитель получает серьёзные повреждения от огня вражеских зенитных орудий, отважный лётчик сажает свой самолёт на нейтральную полосу, возле окопов боевого охранения советских войск.
В сражениях за город русской славы — Севастополь лётчики камозинской эскадрильи сбили 64 вражеских самолёта, 19 из которых записал на свой боевой счёт её командир. 31 декабря 1943 года П.А. Камозин с ведомым Ладыкиным вылетели на разведку. Возвращаясь на свой аэродром, в районе над селом Семь Колодезей они заметили транспортный самолёт, сопровождаемый шестью истребителями «Ме-109». Камозин принимает решение — атаковать с ходу, и на максимальной скорости устремляется к цели, сбивая очередью транспортный самолёт… Когда Крым был освобождён от оккупантов стало известно, что на борту этого самолёта находилось 18 немецких генералов, которые везли с собой награды и новогодние подарки для вручения своим солдатам и офицерам…
К середине лета 1944 года командир эскадрильи 66-го истребительного авиационного полка капитан П.М. Камозин совершил 131 успешный боевой вылет, участвовал в 56 воздушных боях, в которых лично сбил 29 самолётов противника и 13 в составе группы.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 июля 1944 года Павел Михайлович Камозин награждён второй медалью «Золотая Звезда».
20 января 1945 года командир эскадрильи 101-го гвардейского истребительного авиационного полка гвардии капитан Камозин П.М. выполнял очередной боевой вылет, но из-за неполадок двигателя мотор его «аэрокобры» заглох, и истребитель рухнул на землю. К счастью, дважды Герой Советского Союза П.М. Камозин остался жив, однако, от травм, полученных в этой аварии, он так и не оправился. День Победы гвардии капитан Камозин встретил в госпитале.
За годы войны П.М. Камозиным проведено около 200 боевых вылетов, в 70 воздушных боях им сбито лично 35 и в группе 13 самолетов противника.
После войны, с 1946 года П.М. Камозин в запасе. Он вернулся в родной Брянск, работал в гражданской авиации. Вёл общественную работу.
Умер 24 ноября 1983 года в городе Брянске, где и похоронен.
Награждён орденом Ленина, 2 орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского и Отечественной войны 1-й степени, многими медалями. Ему присвоено звание «Почетный гражданин города Брянска». В сквере у Дворца Культуры брянских машиностроителей установлен его бронзовый бюст (автор — скульптор М.Г. Манизер). Имя П.М. Камозина носит одна из улиц города Брянска. В брянской средней школе № 11 открыт музей Героя.
Небесный гроссмейстер
Павел Михайлович Камозин является одним из самых результативных летчиков времен Второй Мировой. Бывший в довоенное время простым брянским рабочим, скромный и невысокий парень в небе как по волшебству превращался в грозного и непобедимого аса, противостоять которому не могли даже прославленные немецкие авиаторы. Его особым талантом было умение просчитывать бой подобно огромной шахматной партии на несколько шагов вперед и каждый раз находить новые непредсказуемые комбинации ведения воздушного поединка.
Родился Павел Камозин 16 июля 1917-го в городе Бежица (ныне район Брянска). После окончания шести классов средней школы в 1931-ом году поступил в фабрично-заводское училище. Впервые его летные способности проявились в 1934-ом году в аэроклубе при заводе «Красный Профинтерн» (сегодня это Брянский машиностроительный завод), в который юный Камозин устроился работать слесарем. По вечерам парень всегда отправлялся в клуб, где и проводил все свободное время. Инструкторы сразу отметили его выдающиеся способности к управлению летательными аппаратами. С 1937-го года Камозин служил в рядах Красной армии, а в 1938-ом стал выпускником Борисоглебской военной авиационной школы, носящей имя знаменитого Валерия Чкалова. После ее окончания он остался работать там в качестве летчика-инструктора.
Войну Павел Михайлович встретил в должности младшего лейтенанта в составе запасного авиационного полка Киевского военного округа, который вошел затем в состав Юго-Западного фронта. Сразу после проведенного на плацу митинга, на котором было объявлено о вторжении немцев, Камозин обратился к командованию с просьбой об отправке его на фронт. Долго ждать не пришлось, уже 23 июня ему довелось вступить в свой первый воздушный бой с врагом. В подчинении у Камозина, который был назначен командиром звена, находились семь истребителей И-16. В их обязанности входило патрулирование воздушного пространства над черноморским побережьем и прикрытие высадки подразделений десантников. Патрулирование проходило спокойно, пока неожиданно на горизонте не возникло шесть немецких «мессеров». Враг уверенно шел на сближение, Камозин приказал ведомым им летчикам сомкнуться в плотный строй и приготовиться к атаке.
Павел всегда показывал блестящие результаты при стрельбе в тренировочных боях, но там все было не по-настоящему, впервые перед ним находился реальный враг. Позже Камозин признавался, что сомнения на секунду охватили его. Лишь вспомнив собственные слова, которые он говорил ученикам о том, что «ценой даже секундного промедления может стать собственная жизнь», Павел перестал колебаться и, подпустив врага как можно ближе, открыл огонь. Победа в том бою осталась за ним, однако в ходе боевого крещения Камозин получил серьезное ранение в ногу. Пуля пробила его ступню навылет. На время лечения Павлу пришлось покинуть фронт и отправиться в госпиталь в тылу. Затем его часть была послана на переобучение для полетов на новых истребителях ЛаГГ-3. С конца декабря 1941-го года и до октября 1942-го Камозин в качестве лётчика 253-го запасного авиаполка овладевал техникой пилотирования ЛаГГ-3, успевая при этом обучать молодых пилотов. Более сорока авиаторов были выпущены им за это время. И, наконец, спустя год Павел вернулся к боевым действиям.
В памятном бою над селом Шаумян Камозин выступал в должности командира звена, состоявшего из пяти самолетов 246-го авиационного полка (ЛаГГ-3) и двух Як-1, входивших в 518-й авиаполк. 7 октября 1942-гогода данная группа истребителей приступила к выполнению задания, состоявшего в прикрытии частей восемнадцатой армии. Выстроившись в два яруса, советские самолеты столкнулись с превосходящей по численности немецкой авиационной группой, состоящей из одиннадцати пикирующих бомбардировщиков Ju-87, четырех 110-ых «мессеров» и шести прикрывающих их Ме-109. Согласно плану Камозина пятёрка «ЛаГГов» метнулась навстречу немецким истребителям, а пара «Яков» обрушилась на начавшие бомбометание Ju-87. Завязалось сражение, которое лётчики именуют «собачьей свалкой», когда боевой порядок рассыпается и каждый действует самостоятельно. Вскоре бой перекинулся на виражи, где отечественные «ЛаГГи» имели преимущество перед Ме-109. Несмотря на численный перевес врага, за десять минут воздушного поединка летчикам, вошедшим в группу Камозина, удалось уничтожить восемь немецких самолетов, три из которых были сбиты самим командиром звена. Однако победа далась нелегко, наши потери составили четыре летательных аппарата.
Именно в этот период Павлу также удается поучаствовать в воздушных операциях вместе с прославившимся еще в довоенное время пилотом – подполковником Дмитрием Леонтьевичем Каларашем, которого он считал одним из своих учителей. Отважный летчик-истребитель погиб в одной из схваток в ноябре 1942-го. Но Павел Михайлович всегда помнил и любил повторять своим ученикам его слова о том, что «сердце летчика должно быть из стали, такое мужественное, чтобы не дрожало, даже если у сиденья в самолете деревянная спинка».
В конце 1942-го года Камозина назначают заместителем эскадрильи 269-го истребительного авиационного полка. В течение первого месяца боев после его возвращения на фронт отважному летчику удается сбить четыре самолета фашистов, среди которых был и хорошо оснащенный Do-217. К началу марта 1943-го года число уничтоженных Павлом вражеских самолетов доходит до двенадцати. Они были сбиты в ходе двадцати трех воздушных сражений. К тому времени на его счету уже было восемьдесят два боевых вылета. Победы укрепили уверенность Камозина в своих силах, сделали знаменитым, помогли упрочиться его командирскому авторитету.
Весной 1943-го после тяжелых схваток с противником 269-ый полк потерял значительную часть техники, а потому был отправлен в тыл и расформирован. 1 мая 1943-го года за проявленную смелость, находчивость и героизм в боях с фашистами Павел Камозин был удостоен звания «Герой Советского Союза». Ему был вручен Орден Ленина, а также «Золотая Звезда» Героя. Каждым своим последующим поступком летчик подтверждал, что получил это звание не напрасно. После расформирования полка, находясь в тылу летом 1943-го года, Камозин в числе первых осваивает новый истребитель американского производства Р-39 под названием «Аэрокобра» и продолжает свою борьбу с врагом уже в составе шестьдесят шестого ИАП 329-ой авиадивизии в составе четвертой воздушной армии. В первом же бою Камозин сбивает немецкий самолет-разведчик «FW-189», но при этом его «Аэрокобра» получает серьезные повреждения от огня зенитной артиллерии и летчику приходиться срочно посадить истребитель на нейтральную полосу, а после самостоятельно добираться до окопов советских частей.
Необходимо отметить, что помимо патрулирования территорий, прикрытия наземных советских частей и штурмовиков, Камозину часто приходилось совершать разведывательные вылеты. Полученные им в ходе полетов данные всегда подтверждались и помогали уничтожить значительные силы противника. Так в январе 1943-го года на аэродроме Краснодара летчику удалось обнаружить вражеские самолеты численностью около пятидесяти единиц. После срочного донесения Павла о находке поднявшиеся в воздух советские штурмовики смогли уничтожить около двух десятков фашистских летательных аппаратов. Вскоре, по достоинству оценив мастерство опытного летчика, командование назначает Павла Камозина командиром эскадрильи.
Еще один приметный бой состоялся, когда группа Камозина в составе пяти истребителей, возвращаясь на базу, обнаружила тринадцать «Юнкерсов», вылетевших бомбардировать наши части. Неожиданно атаковав вражеские самолеты, летчики вынудили немцев произвести бомбометание немного раньше намеченной цели. В результате этого часть бомб попала на позиции фашистов. Растерявшаяся, рассеянная группа немецких самолетов попыталась развернуться и уйти, но у Камозина были совершенно иные планы. В том сражении он лично сбил один самолет противника и подбил два других. Быстро сориентировались в обстановке и его подчиненные, которые вывели из строя еще два немецких бомбардировщика.
Сослуживцы уважали и любили Павла Михайловича, восхищаясь его боевым мастерством. Особенная дерзость и напористость Камозина в ведении воздушных боев всегда приносила результат. Он не устрашал фашистов, он бил их короткой прицельной очередью с близкой дистанции, расстреливал в упор. Вскоре этот почерк стал узнаваем в стане противника, немецкие лётчики вздрагивали от одной мысли о встрече с ним. Самоотверженность и талант Камозина особенно ярко проявились в жестоких боях за освобождение славного Севастополя, когда его эскадрильей были сбиты шестьдесят четыре самолета врага, причем девятнадцать из них уничтожил сам командир.
Знаменательным для Павла Михайловича стал день 31 декабря 1943-го года. Вылетевшие на разведку Камозин и его постоянный ведомый Владимир Ладыкин уже возвращались домой, однако заметили в районе деревни Семь Колодезей группу из шести немецких истребителей Ме-109, сопровождавших транспортный самолет. В голове Павла сразу возникла мысль о том, что такой чести не удостоили бы обычный груз. Приблизившись на максимальной скорости и не дав охраняющим «мессерам» опомниться, Камозин длинной очередью прошелся по охраняемому транспортнику, который тут же накренился и стал падать. А два советских истребителя быстро растворились в вечернем небе. И только спустя три месяца Павел узнал, что на борту подбитого им самолета на торжество в честь Нового года летели немецкие генералы, которые везли почетные награды для особо отличившихся солдат. Праздник у фашистов был испорчен, а в немецких войсках на несколько дней был объявлен траур.
Смелые нападения и успехи Камозина не могли не остаться незамеченными в стане врага. Уничтожение группы высокопоставленных фрицев переполнило чашу терпения германского командования. На отважного летчика была объявлена настоящая охота, по некоторым данным уничтожить его было поручено одному из самых опытных истребителей «бриллиантовой» эскадрильи Геринга, первому пилоту в мире, одержавшему более двухсот побед, летчику по имени Герман Граф. Он отличился в сражениях в небесах Западной и Восточной Европы, его стиль характеризовался особой агрессивностью и беспощадностью. На счету «Бубнового туза» значились десятки сбитых советских самолетов, он командовал целой тактической школой для переподготовки немецких летчиков, прибывавших с фронта. Узнав о планах гитлеровцев, советские командиры поспешили предупредить Камозина. Начальство прямо говорило ему: «Лучшие летчики из школы высшего пилотажа в Берлине объявили за тобой охоту. Полковнику Графу приказали любыми средствами уничтожить обер-лейтенанта Камозина. Тебе разрешено дней десять, пятнадцать, двадцать не летать, отдыхать». Низкий, коренастый Павел спокойно отвечал: «А почему он должен охотиться за мной, а не я за ним, за этим Графом?». Начальство в ответ: «Мы не можем тебе приказывать, летчик должен сам принять решение».
Хорошо понимая, что сражение будет далеко не простым, а уничтожение Графа может заметно отразиться на моральном состоянии немецких авиаторов и солдат, Камозин стал готовиться к встрече с врагом, изучая на досуге его тактику, оценивая все известные сильные и слабые стороны, проводя работу со своими подопечными и договариваясь с ними обо всех деталях взаимодействия в бою.
И встреча Камозина с Графом все-таки состоялась. Случилось это, когда четверка советских истребителей возвращалась после патрулирования на свой аэродром. Советские летчики, как и немецкие, хорошо знали все позывные особенно известных асов вроде Покрышкина. Несмотря на то, что по радио говорили очень мало, когда шел воздушный бой, все было «напрямую». Наша наземная служба вовремя успела предупредить Павла о появлении Графа, и летчик решил не уклоняться от атаки. В голове Павла уже давно зрел оригинальный и смелый план по уничтожению противника. Оставив пару своих ведомых позади, он приказал им подняться на высоту в шесть с половиной тысяч метров и внимательно следить по сторонам. А сам пошел дальше. Граф набрал высоту около пяти тысяч метров, Камозин на триста-четыреста метров ниже, кружа, максимально близко приблизился к врагу. Его идея заключалась в том, чтобы подставить себя под удар. Как и рассчитывал опытный летчик, Графа соблазнила возможность зайти к нему в хвост, и, как только представился шанс, он тут же атаковал советский истребитель. Павел стал уходить из-под огня, резко, в манере Покрышкина, убрал газ и ушел из поля зрения немецкого летчика, решившего, что он продолжает идти с большой скоростью. После этого Камозин совершил управляемую бочку и вышел за пару сотен метров в хвосте самолета Графа, с ходу атаковав его. Переключив внимание на оборону, немец стал резко уходить вверх, набирать высоту, но там его уже ожидала пара ведомых Камозина. Увидев их, Граф повернул снова вниз, и истребитель Павла прошил немецкий самолет, который начал разваливаться прямо в воздухе.
Долгое время наши летчики считали германского полковника погибшим, однако оказалось, что он успел на малой высоте выпрыгнуть на парашюте. Когда весть об этом дошла до Геринга, он послал летчику приказ возвращаться обратно в школу со словами: «Там тебя больше оставлять нельзя, а то окончательно собьют и все». А Павел Камозин в тот день написал родным письмо: «Время нынче горячее. Что ни день, то напряжённые бои. Мы научились ненавидеть противника и безжалостно его уничтожать».
Техника ведения боя, которую любил использовать командир эскадрильи, всегда отличалась дерзкими, ошеломляющими противника атаками. Владея в совершенстве всеми фигурами высшего пилотажа, Камозин умел быстро ориентироваться в сложившейся обстановке и выбирать наиболее подходящие приемы. Он ежедневно совершенствовался в своем деле, высокое мастерство пилота помогало не только успешно бороться с опасным, коварным и хорошо подготовленным врагом, но и не раз спасало жизни его товарищам. В одном из боев молодой подопечный командира лейтенант Тоичкин пропустил момент, когда один из «мессеров» противника пристроился в хвосте его самолета и приготовился к атаке. Но Камозин успел на мгновение раньше немца открыть огонь и тем самым спас жизнь пилоту. После этого воздушного боя Павла представили к ордену Отечественной войны I степени. В начале зимы 1944-го года в ожесточенных схватках с немецкими самолетами летчику удалось сбить еще двух немецких асов. К лету 1944-го в личном зачете ставшего уже капитаном Павла Камозина было двадцать девять сбитых самолетов противника, тринадцать единиц были уничтожены группами при его участии. На тот момент он провел пятьдесят шесть воздушных боев и сделал сто тридцать один боевой вылет. За высокие заслуги 1 июля 1944-го года правительство представило его ко второй «Золотой Звезде» Героя.
Однако среди доблестных и победных страниц биографии отважного истребителя были и трудные периоды, и откровенные неудачи. Пару раз ему приходилось сажать горящую машину, едва дотягивая до своей территории. Один раз он «приводнял» подбитый истребитель на воду в море. Его спасли сотрудники медпоста, расположенного на Тузлинской косе. Было и капотирование (перевертывание истребителя на спину через головную часть) на расколоченной снарядами взлетно-посадочной полосе. Чудом выживая, Павел всегда умудрялся находить выходы даже из самых сложных ситуаций, анализировать произошедшее с ним и делать правильные выводы. И словно по иронии судьбы не находил общего языка лишь с начальством. А в военные годы в летных войсках действовало указание наказывать летчиков за малейшее нарушение дисциплины, невзирая на их заслуги, вплоть до увольнения из армии. В 1944-ом году непосредственное руководство написало на Павла докладную, после которой он был сначала снят с должности командира эскадрильи, а позднее, уже после войны, и вовсе уволен из армии.
20 января 1945-го года Павел Камозин на своей «Аэрокобре» потерпел очередную аварию, мотор заглох, и машина медленно упала на землю. Летчику фантастически повезло, он остался жив, однако получил очень серьезные травмы нижней части туловища, грозившие ему ампутацией левой ноги. Однако, рискуя жизнью, Павел Михайлович настоял на сохранении конечности, его сила воли помогла избежать операции, после которой он бы остался калекой. Победный майский день Камозин встретил в палате госпиталя.
После окончания войны, с 1946-го года, Павел Михайлович Камозин продолжил работу, но уже в гражданской авиации, обучая молодых летчиков. Из жизни этот отважный человек ушел 24 ноября 1983-го года. Родной город Брянск помнит о своем героическом соотечественнике – в одном из парков установлен бронзовый бюст героя, а с 1985-го года авиационный клуб, в котором когда-то занимался Камозин, носит его имя. Кроме того именем талантливого летчика-героя названа одна из улиц города, а в школе №11 основан музей Павла Камозина.
Сражаясь на Северо-Кавказском, Закавказском, Южном и других фронтах Павел Камозин совершил около двухсот боевых вылетов, в беспощадных воздушных боях одержал сорок девять побед: тридцать шесть вражеских самолётов он уничтожил лично и тринадцать вместе с товарищами. Многие историки утверждают, что тридцать шесть самолётов – это далеко не все, которые в действительности сбил гениальный летчик.
Генералы, графы и капитан Камозин
Из советских лётчиков-истребителей, принявших участие в боях за Керченский полуостров с осени 1943 по весну 1944 года, наиболее известен командир эскадрильи 66-го истребительного авиаполка 329-й истребительной авиадивизии, дважды Герой Советского Союза Павел Михайлович Камозин. За годы войны он одержал 34 личные и как минимум 4 групповые победы, из которых большая часть пришлась на бои за Керчь.
К сожалению, лётчик не оставил мемуаров, но на основании бесед с ним его друг, писатель Георгий Реймерс, издал документально-художественную повесть «Внимание! В небе Камозин». В этой книге и других изданиях, посвящённых асу, особенно выделяются два эпизода: уничтожение в последний день 1943 года транспортного самолёта, перевозившего 18 генералов и других высокопоставленных немецких офицеров, и последующий поединок с немецким асом, получившим в книге имя «Граф». Попробуем на основании сохранившихся архивных данных разобраться, что в этих историях миф, а что — реальность.
Говорят, под Новый год что ни пожелается…
Документы 329-й истребительной авиадивизии и входившего в неё 66-го истребительного авиаполка сохранились в архиве Министерства обороны Российской Федерации и отличаются от фондов других частей и соединений завидной полнотой. Согласно им, 31 декабря 1943 года сразу после полудня старший лейтенант Камозин во главе шестёрки «Аэрокобр» вылетел с Тамани на задание по разведке войск противника на Керченском полуострове. Лётчики должны были исследовать обширный район Заморск — Багерово — Тархан — Глубокая Балка — Грязевая Пучина — Катерлез — Булганак.
Подходя к Казантипскому заливу, в 12:35 разведчики заметили следующий на аэродром Багерово на высоте 400 метров немецкий двухмоторный транспортный самолёт неустановленного типа под прикрытием четвёрки «Мессершмиттов» Bf 109: пара летела позади, два других находились в стороне. Отделившаяся от советской группы пара старшего лейтенанта Павла Камозина и его ведомого младшего лейтенанта Алексея Владыкина атаковала транспортник в лоб. Затем советские лётчики развернулись и произвели две атаки в хвост, выпустив с убийственной дистанции 20–25 метров 10 пушечных 37-миллиметровых снарядов, 146 крупнокалиберных 12,7-мм пуль и 500 пуль винтовочного 7,62-мм калибра.
Согласно докладу лётчиков, в результате немецкая машина рухнула в пяти километрах восточнее посёлка Мескечи (ныне Песочное, северо-западнее станции Ташлы-Яр, она же Зелёный Яр). Лётчики успели увидеть вражеский самолёт горящим на земле, после чего вступили в бой с зазевавшимися было немецкими истребителями, произведя две атаки на виражах. Однако, находясь далеко от своей территории и имея другую задачу, советские лётчики предпочли не ввязываться в затяжной бой и ушли в облака, взяв курс на свой аэродром.
Поскольку в одном из наградных листов на Камозина, составленных в январе 1944 года, упоминание об этой победе отсутствует, можно сделать вывод, что победу ему сначала не засчитали. Однако после освобождения Керченского полуострова, якобы по опросам местных жителей, было установлено, что на упавшем транспортном самолёте летело 18 немецких генералов и офицеров с высокими званиями, которые везли награды и подарки на Новый год. Будто бы немцы оградили место падения «важной птицы», никого туда не пускали и целую неделю носили траурные повязки на рукавах. Таким образом, победа аса получила не только подтверждение, но и известность.
В настоящее время достоверно известно, что в декабре 1943 года в районе Крымского полуострова не погиб ни один генерал вермахта. Более того, представляется совершенно невероятным, что в радиусе действия советских истребителей в одном самолёте могло лететь такое количество высокопоставленных офицеров. Если отбросить фантастическую легенду о погибших генералах, то победа могла бы иметь под собой вполне реальные основания, учитывая, что советские лётчики произвели по транспортнику в общей сложности три атаки и израсходовали немалую часть боекомплекта. Настораживает лишь пассивность сопровождающих немецких истребителей, позволивших паре Камозина трижды беспрепятственно атаковать транспортную машину. Также в оперативных документах почти ничего не сказано об оставшейся четвёрке лётчиков группы Камозина, хотя они могли продолжить выполнять разведку и не видеть падение немецкого транспортника.
Любопытно, что в итоге личная победа была записана на счёт старшего лейтенанта Камозина, хотя по факту он атаковал и сбил вражескую машину в паре с ведомым младшим лейтенантом Владыкиным. Что касается сохранившихся немецких данных о потерях, то в них подходящий транспортный или другой подобный самолёт в нужном районе и в нужную дату не значится. Возможно, атакованная немецкая машина лишь получила незначительные повреждения и благополучно совершила посадку, поэтому в список потерь не попала, либо потеря попала в сводки за 1944 год, которые сохранились далеко не в полном объёме.
А был ли «Граф»?
Как повествуют Реймерс и его коллеги, после гибели большой группы генералов немцы объявили настоящую охоту на советского лётчика и прислали на Керченский полуостров для уничтожения Камозина аса по прозвищу «Граф» из некоей «бриллиантовой эскадрильи Геринга». Характеризуя его, советские авторы сообщают, что ранее немецкий ас расстреливал с воздуха беззащитных женщин и детей во Франции, бомбил советские госпитали в Минске и удостоился личной благодарности Геринга за массовое уничтожение беженцев на дорогах Украины. Думается, комментарии в данном случае будут лишними.
Как вспоминал один из асов группы II./JG 52 лейтенант Петер Дюттманн (Lt. Peter Düttmann, 152 победы), благодаря радиоперехвату немецкие лётчики в ходе боёв за Крым действительно знали фамилии или позывные многих своих визави. Однако, даже владея подобной информацией, выделять кого-то из противников немцы не спешили и уж тем более не стали бы присылать для уничтожения специального аса. «Экспертов» в составе группы гауптмана Герхарда Баркхорна (Hptm. Gerhard Barkhorn) хватало и без этого, да и сам он в январе 1944 года с 1000 боевых вылетов и 240 победами был одним из самых результативных лётчиков Восточного фронта. Никакой охоты за отдельными советскими лётчиками не велось: в боях против 4-й и 8-й ВА, а также ВВС ЧФ у истребителей II./JG 52 хватало других задач.
Однако рассмотрим описанный Реймерсом и другими авторами поединок немецкого и советского асов — ведь, по всем законам литературного жанра, противники не могли не встретиться. В отечественных публикациях описание боя, в котором Камозину удалось сбить опытного врага, выглядит следующим образом:
«Командир эскадрильи, заметив противника, поднял свою четвёрку на высоту 6500 метров. Да, “Граф” предусмотрел многое. Выбрал момент, когда Камозин уже возвращался с боевого задания — значит, устал и горючее на исходе. Вёл воздушный бой — значит, боеприпасов мало. Обстановка сложилась не в пользу Камозина, и он мог бы уклониться от боя. Но командир эскадрильи, решительно отдавая приказания ведомым, уже занимал исходное положение для первой атаки.
У Камозина созрел оригинальный замысел боя. Ведомые Камозина удивились, увидев, как близко прошёл командир мимо “Графа” и как вяло сделал боевой разворот. Фашист соблазнился лёгкостью добычи и устремился за Камозиным. Навстречу “Графу” ринулись два резервных самолёта, находившиеся несколько выше основного состава. Гитлеровец прервал атаку и стал обороняться, потеряв из виду Камозина.
Не теряя ни секунды, Камозин набрал высоту и, когда “Граф” заложил очередной вираж, бросил самолёт в пике и нажал на гашетку. Очередь была меткой и сокрушительной. Фашистский самолёт начал разваливаться на части в воздухе. Так было покончено с “Графом” — гордостью “бриллиантовой” эскадрильи Германа Геринга».
Анализ всех боёв Павла Камозина в Крыму после 31 декабря 1943 года по оперативным документам 66-го ИАП и 329-й ИАД даёт понять, что литературный эпизод вполне соотносится с реальным воздушным боем. Он состоялся 27 января 1944 года над восточной частью Керченского полуострова.
В 15:00 на задание по прикрытию наземных войск Отдельной Приморской армии в район Тархан — Керчь — Булганак взлетела четвёрка «Аэрокобр», ведомая старшим лейтенантом Камозиным. Прикрывал спину комэска опытный лётчик лейтенант Алексей Глоба, недавно назначенный командиром звена. Вторую пару возглавлял начальник воздушно-стрелковой службы полка капитан Фёдор Капустик, которому тоже было не занимать опыта: он успел повоевать ещё в Китае в 1937–1938 годах. Относительно слабым звеном маленькой группы был только напарник Капустика лейтенант Яков Кондратьев. Это был лётчик довоенной выучки, но на фронт инструктор 11-го запасного авиаполка прибыл в качестве стажёра лишь за неделю до описываемых событий, и это был всего 16-й по счёту его боевой вылет.
Около 15:40 радиостанция наведения сообщила о нахождении в районе южнее Керчи немецких «охотников». Направившись в указанный район и набрав высоту 6000 метров, советские лётчики заметили выше себя пару Bf 109 и решили пойти на хитрость. Пара Капустика ушла на солнце, а Камозин с ведомым сделали вид, будто неспешно уходят, не замечая опасности. Рассчитывая на лёгкую добычу, пилоты «Мессершмиттов» с 7000 метров начали пикировать за «Аэрокобрами». Находящая в стороне пара Капустика зашла в хвост ничего не подозревающим немецким истребителям, и её ведущий сбил один Bf 109, который горящим упал в районе посёлка Эльтиген. Второй «Мессершмитт» был настигнут парой Камозин — Глоба и тоже сбит. Вражеский самолёт упал западнее Эльтигена и был засчитан обоим лётчикам как групповая победа. Обе заявки подтвердила радиостанция наведения заместителя командующего 4-й ВА генерал-майора С. В. Слюсарева.
По сохранившимся немецким данным, в этот день минимум по одной потере понесли обе действующие над Керченским полуостровом группы эскадры JG 52. Сначала в одном из утренних боев с лётчиками 57-го Гв.ИАП был сбит Bf 109G-6 W.Nr.140185 «чёрная 7» из 5./JG 52, а его пилот унтер-офицер Людвиг Фогель (Uffz. Ludwig Vogel) получил ранение. На этот успех могут претендовать капитан В. М. Савченко, а также старшие лейтенанты С. М. Мартынов и А. Д. Козыревский — каждый из них заявил по победе, но Мартынов и Козыревский падения сбитых самолётов не наблюдали.
Определить автора победы над одним из «Мессершмиттов» прибывшей под Керчь незадолго до этого группы I./JG 52 сложнее. По немецким данным, вылетевшая на «свободную охоту» пара лейтенанта Франца Шалля (Lt. Franz Schall, 137 побед) и унтер-офицера Антона Реша (Uffz. Anton Resch) из 3./JG 52 столкнулась с шестёркой «Аэрокобр». Бой закончился для немецких истребителей неудачно: пилотируемый унтер-офицером Решем Bf 109G-6 W.Nr.20581 «жёлтая 3» получил 26 пулевых и снарядных пробоин, а сам лётчик, одержавший к этому моменту 11 побед, был тяжело ранен и надолго выбыл из строя.
К сожалению, время вылета немецкой пары неизвестно, поэтому сказать точно, кто из лётчиков 329-й ИАД одержал победу над Решем, пока не представляется возможным. Помимо Камозина с Глобой и Капустика, на этот успех могли претендовать ещё несколько лётчиков 329-й ИАД: всего в этот день они заявили об уничтожении семи Bf 109 и одного Fw 190, а ещё четыре Bf 109 были учтены как подбитые. Вполне возможно, что унтер-офицер Реш был подбит в бою именно с группой Камозина, но и в этом случае предпочтительнее выглядит заявка Фёдора Капустика: он произвёл первую, внезапную для противника атаку, которая, скорее всего, пришлась по ведомому «Мессершмитту».
Необъявленная охота за Камозиным
Как бы то ни было, с уверенностью можно сказать одно: аса по прозвищу или фамилии Граф в небе Крыма Павел Камозин не сбивал, поскольку такого в составе групп I./JG 52 и II./JG 52 попросту не было. Зато у немцев были другие «эксперты», в боях с которыми неоднократно доставалось самому будущему дважды Герою. Так, 16 ноября 1943 года «Аэрокобра» советского аса была подбита, по его словам, немецкой зениткой. Лётчику пришлось совершить вынужденную посадку, самолёт отправился в ремонт. Возможно, Камозин не заметил атаку «Мессершмитта» командира II./JG 52 гауптмана Баркхорна, который в это время заявил сбитыми два истребителя американского производства.
Спустя две недели, 5 декабря, в бою с большой группой пикировщиков Ju 87 и прикрывающих их Bf 109 самолёт Камозина вновь был подбит — на сей раз, видимо, фенрихом Хансом Эллендтом (Fhr. Hans Ellendt, 64 победы) из 4./JG 52, после чего «Аэрокобру» добил командир 6./JG 52 лейтенант Хельмут Липферт (Ltn. Helmut Lipfert, 203 победы). Камозину снова удалось сесть вынужденно на косе Тузла, но теперь «Аэрокобра» восстановлению не подлежала.
23 января 1944 года в бою над Керчью в районе горы Митридат его истребитель был подбит лейтенантом Хайнцем Эвальдом (Ltn. Heinz Ewald, 84 победы) из штабного звена группы II./JG 52. Наконец, 11 марта самолёт аса в районе косы Тузла подвергся атаке начинающего «эксперта» из 5./JG 52 лейтенанта Вальтера Вольфрума (Ltn. Walter Wolfrum, 137 побед) и получил серьёзные повреждения. Камозин сумел дотянуть до своего аэродрома и совершить благополучную посадку, после чего очередная «Аэрокобра» была отправлена в ремонтные мастерские.
Кроме того, ещё дважды, 25 ноября 1943 и 23 марта 1944 года, истребитель советского аса был подбит в воздушных боях с «Мессершмиттами», но на победы никто из немецких лётчиков не претендовал. Как видно из приведённых примеров, и без целенаправленной охоты на Камозина ему нередко доставалось. Впрочем, советскому асу везло: во всех описанных случаях он сам не получил ни одной царапины. Была в этом и заслуга самой «Аэрокобры» — недаром советские лётчики за живучесть с любовью называли американскую машину «несгораемым сейфом». Умер Павел Камозин в 1983 году в Брянске.
Несмотря на нелёгкие испытания, берегла судьба и несостоявшегося «Графа» — немецкого аса Антона Реша. Вернувшись в I./JG 52 в конце мая 1944 года, Реш явно прибавил в мастерстве и к сентябрю имел уже 63 победы, но в том же месяце был сбит советской зениткой, выпрыгнул с парашютом и снова получил тяжёлое ранение. Возвратившись в свою часть в 1945 году, он довёл счёт до 91 победы, хотя, по другим данным, их было всего 65. 7 апреля 1945 года лётчик был награждён Рыцарским крестом. После пребывания в советском плену Реш благополучно вернулся в Германию и умер в родном городке Штольберге в 1975 году.
В завершение истории с «Графом» и мифическими генералами можно сказать, что единственным неопределённым моментом остаётся первоисточник этих легенд. Как известно, дыма без огня не бывает, да и вряд ли ещё при жизни Павла Камозина его биограф Реймерс решился бы на тиражирование историй, не имеющих никакого основания. Стало быть, где-то ещё ждут своего исследователя пожелтевшие документы военного времени с фантастическими разведывательными данными или красочными донесениями политотдела…
Автор благодарит Матти Салонена и Алексея Пекарша за данные, использованные в работе над статьёй. Фото из коллекции автора и Алексея Пекарша.