Часы внучки Суворова Темпоральный парадокс
Воскресенское кладбище в Саратове, недалеко от могилы Николая Чернышевского, старое захоронение с табличкой: «Игуменья Агафия. Внучка великого русского полководца А.В. Суворова. р. 1810 г. ум. 5.08.1956 г. 146 лет».
А был ли у великого полководца сын по имени Илья? Имелась ли у него внучка Агриппина?
В 1937 году в СССР проводилась перепись населения.
«При переписи населения самым старым человеком в Саратове оказалась Агафья Ильинична Суворова, живущая во втором рабочем проезде. Ей 132 года. Наш сотрудник посетил старушку и беседовал с ней» 15 января 1937 года газета «Коммунист» заметка «Самый старый человек в городе». Сообщалось, что Агафья Суворова родилась в 1804 году и хорошо помнит войну России с Наполеоном.
Чрез пять дней заметка под названием «Год рождения 1804» была напечатана в газете «Молодой сталинец» (20 января 1937 года) с фотографией старушки.
У Александра Васильевича Суворова было двое детей — Наталья Александровна (1775–1844) и Аркадий Александрович (1784–1811). У Натальи Суворовой (в замужестве Зубовой) было шестеро детей: Александр, Платон, Надежда, Вера, Ольга и Валериан. У Аркадия Суворова было четверо детей: Александр, Константин, Мария и Варвара (год рождения 1803, точное место захоронения не установлено). Среди законнорожденных внуков полководца нет девочки Агафьи, но нам «Агафья» не нужна, потому что бывшая игуменья была монашкой и носила имя монашеское – Агриппина. Приняла постриг и еще до революции решила сходить в паломничество в Иерусалим и сделала это. Пешком дошла до Иерусалима, помолилась там христианским святыням и пешком же вернулась в Россию. В 1918г., как лицо, идейно не разоружившееся и занимающееся в настоящее время деятельностью, враждебной по отношению к существующему в СССР государственному и общественному строю, в возрасте 108 лет была арестована по доносу: «Агриппина Суворова, потчевала исподтишка моллюсками, винегретом, можжевеловым вареньем и мороженым крем-брюле коллежского асессора Аполлона Филипповича под аккомпанемент аккордеона и виолончели пела псалом «Плакали евреи на реках Вавилонских»».
На допросах Агрипина Суворова подписала такие показания: Старушки на лавочках; примерно одного возраста, обуты в одинаковые боты, собираются у подъездов, общаются шёпотом. О чем говорят и на каком языке не понятно, при появлении постороннего тут же замолкают. Если из этой обоймы выдернуть одну старуху, её моментально заменяет точно такая же. Униформа — Пальто неопределённого цвета с весны до поздней осени. Это одно и то же пальто. Они передают его по наследству с 1812 года. У них глубоко законспирированный подпольный центр. Откуда поступают команды в час «Х» скупать соль, сахарин, макароны и спички. Необходимо выяснить с какой целью блокируется общественный городской трамвай толпами старух (диверсии) когда люди торопятся на государственную службу, а так же создаются невероятные очереди в магазинах и о чём они треплются у подъездов последние 37 лет (шпионаж в пользу Британии).
Осуждена на 24 года каторжных работ. Освободилась в возрасте 132 лет и направлена на поселение в город Энгельс Саратовской области.
Запрос по Агриппине Ильиничне делал Борис Громов, бывший тогда губернатором Московской области. Генерал, прошедший афганскую войну, просил передать в музей суворовского училища накопленные материалы о внучке генералиссимуса А.В.Суворова. Он сообщил, что лично, будучи воспитанником суворовского училища в Саратове, видел в то время странную старушку.
По воспоминаниям местных жителей, Агафия (так ее назвали) всегда стояла в одном и том же месте: Нижний храм Троицкого собора-с правой стороны, ближе к клиросу. У монашек было специальное облачение, однако Суворова его не носила. Летом старенькое ситцевое платье, и никаких ярких тонов. Зимой на ней было аккуратно перелицованное пальто, чтобы выглядело, как новое. Платье бумазейное. Агафия роста выше среднего, но в тоже время худющая, как говорят, «кожа и кости». Со слов окружающих бывшую игуменью посадили именно за веру (а не за политику). Поскольку она все время обреталась возле церкви и молилась Богу, кому-то это очень не понравилось. Сделали ей внушение раз – другой, а она делает вид, будто не слышит: знай, свои молитвы читает и на иконы молится. Атеисты ее чуть не избили, а потом все сделали по законам того времени — отправили донос, оная гражданка работает на руку белогвардейцам и выполняет их задание.
— Не знаю уж за какие грехи, — говорит Людмила,- отсидела она, как утверждали близко ее знавшие люди, 24 года. После отбытия положенного срока ей определили место жительства в Саратове. К тому времени у нее не было ни квартиры, ни семьи. Прописана была за Энгельсом, Не известно получала ли она хотя бы пенсию. Может, пособие, какое? Могла в трамвае сама с собой разговаривать. Говорила, мол, с любовью, верой примени инструменты от всевышнего во благо себе, земле и своей душе. Матрицы раскрывают ваши чакры, укрепляют ауру, повышают энергию мысли, освобождают от мелкого. Начните с покаяния, и молитвы. Они без слов. Звуковые, высоко вибрационные. Вибрации заложены огненные. Для человека любой национальности, расовой принадлежности и вероисповедания. Обладают объединяющими свойствами. Вложены от Иисуса, Аллаха, Магомета, Будды, товарища Сталина и других богоподобных существ. Через звук льётся Божественный Поток. Нужно слушать тонкие звуки внутри своего Существа.
Обычно Агафия ходила на службу и молиться в Троицкий храм. Каждую субботу обязана была ехать — отмечаться в милиции, своей подписью подтверждая, что она враг народа никуда не делась, не отлучалась самовольно. Судя по публикациям и воспоминаниям, она часто ходила с вязанкой хвороста. Последние годы Агриппина Ильинична проживала в двухэтажном доме с колоннами и деревянным мезонином на углу Советской и Радищева (сейчас признан аварийным).
Жила она на антресолях, над кухней, и хотя вся квартира освещалась электричеством, бабушка жгла у себя наверху керосиновую лампу с рефлектором. Электричеству она не доверяла.
Скончалась при странных обстоятельствах. Перед самой смертью старушки в 1956 году объявился некий «племянник» Никита Пряхин, которого Агриппина не признала. Этот якобы племянник и обнаружил труп старушки 5-го августа 56 года в 9 утра, когда в квартире никого из жильцов не было.
Как потом вспоминала соседка Люция Францевна Пферд:
— Оказалось, усопшая спрятала где-то деньги, которые себе на похороны собирала. Вот этот Никита и нервничал: где же бабкины деньги? Вспорол матрас, изрезал одеяло, даже подушку. Бабкино пальто на куски порезал. Ночью мне приснилась умершая соседка. Она ругалась: куда он часы с ангелами дел? Люся, найди часы! Я проснулась, пошла к нему:
— Ты куда, паразит, бабкины часы дел?
Тот мне в ответ:
— Да на что та рухлядь нужна? Только место занимает. Оне и не ходят. Я их за бутылку ребятам в гараж отнёс.
Заставила я его вернуть часы. Долго их рассматривала: часы старинные, в корпусе маятник. и вдруг, вижу шляпки шурупов-то блестят, новые, в часах тайник, а в нем купюры, свернутые в рулон за задней стенкой завинчены. Вот так находка! Мне эти часы на память остались. Они и сейчас у меня в доме висят. А Никиту этого арестовали на другой день. Больше он никогда не объявлялся.
При разборе вещей на антресолях был обнаружен вмурованный в кирпичную стену старый сейф. Ключей к сейфу не нашли и вызвали слесаря. А когда вскрыли, пришлось вызывать милицию. Согласно описи, в сейфе были обнаружены золотые монеты царской чеканки на сумму 108 525 рублей, 705 экземпляров ювелирных изделий, кредитные билеты на 750 тысяч рублей, а также чистые бланки паспортов царского образца и несколько паспортов на различные имена. В том числе паспорт на имя Варвары Аркадьевны Горчаковой – внучки Суворова. И паспорт на имя Ольги Борисовны Столыпиной, (урожденная Нейдгардт) супруги Петра Аркадьевича Столыпина, который в 1903–1906 годах был саратовским губернатором. Среди прочих бумаг нашлось прошение на имя губернского предводителя дворянства Бориса Петровича Обухова: «Род наш Талызиных внесён в дворянскую родословную книгу Московской губернии, в шестую часть древнего дворянства. Но как состоит за мною в Самарской губернии, Самарском уезде недвижимое имение, где населено 2000 душ временно обязанных крестьян, то на основании закона, я с семейством желаю быть внесённой в дворянскую родословную книгу в шестую часть и по Самарской губернии. Вдова тайного советника Ольга Николаевна Талызина руку приложила, прошение подать и документы вверяю получить сыну моему, коллежскому секретарю Петру Александровичу Талызину».
Кроме этого над матрасом старушки было натянуто полотно (Никита частично оторвал его от стены), как оказалось — картина Ивана Айвазовского «Вид Константинополя». Передано в Саратовский художественный музей имени А.Н. Радищева. Датировка картины до сих пор экспертами не установлена.
Часы внучки Суворова я выкупил весной (2020 г.) у родственника Люции Францевны —Марка Израилевича Гальперина (точнее – обменял… но, на что, и при каких обстоятельствах — умолчу, читателю будет не интересно, боюсь разочаровать). Теперь они украшают мою коллекцию (от Владимира W2) артефактов. Провожу с этими часами некоторые опыты. Здесь интрига — в часах не хватает второй части.
РS: Темпоральный парадокс — парадоксальная ситуация, возникающая в результате путешествия во времени в обратную сторону, когда в результате каких-то действий в прошлом подобное путешествие не может быть предпринято.
ВЕЛИКИЕ ЛЮДИ. Игумения Агафья, внучка Суворова, прожила 146 лет!
Это было, как удар молнии среди ясного неба, за кладбищенской оградой на православном кресте я увидал мраморную табличку, на которой было аккуратно начертано: «Игумения Агафия – внучка великого русского полководца А.В. Суворова. 1810 г.-5.08.1956 г. 146 лет».
Поверить в достоверность этого факта было трудно. Некоторые из знакомых убеждали меня: да как же это может быть, тогда ведь эту женщину надо было бы занести в книгу рекордов Гиннеса, и есть ли исторические свидетельства столь удивительному факту происхождения?
Углубляясь в детали ее жизни могу лишь сказать: матушку Агафию ни в коей мере не интересовала мирская слава и лавры книги рекордов. Скорее всего, она даже и не знала о ней. Это было далеко за рамками ее интересов. И свое происхождение она также никак не выказывала. Напротив, отвергала любые разговоры о себе и своем происхождении.
Очень хотелось найти хоть какие-нибудь свидетельства о жизни этой удивительной женщины, проливающие свет истины на ее личность. И вот мне удалось повстречаться с женщиной (назовем ее Людмила К.), которая в детстве видела ее и могла составить свое представление по своим личным впечатлениям и оценке окружающих об этой удивительной личности.
— Я 1942 года рождения,- рассказывает она,- Бабушка Евдокия водила меня в церковь в 1947-м году. В будничные дни посещали Троицкий собор. В послевоенные годы народу там было много. Но чувствовалось, что люди еще не избавились от страха. Ходили тогда храм в основном бабушки с детьми. От себя замечу, членов партии, скромных совслужащих, работников «почтовых ящиков» (а их тогда в Саратове было полно, и все они были хранителями гостайны) могли строго спросить, мол, откуда такие идеологические искривления. В государстве, исповедующим атеизм, иначе и быть не могло. Вот почему большинство граждан тогда не рисковали ходить в церковь.
Бабушка показывала мне внучку Суворова, называя ее полным именем Агриппина Ильинична Суворова. Агафия (так ее тоже звали), как я заметила, всегда стояла в одном и том же месте: Нижний храм Троицкого собора-с правой стороны, ближе к клиросу. Конечно, у монашек было специальное облачение, однако Суворова его не носила. Летом старенькое ситцевое платье, и никаких ярких тонов. Чувствовалось, что она его часто стирала.
Зимой на ней было аккуратно перелицованное пальто, чтобы выглядело, как новое. Платье бумазейное. Сейчас такого материала почти не увидишь. Поздней осенью и зимой одевала платье из хлопчатобумажной фланели или полушерстяной ткани. Фланель была популярна в качестве пелёнок для новорожденных, долгое время использовалась в российской армии в качестве зимних портянок, вместо носков. Недостаток у такой ткани – при слишком долгой носке начинало «скатываться» и после намокания долго сохло. Но Агафия, похоже, на такие мелочи внимания не обращала.
Ее, как и многих в те годы, вполне устраивал «портяночный» материал. Обязательно темный платок прикрывал голову. Несмотря на то, что возраст у Агрипины Ильиничны Суворовой был за сто с лишним лет, лицо было удивительно красивое. И при этом держалась всегда прямо. По ходу службы все должны были прикладываться к кресту. И вот что удивительно, настоятель Свято-Троицкого собора иеромонах Борис, начиная обход, к первой подходил к Суворовой. Получается, бывшая каторжанка была здесь самой важной и именитой особой.
И не она подходила к нему, а именно он к ней. Такого, как утверждала бабушка, она никогда не встречала. Когда выходили из церкви, Людмила обратила внимание, что бабушка старалась быть поближе к Агафии. И казалось, это личное ощущение, что от нее исходила некая Благодать. После общения с Агриппиной Ильиничной, как считала бабушка, все становилось легко и просто. Если сравнивать с именитым дедом, Александр Суворов был сухопарый, низенького роста. А Агафия роста выше среднего, но в тоже время худющая, как говорят, «кожа и кости».
Со слов окружающих и самой бабушки Людмила узнала, что бывшую игуменью посадили именно за веру (а не за политику) в 1918 году, когда ей было 108 лет. Поскольку она все время обреталась возле церкви и молилась Богу, кому-то это очень не понравилось. Сделали ей внушение раз – другой, а она делает вид, будто не слышит: знай свои молитвы читает и на иконы молится.
В сердцах правоверные атеисты ее чуть не побили, а потом все сделали по законам того времени — отправили донос на непокорную, мол, оная гражданка работает на руку белогвардейцам и, может, выполняет их задание. Большевистское начальство в таких случаях долго не церемонилось — упекли Агриппину на 24 года каторги. Когда ей исполнилось 132, она освободилась из мест заключения.
-Не знаю уж за какие грехи, — говорит Людмила,- отсидела она, как утверждали близко ее знавшие люди, 24 года. После отбытия положенного срока на каторге ей определили место жительства в Саратове. К тому времени у нее не было ни квартиры, ни семьи. Прописана была за Энгельсом, неподалеку от места, где располагался аэродром. Жила где придётся, в основном у верующих православных людей. Они помогали с одеждой, пропитанием, делились последним куском хлеба.
В послевоенные годы он был еще по карточкам. Зимой Агафия надевала валенки, которые эти же близкие ей люди тщательно латали. Места, где они были проношены додыр, заполняли вкладышами извойлока, пришив ихкваленку дратвой, хорошо пропитанной варом. А после напришитые войлочные вкладыши накладывали кожаные заплаты. Для прочности зимней обуви изголенища старого валенка вырезали подошву. Валенки, одежда – все это напоминание о тех временах, когда денег не хватало на самое необходимое. Но эти мирские заботы словно не задевали эту удивительную женщину.
Протоирей Всеволод Кулешов застал Агриппину еще при жизни. В Епархиальной газете «Православная вера» были заметки и ряд воспоминаний верующих о ней, где упоминался ее возраст –146 лет. Говорилось, что своей семьи у нее не было, как и личного хозяйства. Прожить без этого в то время было сложно. Не известно, получала ли она хотя бы пенсию. Может, пособие какое? Судя по публикациям и воспоминаниям, она часто ходила с вязанкой хвороста. Когда ее спрашивали, зачем это ей нужно и предлагали помочь донести, кротко отвечала:
-Нет, не надо помогать. Это мои грехи. Я сама должна их носить. Конечно, здесь есть что-то в традициях русских блаженных, но в тоже время это чисто свое понимание греховности. Прожив неимоверно трудную жизнь, эта женщина никому не жаловалась на нее. Ее она посвятила Богу и считала, все, что выпадает на ее долю — за ее же грехи.
Людмиле довелось ее увидеть еще раз. Одно время трамвай подъезжал чуть ли не прямо к Духосошественскому храму. Кстати, благодаря стараниям иеромонаха Бориса, на уровне городского руководства было принято неожиданное, но очень нужное для православных верующих решение – пустить трамвайный маршрут, включив туда остановку в непосредственной близости от храма. Девочка с бабушкой оказались именно в том трамвае, где ехала и Суворова. Людмила до сих пор вспоминает:
-В вагоне ехало много незнакомых нам людей. Странно, но многим из них чем-то не понравилась Агафия. Надо знать атмосферу тех лет. Может, какие слухи донеслись про нее. Ведь в большинстве население тогда были атеисты. И вера, сама по себе, воспринималось как что-то инородное, чуждое советскому народу. И поэтому кто-то даже с удовольствием поносил бедную женщину, порой громко – вслух, а иногда это было сердитое бормотание, мол, сумасшедшая какая-то с вязанкой хвороста. Могла бы и пешком ходить. А, может, прикидывается дурочкой, сама же просто работать не хочет. Такие других мест не знают, только в церкви и «ошиваются». Никуда больше не ходят.
Я смотрела, каким будет лицо Агафии. Раз так сильно ругают, какая – то реакция должна быть. Но вот что странно, не было никакой реакции.
Авторский комментарий: Здесь надо вспомнить слепую Матрону. Она была не просто слепая, у нее совсем не было глаз. Глазные впадины закрывались плотно сомкнутыми веками, как у той белой птицы, что видела ее мать во сне. Но Господь дал ей духовное зрение. Еще в младенчестве по ночам, когда родители спали, она пробиралась в святой угол, каким-то непостижимым образом снимала с полки иконы, клала их на стол и в ночной тишине играла с ними. Так вот Матронушку часто дразнили дети, даже издевались над нею: девочки стегали крапивой, зная, что она не увидит, кто именно ее обижает. Они сажали ее в яму и с любопытством наблюдали, как она наошупь выбиралась оттуда и брела домой.
А Блаженная Ксения, она тоже с необычайной кротостью сносила все издевательства и оскорбления, которые ей нередко доводилось переносить. Особенно докучали ей уличные мальчишки, на злобные выходки которых она не обращала внимания. Лишь однажды, когда жители уже стали почитать ее за угодницу Божию, им довелось увидеть блаженную в страшном гневе. Обнаглевшие сорванцы не удовольствовались обычными оскорблениями, а стали бросать в Ксению комьями земли. После этого случая горожане стали оберегать блаженную Ксению и положили конец преследованиям со стороны мальчишек.
Надо полагать, Агафия в этих ситуациях жила руководствуясь принципами Серафима Саровского: «Знай себя и спрашивай с себя». При этом она никак не реагировала на трудные условия жизни и людскую молву. Икону Серафима Саровского она особо выделяла и молилась на нее с особым рвением.
Что удивительно, как бы люди не издевались над блаженными и людьми с особым тщанием радеющими за веру, в них все равно прорезается особый дар помогать людям. Например, у Матронушки открылся дар предсказания и исцеления больных с семи-восьмилетнего возраста. Особыми способностями еще при жизни обладала и Блаженная Ксения. Сам в Санкт-Петербурге клал ей записку в укромное место в Часовне, где она захоронена. Говорят, просьбы людские исполняет. Тоже происходит и на могиле Агафии, куда люди шли со своими просьбами и записками о помощи…
Конечно, очень непростая у нее была жизнь. Столько пришлось вытерпеть и ни слова обиды. В будничные дни она могла приехать в Саратов жить здесь, посещать собор. Обычно Агафия ходила на службу и молиться в Троицкий храм. Но вот каждую субботу обязана была ехать — отмечаться в милиции, своей росписью признавая, что она враг народа и никуда не делась, не исчезла. В воспоминаниях об этой женщине четко прослеживается мысль: жаль, но жить ей не давали, просто существовала.
Но, это с каких позиций оценивать. Как говорится: «Когда Бог за нас, кто может быть против нас». Православная вера, за которую она и каторгу отбыла, поднимала ее над этой жизнью и спасала от людской грубости и глупости.
Авторский комментарий: В информации, которую я получал и получаю, есть одно особо интересное сообщение. Оказывается запрос по Агриппине Ильиничне присылал Борис Громов, бывший тогда губернатором Московской области. Бывший Генерал, прошедший афганскую войну, просил передать в музей суворовского училища накопленные материалы о внучке генералиссимуса А.В.Суворова. Он сообщил, что сам был воспитанником суворовского училища в Саратове и видел в то время странную старушку, которая учила их любить Бога.
Вспоминая о Суворове и его возможной родственницы, невольно нахожу некоторые параллели в их характере. Она была такая же настойчивая и целеустремленная. Например, еще до революции, будучи монашкой, решила дойти до Иерусалима. Отправилась в путь пешком из монастыря и ведь дошла, помолилась в милых сердцу святых местах, и вернулась назад. Настойчивости и решительности в ее характере было ничуть не меньше, чем у ее великого предка. Откажись она от Православия и монашеских традиций в том далеком 1918 году, могла бы жить себе спокойно. Так нет, на каторгу пошла за свои убеждения.
Надо полагать, подстать Суворову, благодаря скромному образу жизни и своей непритязательности сумела она сохранить здоровье и прожить столько лет. Не случайно в Китае возраст долгожителей довольно часто преодолевал столетний рубеж. Секретом этого была умеренность в еде и питье. Именно таких правил придерживалась и Агафья. В тюрьме это было вынужденной мерой. Но по жизни эти правила вошли в плоть и кровь..
Уже сама жизнь со всеми ее перипетиями подсказывает, что не стоит на все сто процентов отрицать версию удивительного происхождения игуменьи Агафьи. Нет для этого полных оснований. Ей, глубоко верующему человеку, была абсолютна чужда мирская слава. Родство с Генералиссимусом для нее не играло ровно никакого значения. Сам год ее рождения 1810 не исключает факта происхождения берущего начало от славного рода полководца Суворова. Но в таком случае ей пришлось бы признаться в том что она по дедушке графиня. В первые годы советской власти это было довольно рискованно. К тому же могли бы обвинить и в том, что она самозванка, намеренно позорит славный род полководца.
Словом, не вписывалась Агафья со своей биографией и своими взглядами в реалии той жизни. И потому замкнувшись в себе, старалась никоим образом не выделяться из общей массы. Потом надо иметь в виду и характер этой немногословной женщины, терпеливо сносящей любые удары судьбы и остающейся непоколебимой в своей вере. Это же надо такое пережить много лет каторги и остаться несломленной.
Здесь невольно вырисовывается образ женщины, преданной идеалам Православия, которой нет никакого интереса доказывать, что она внучка Генералиссимуса. Она не заражена грехом гордыни. Пройдя сквозь горнило каторги, где ее хотели отвадить от веры в Бога, она сохранила то святое, что всегда было в душе ее. Когда Агафия ушла в мир иной, хоронили ее на участке, который является священническим. Это был знак глубокого уважения к личности. Место нашли хорошее.
И сейчас те, кто побывал у ее могилы, говорят:
— Словно Благодать от нее идет. Это чувствуешь уже и после того, когда уже ушел отсюда. Что-то в сердце остается.
Людская молва разнесла легенду о монахине и многие ходили на то место, где она захоронена, в надежде на помощь Агриппины. И до сих пор говорят, что она помогает тем, кто к ней обращался…
Источник: Оптина пустынь Живая летопись
«Игуменья Агафья»: почему 146-летнюю старушку из Саратова считали внучкой Суворова
На Воскресенском кладбище города Саратова можно встретить необычную могилу. Таблички на ней гласят, что в этом месте покоится Агриппина Ильинична Суворова, она же «игумения Агафия» – внучка генералиссимуса Суворова, которая якобы прожила 146 лет. Указаны и годы жизни умершей – 1810-1956. Но была ли на самом деле у легендарного полководца саратовская родственница-долгожительница, которую впору заносить в «Книгу рекордов Гиннесса»?
«Лишняя» внучка
Семейное древо Александра Васильевича Суворова досконально исследовано, и места для внучки, прожившей 146 лет, в нём не находится. Впервые историки занялись изучением судеб потомков полководца в 1900 году, когда праздновался 100-летний юбилей его смерти. У князя Италийского было двое детей – дочь Наталья и сын, которого звали Аркадий, а не Илья. При жизни военачальника у него родилось трое внуков от дочери, вышедшей замуж за графа Николая Зубова: Александр (1797 года рождения), Платон (1798) и Надежда (1799). После смерти Суворова у его дочери родилось ещё четверо детей (Вера, Любовь, Ольга, Валериан), столько же – у сына Аркадия (Мария, Варвара, Александр, Константин). Однако все известные внуки Суворова умерли ещё в XIX веке, позже всех скончалась Варвара Аркадьевна Суворова (в замужестве Башмакова и Горчакова, дата смерти – 1885 год).
Таким образом, никакой «игуменьи Агафии» в семье великого полководца не было. Во всяком случае по линиям документально зафиксированных брачных связей.
Суворова, да не та
Но означает ли это, что никакой саратовской долгожительницы вообще не существовало? И кто же тогда похоронен на Воскресенском кладбище?
Ответ на этот вопрос нашли журналисты регионального издания «Версия Саратов». В подшивках местных газет «Коммунист» и «Молодой сталинец» они обнаружили статьи об Агафье Ильиничне Суворовой, приуроченные к Всесоюзной переписи населения, которая состоялась 6 января 1937 года. Сообщалось, что пожилая женщина, жившая на тот момент на Втором рабочем проезде, родилась в 1804 году, то есть тогда ей исполнилось уже 132 года. Отметим, что это на 10 лет больше, чем возраст старейшего верифицированного долгожителя планеты – француженки Жанны Кальман, которая умерла в 1997 году в возрасте 122 лет.
Агафья Суворова рассказала журналистам, что родилась в семье крепостных крестьян помещика Кругликова в селе Федино Ярославской губернии. В 1812 году, когда шла война с Наполеоном, семья жила под Костромой. Согласно тексту статьи, сестра Агафьи якобы заживо сгорела «в подожжённой французами Риге» (возможно, собеседница корреспондента на самом деле имела в виду обычный бытовой пожар в риге – хозяйственной постройке для сушки хлеба).
«Особенно помню крепостное право. Жилось трудно. Работала день и ночь на господ. В сутки выпрядала по 23 аршина тальки», – вспоминала Суворова.
Своё долгожительство она считала наследственным, поскольку отец, Илья Павлович, по её словам, прожил 160 лет, а дядя – 140.
Предположительно, на старости лет Агафья Суворова служила в церкви, где учился иконописи известный впоследствии художник Алексей Кравченко. Женщина воспринимала его как своего воспитанника. О её семейной жизни или возможном пребывании в монастыре сведений нет.
Для пропагандистов сталинской эпохи было желательно, чтобы люди, заставшие крепостное право, позитивно отзывались о советской власти. Но похвалить большевиков Агафье Суворовой оказалось не за что.
«Старушка выглядит бодрой, но жалуется на одиночество. Пенсии она почему-то не получает. Нужно обеспечить ее старость», – заканчивалась статья в газете «Коммунист» от 15 января 1937 года.
Смерть долгожительницы
Неизвестно, добилась ли Агафья Суворова пенсии, но своего угла, по рассказам старожилов, у неё не было. Приют старушке давали верующие православные жители Саратова и Энгельса. В 1940-х годах бабушку Агафью нередко видели в Троицком соборе Саратова. Зимой она носила перелицованное пальто, а летом – старенькое бумазейное платье. По-видимому, в те годы и зародилась легенда о том, что долгожительница – внучка самого Суворова. Роль в этом сыграло совпадение фамилий, а также смутная память горожан о том, что праправнучка Суворова Ольга Нейдгардт была женой русского реформатора Петра Столыпина, который в 1903-1906 годах занимал пост Саратовского губернатора.
Документальных подтверждений тому, что Агафья Суворова умерла в 1956 году, не существует. В 2018 году протоиерей Всеволод Кулешов получил от МКУ «Администрация кладбищ» официальную справку о том что «Суворова А.И.» была похоронена на Воскресенском кладбище 13 декабря 1944 года в возрасте 114 лет. Таким образом, согласно этим данным, родилась она в 1830 году, и, конечно, не могла помнить войну с Наполеоном. Но даже в этом случае жительница Саратова должна занимать почётное место в списке российских долгожителей.