Качесов Владимир Александрович биография

Качесов В.А.. Книги онлайн

Качесов Владимир Александрович — занимается реабилитацией пострадавших с сочетанной травмой и параличами. Разработал и создал новую высокоэффективную технологию по восстановлению больных с параличами, в том числе с тетраплегиями.

Доктор Качесов Владимир Александрович является научным консультантом сайта «Новейшие Русские Технологии Реабилитации» (НРТР) — новое уникальное реабилитационное оборудование!

Автор более 50 печатных работ (статьи, тезисы, доклады, 4 монографии).

Ввел в обращение термин «интенсивная реабилитация», является автором способов и устройств для интенсивной реабилитации, признанных изобретениями, на которые выданы 16 патентов.

Способы и устройства для интенсивной реабилитации при сочетанной травме и параличах, разработанные Качесовым В.А., являются новым технологическим направлением в медицинской реабилитации и не имеют аналогов в мировой медицинской практике.

Наибольший интерес представляет авторская технология, позволяющая в скоростном режиме восстанавливать двигательные функции у пострадавших даже с повреждением вещества спинного мозга в шейном отделе позвоночного столба, не только в ранних, но и отдаленных периодах реабилитации, через 3-7 лет после травмы. Авторская технология высокоэффективна при контрактурах, параличах и пролежнях.

Качесов В.А. является участником 7 международных и всероссийских конгрессов по реабилитологии, где выступал с докладами по вопросам интенсивной реабилитации.

Книги (5)

Книга «Основы интенсивной реабилитации», посвященная реабилитации больных со спинальной травмой, вызвала огромный интерес в медицинском мире.

Во многих медицинских центрах России и за границей успешно применяются разработанные автором технологические решения для реабилитации больных с параличами, контрактурами, ложными суставами. В выпущенных ранее монографиях «Ложные суставы», «Мануальная терапия в практике травматолога-ортопеда» и многочисленных журнальных публикациях описывается положительный опыт применения технологий интенсивной реабилитации, которые признаны изобретениями.

В книге «Основы интенсивной реабилитации. ДЦП» автор продолжает развивать тему о возможностях интенсивной реабилитации и обобщает накопленный опыт реабилитации детей с различными формами ДЦП на основе разработанной им технологии.

Приводится нестандартный взгляд на этиологию и патогенез ДЦП. Книга написана доступным языком и представляет несомненный интерес для реабилитологов, невропатологов, ортопедов и врачей других специальностей, а также для родителей, имеющих детей с ДЦП, задержкой психомоторного развития и др. нарушениями развития.

Ссылка на книгу удалена с сайта по просьбе издательства.

Основы интенсивной самореабилитации. На примере практического опыта автором изложена технология интенсивной реабилитации пострадавших с травмой позвоночника в остром и отдаленном периодах после травмы, представлены оригинальные сведения о патогенетическом обосновании реабилитационных мероприятий.

Книга является продолжением известной монографии автора «Основы интенсивной реабилитации. Травма позвоночника и спинного мозга» и рекомендуется больным, их родственникам, врачам-реабилитологам, травматологам и нейрохирургам.

Ссылка на книгу удалена с сайта по просьбе издательства.

Книга знакомит практических врачей реаниматологов, нейрохирургов, травматологов и физических реабилитологов с опытом работы автора по вопросам оказания интенсивной помощи в реабилитации пострадавшим с тяжелыми травмами в реанимационном отделении и профильных госпитальных отделениях.

В последние годы наблюдается рост числа пострадавших с сочетанной травмой в результате природных и техногенных катастроф, локальных войн, террористических актов и военных конфликтов. Лишь за последние три десятка лет число случаев сочетанных травм увеличилось в более двух раз и достигло четверти от всех случаев больных травматологических стационаров. Срок лечения в стационаре зависит от общей тяжести повреждений и доходит до девяти месяцев и больше.

Ссылка на книгу удалена с сайта по просьбе издательства.

Травма позвоночника и спинного мозга. Книга 1.

В книге приводится нестандартный взгляд на патогенез спинальной травмы.

Подробно описана и показана на фотографиях технология интенсивной реабилитации. В приложении коротко изложены интересные сведения о психологии пострадавших.

Книга написана доступным языком и представляет несомненный интерес для реабилитологов, невропатологов, ортопедов, врачей других специальностей, а также для пострадавших и их родственников.

Ссылка на книгу удалена с сайта по просьбе издательства.

О докторе

Качесов Владимир Александрович. С 1985 года занимается реабилитацией пострадавших с сочетанной травмой и параличами. Разработал и создал новую высокоэффективную технологию по восстановлению больных с параличами, в том числе с тетраплегиями. Автор более 50 печатных работ (статьи, тезисы, доклады, 4 монографии).

Ввел в обращение термин «интенсивная реабилитация», является автором способов и устройств для интенсивной реабилитации, признанных изобретениями, на которые выданы 16 патентов.

Способы и устройства для интенсивной реабилитации при сочетанной травме и параличах, разработанные Качесовым В.А., являются новым технологическим направлением в медицинской реабилитации и не имеют аналогов в мировой медицинской практике.

Является консультантом на сайте http://nrtr.ru (Уникальные тренажеры для реабилитации).

Наибольший интерес представляет авторская технология, позволяющая в скоростном режиме восстанавливать двигательные функции у пострадавших даже с повреждением вещества спинного мозга в шейном отделе позвоночного столба, не только в ранних, но и отдаленных периодах реабилитации, через 3-7 лет после травмы. Авторская технология высокоэффективна при контрактурах, параличах и пролежнях.

Качесов В.А. является участником 7 международных и всероссийских конгрессов по реабилитологии, где выступал с докладами по вопросам интенсивной реабилитации.

Уникальные технологии доктора Качесова

Месяц назад читатели Сахкома обсуждали историю 21-летнего Стаса Новоселова, который с самого рождения тяжело болен. Спасибо всем, кто оказал помощь его маме, сахалинской журналистке Фаиме Новоселовой, которой сейчас нужны деньги — как оказалось, приговор к пожизненой инвалидности ее сыну можно изменить. Московский врач Владимир Качесов, в прошлом сахалинец, используя разработанную им методику, берется восстановить здоровье Стаса.

Наша коллега Лариса Котикова связалась с доктором Качесовым по телефону и расспросила об особенностях уникальной технологии интенсивной реабилитации.

— Здравствуйте, доктор. Если можно, расскажите о себе подробней.

— Я, Качесов Владимир Александрович — кандидат медицинских наук, научный консультант в Российском федеральном ядерном центре по конверсионным медицинским технологиям, также занимаюсь частной практикой и научным консультированием в различных медицинских учреждениях России и за рубежом, автор более чем 50 научных трудов, из них шесть монографий, четыре сейчас готовятся к выходу из печати. В следующем году выйдут еще две монографии по различным аспектам интенсивной реабилитации. Я автор и разработчик технологий различных реабилитаций. Мои монографии довольно известны в мире. Это «Основы интенсивной реабилитации пострадавших от травмы позвоночника и спинного мозга», «Основы интенсивной реабилитации больных детским церебральным параличом», «Основы интенсивной реабилитации пострадавших сочетанной травмой». Последняя — моя докторская диссертация.

— Когда планируете защиту?

— Как только назначают дату, меня куда-нибудь вызывают к тяжелому больному, приходится откладывать защиту, и так уже два года. Думаю, что в этом году защищусь. Материал для докторской я собирал в Институте имени Склифосовского, работал там в отделе общей реанимации, куда свозят пострадавших после автокатастроф, военных конфликтов, в частности, из нашумевшего «Норд-Оста» к нам поступали больные.

Большие потоки пострадавших позволили мне собрать материал, провести научно-исследовательскую работу. И я подготовил там докторскую диссертацию, которой, кстати, очень интересовались американцы перед вводом войск в Ирак, они попросили, чтобы я выступил перед ними с сообщением о своем методе. И перед тем как они вводили войска в Ирак, я выступал в Москве с докладом по материалам своей докторской диссертации перед сотрудниками фирмы, которая работает под руководством Пентагона. Я демонстрировал им прибор для оценки тяжести состояния пострадавших на поле боя и доставки их в отделение реанимации. В этом направлении я работаю в содружестве с ядерным центром закрытого города Сарова, вернее — Арзамаса-16, с несколькими группами ученых-ядерщиков, работаю по конверсионным технологиям. Мы там разрабатываем приборы, а также костюмы для парализованных больных, в том числе страдающих детским церебральным параличом. Например, костюм, который помогает принимать вертикальное положение, передвигаться в пространстве. И еще мы там разрабатываем различные станки, приспособления для реабилитации больных с параличами. Это вызывает большой интерес и у нас, и за рубежом.

— Это действительно необычайно интересно: дать возможность двигаться парализованному человеку или облегчить страдания тяжелобольного человека. Но вернемся к началу нашего разговора, в чем состоит новизна вашего метода? Ведь это именно вы ввели термин — «интенсивная реабилитация»?

— Да. «Технология интенсивной реабилитации». Я с благодарностью вспоминаю Сахалин, именно там я начинал применять эти технологии. Я работал главным врачом в Ильинской больнице, потом был переведен в Долинский район. Там я испытал на практике свою технологию, за что спасибо Федору Ильичу Сидоренко, Александру Григорьевичу Романову. Тогда они были руководителями района и помогли мне создать реабилитационный центр. Там я нарабатывал опыт. И этот опыт в дальнейшем лег в основу моей кандидатской диссертации. Я защитил ее в Москве в Институте имени Склифосовского.

— А какова эффективность лечения по вашей технологии интенсивной реабилитации?

— Когда я работал на Сахалине, я думал, что я работаю обычно, как любой врач по своей специальности. Я приехал в Москву для оформления лицензии, встретился здесь с учеными, и они сказали, что таких результатов быть не может. Это противоречит устоявшимся подходам в медицине. И когда я стал демонстрировать свою технологию, мне предложили переехать в Москву, что в последующем я и сделал. В чем концептуальное отличие? Когда люди смотрят со стороны, им кажется, что это приемы мануальной терапии.

Когда я общался со специалистами мануальной терапии, они категорически отвергли возможность такого воздействия на человека. Наша технология входит как бы в противоречие с их законами и постулатами. И если в мануальной терапии имеется уйма противопоказаний, у нас практически не имеется никаких противопоказаний, кроме тромбоза нижней полой вены, что бывает крайне редко. Конечно, мы не беремся за беременных и онкологических больных, за шизофреников. Наша задача — крайне тяжелые больные: в бессознательном состоянии, с параличами, с детскими церебральными параличами. Известно, что если у детей впоследствии появляются какие-либо нарушения, — это часто связано с травмой в родах. Об этом я пишу в своей книге «Основы интенсивной реабилитации. Детский церебральный паралич». И если есть повреждение в родах, то мы можем, как травматологи делают, устранить их определенными приемами, которым в институтах учат ортопедов. Единственно, у кого быстро исправляется, у кого медленно. Это как при любой травме. Таким образом, если мы восстанавливаем структуру, то улучшается функция. Это первый постулат. Второй постулат, доказанный нашей исследовательской работой, следующий: классическая мануальная терапия убирает корешковые синдромы, проводит декомпрессию в межпозвоночных сегментах, мы же доказали, что в результате наших приемов увеличивается жизненная емкость легких и увеличивается экскурсия грудной клетки, а это улучшает тканевой кровоток. Как улучшается кровоток, так улучшается кровоснабжение всех видов тканей. Улучшается кровоснабжение головного мозга, кровоснабжение всех внутренних органов, кровоснабжение мускулатуры. Доказано, что все это восстанавливается очень быстро. Если хорошо налаживается кровоснабжение — приток и отток крови, то все клетки, которые прежде плохо развивались, начинают хорошо развиваться. А так как все ткани состоят из клеток, то все ткани начинают хорошо развиваться.

— Таким образом лечится церебральный паралич?

— Да. Наш подход совпадает с подходом известного профессора Ратнера, ныне покойного. Он исходил из позиций, что поражение головного мозга — это вторичный фактор. А сейчас считают, что головной мозг поражается первично у детей в родах. Просто принято большинством голосов. Почему у детей нарушения? Да потому, что у детей мозг страдает. Проголосовали, и все. А научного обоснования нет под эту теорию. И если есть истинный церебральный паралич, то это не более четырех процентов от общего числа детей, кому поставлен этот диагноз — детский церебральный паралич. Все остальное — это следствие нарушений, полученных в родах. Мы солидарны с профессором Ратнером в том, что детский церебральный паралич — это следствие родовой, а не черепно-мозговой травмы.

Начинают увлекаться химиотерапией. С чем мы сталкиваемся на приеме? Дети, как правило, имеют не очень большое количество органических нарушений, в то время как мы имеем картину токсической энцефалопатии, то есть последствие лечения психотропными препаратами огромными дозами в течение длительного срока. Мы говорим мамам: ваш ребенок физически более или менее нормальный, но то, что вы наблюдаете у него задержку психомоторного развития, это больше связано с тем, что вы закормили его психотропными препаратами. А мне говорят, что не психотропными, а ноотропными. Это все из одной бочки. Если фармакологию посмотреть, воздействуя на нервную систему, они все имеют психотропный эффект. Наша задача в том, что мы начинаем потихоньку уводить ребенка от токсикологической зависимости, нашими приемами увеличиваем у него жизненную емкость легких. Он начинает лучше дышать, восстанавливается тонус мускулатуры, ребенок начинает больше двигаться. А еще древние говорили: движение — это жизнь. И та задержка психомоторного развития, которая у него была, потихонечку нивелируется. Развитие ребенка идет немного ускоренными темпами, чем у сверстников. Я имею в виду возраст до 6 лет. И дальше развитие ребенка уже не зависит от врача. Врач выступает в роли механика, он отремонтировал автомобиль, а как управлять автомобилем, от механика уже не зависит. Это зависит от водителя, от сервисных служб.

— Узнав историю Стаса Новоселова, практически весь Сахалин в настоящее время собирает ему деньги на лечение. А насколько оно ему поможет?

— Мы имеем дело с юношей 21 года, насколько я знаю. Мы имеем глубокую инвалидизацию на фоне применения огромного количества химических препаратов. Мы имеем у Стаса нарушение функций, огромное количество дистрофических процессов. То есть, те функции, которые не работали в норме, они дистрофически изменены, как правило. Во-вторых, за 20 лет у него сформировался определенный стереотип поведения. Зачем ему руками работать, если по первому зову к нему мама бежит? Есть понятие «хочет, но не может». А есть — «может, но не хочет». И со всем этим надо разбираться. Да, я говорю однозначно, мы в состоянии помочь. Первый курс будет состоять в том, что мы устраним то, что ему мешает. Как только мы с помощью нашей методики интенсивной реабилитации устраняем все, что мешает развиваться, организм начинает прогрессировать, начинает работать мускулатура. Но надо будет тщательно выполнять наши рекомендации в дальнейшем. И еще, необходимо будет прилететь к нам на второй курс, хоть Сахалин и далеко. Иначе можно получить перекос в другую сторону. Например, одна рука будет работать так, а вторая по-другому — в голове-то нет пока стереотипа движений. Метод интенсивной реабилитации в чем заключается? Мы проводим разблокировку, устраняем все, что мешает проходить импульсам до мускулатуры, восстанавливаем чувствительность. Добавлю, мы рассматриваем атонически-астатическую форму, которой страдает Стас Новоселов, как форму нарушения чувствительности. И никаких других нарушений там нет, это мы уже установили, доказали. Мы восстановим чувствительность, устойчивую походку, балансировку, ориентацию в пространстве, насколько это возможно в данном конкретном случае. Если возможно, мы проведем с ним сеансы психотерапии, научим его пользоваться вновь обретенными функциями. Научим маму, как ей вести себя с ребенком, потому, что мама для ребенка — это целый мир.