Джабагиев Вассан Гирей Ижиевич биография

Вассан-Гирей Ижиевич (Эльджиевич) Джабагиев — выдающийся просветитель, мыслитель, общественно-политический деятель Северного Кавказа

15 марта 2022, 16:04

Приближается юбилейная дата рождения выдающегося просветителя, мыслителя и видного общественно-политического деятеля Северного Кавказа Вассан-Гирей Ижиевича (Эльджиевича) Джабагиева. 3 мая исполниться 140лет. Полагаю, не пройдут мимо этой знаменательной даты, и будет отмечена в Республике Ингушетии. Местом проведения торжества, на мой взгляд, должен явиться НИИ им. Ч. Ахриева.

Вассан-Гирей Джабагиев (Джабаги) родился 3 мая 1882 году в семье царского офицера Ижи (Эльджи) Джабагиевича Джабагиева. Ижи (Эльджи) в чине офицера был участником русско-турецкой войне (1877-1878 гг.). Служил он у генерала-лейтенанта Скобелева Д. И.- командира Кавказкой казачьей дивизии. Эта дивизия принимала самое активное участие в русско-турецкой войне. Многие офицеры, участвовавшие в этой войне, получили высокие награды. Ижи (Эльджи) Джабагиев стал полным Георгиевским кавалером.

Ижи Джабагиев, в результате ухудшения состояния здоровья из-за многочисленных ранений, еще в относительно молодом возрасте вышел в отставку в чине штабс-капитана.

В 1885 году в семью постигла тяжелая утрата, скончался глава семьи Ижи (Эльджи) в возрасте 47 лет. Вассан-Гирей в возрасте трех лет лишился отца. После смерти главы семьи воспитанием детей занималась мать — Барбаха Брикова (Картоева) — дочь Джанхота Брикова — штабс-капитана, глубоко набожная и добродетельная женщина. Не совершив молитву, не могла готовить еду. Она с особой заботой относилась к младшему сыну Вассан-Гирею, который рос необычайно любознательным.

Ижи Джабагиев стремился дать сыновьям светское образование. Будучи больным, находясь в постели, обращаясь к жене Барбахе, он говорил: «Трудно будет тебе в жизни, несмотря ни на что, сделай все возможное, чтобы дети получили образование. В том случае они станут людьми». Супруга выполнила последнюю волю мужа, несмотря на трудности, сыновья получили хорошее образование.

Каждый из них в свое время получил начальное образование во Владикавказском реальном училище и в разное время поступили в различные высшие учебные заведения. Вассан-Гирей тоже изъявил желание пойти по стопам братьев. Старшие братья, его, как способного и любознательного мальчика, определили в одну городскую семью во Владикавказе для подготовки поступления в училище. Подготовка состояла в изучении русского языка. «Начальное воспитание Вассан-Гирея проходило в домашних условиях в польской семье, куда был определен мальчик для обучения русского языка». Вассан-Гирей, был определен во Владикавказском реальном училище.

Учеба в училище проходила успешно, Вассан-Гирей был отличником.

После получения среднее образование во Владикавказском реальном училище в 1900 году, Вассан-Гирей Джабагиев поступает в Рижский Политехнический институт на отделении агрономии, в котором учился его старший брат Магомед (с 1896 по 1904гг).

Братья Джабагиевы сделали осознанный выбор будущей специальности. Учеба в этом заведение осуществлялась на платной основе, внося каждый семестр плату за обучение, в противном случае студента не допускали дальнейшей учебы, но и не отчисляли. При этом студент имел шанс, вновь приступить к учебе внеся оплату. Эта же участь, постигла, как и многих других студентов обоим братьям (Магомеду-1897г., Вассан-Гирей-1902-1903гг.). В списках обучавших студентов, Магомед значится под № 5294, а Вассан-Гирей под № 6200. Несмотря трудностей братья продолжали учиться. Времена были тяжелые, смутные, охваченные студенческими волнениями, забастовками связанные с началом национально — освободительного движения.

Студенчество бурлило, повсеместно шли митинги, все это приводило к закрытию учебных заведений на неопределенное время. В такой обстановке Вассан-Гирей понял, что ему не получить дальнейшее образование, решил переждать это смутное время и пойти на службу в гражданское учреждение. Имея за плечами первоначальное образование полученное во Владикавказском Реальном училище он поступает на службу в министерство сельского хозяйства России. В те годы по окончании училищ или гимназии для совершенствования и формирования практических навыков, выпускников училищ брали в различные профильные министерства на низких должностях канцелярии в последующим подготовить высоко классифицированных специалистов. Таким образом, Вассан-Гирей Джабагиев в возрасте 20 лет, после не удавшийся учебы в Рижском политехническом институте оказался в Министерстве сельского хозяйства в Петербурге.

Его как выпускника Реального училища, не имея штатной должности, закрепляют в канцелярии. Служба в канцелярии министерства позволило Вассан-Гирею, ближе знакомится с ее деятельностью и давала обширные познания сфере работ аппарата. Работая в этом ведомстве, он тяготел к знаниям, получении дальнейшего образования и стремлением посвятить свою жизнь на благо общества. Служба в министерстве оказался коротким. Министерство земледелия осознавало необходимость и важность подготовки квалифицированных специалистов. И вполне вероятно при отборе кандидатов на учебу в самый престижный и привилегированный в Европе Йенский университет, основанный еще в ХV веке попал Вассан-Гирей Джабагиев.

В этот ВУЗ — редко кому удавалось поступить и получить образование тем более горцу. Молодой юноша ингуш Вассан-Гирей явился студентом названного учебного заведения. Обучаясь в таком вузе, он стремился максимально получить знаний для служения своему Отечеству. Из стен этого учебного заведения вышло немало знаменитых ученых, государственных деятелей, чиновников и дипломатов. Здесь выпускались люди с мировым именем, которые читали лекции в этой же заведении. Быть студентом занимавшее почетное место среди европейских учебных заведений считалось большой честью. Учиться ему пришлось в самый сложный период Российской империи, когда в России все бурлило, произошла первая революция. Атмосфера, конечно, была не очень благоприятна. Учеба продолжалась. На первом плане ставилась честь, мораль, нравственность потому, что должны были воспитываться высоконравственные и давать им разнообразные и сторонние знания. Избрание специальности по сельскому хозяйству и выбор место учебы для Вассан-Гирея был не случайным, ведь обладая профессией агронома- землеустроителя, он хотел посвятить себя самой благородной мирной, созидательной профессии, наибольшим образом, быть полезным своей Родине. Молодой студент помимо основных дисциплин, очень заинтересованно изучал сельское хозяйство и крестьянскую жизнь западноевропейских стран (Франции, Австрии, Дании, Баварии, Пруссии и Германии). По окончании учебного заведения в 1908 году Вассан-Гирей Джабагиев получает прекрасное образование, овладев основными европейскими языками обогащенным знаниями и передовым европейским опытом, с радикальными взглядами, возвращается в Россию и вновь приходит на службу в прежнее министерство, но только уже переименованное в Главное Управление Землеустройство и Земледелия (ГУЗиЗ).

В департаменте земледелия Вассан-Гирей Джабагиев пришел в самое тяжелое и смутное время-время знаменитых столыпинских реформ. В условиях проведения аграрных реформ департамент земледелия работал с двойной нагрузкой. Осуществление аграрных реформ было неимоверно трудным. Не каждый выдерживал, была высокая текучесть кадров. Только лишь подготовленным людям было под силу. Вскоре Главное управление землеустройства и земледелия стал самым влиятельным ведомством Российской империи.

В 1909 году Вассан-Гирея Джабагиева прикрепляют к исполнению обязанностей помощника начальника производственных работ по земельным устройствам сельских обывателей. Циркуляры и проекты, поступающие в отдел, помогали Вассан-Гирей Джабагиеву анализировать положение дел в сельском хозяйстве всей России и быть в курсе проводимых мероприятий по аграрной реформе. В 1910 году уже имея настоящий чин — чиновник особых поручений VIII класса его переводят помощником заведующего отделением государственных земельных имуществ. Несмотря на свою молодость Вассан-Гирей Джабагиев показал себя как грамотным, сложившимся специалистом и завоевал авторитет среди многочисленных коллег. Прекрасное образование, знание несколько языков, государственного мышления и четкого выполнения поставленных задач, способствовало быстрой карьере.

В 1911 году как опытный, квалифицированный специалист становится столоначальником отделения по аренду казенных земель, имея чин губернского секретаря, и состоял членом общества Московского земства.

В 1912 году Вассан-Гирея Джабагиева переводят помощником заведующего Оброчным отделением. С ведением в 1913году в департаменте Земледелия нового отделения агрономической помощи хозяйствам единоличного владения, Вассан-Гирея Джабагиева, переводят в отдел по сельскохозяйственному образованию. За сравнительный короткий срок он быстро продвигается по служебной деятельности. В том же году происходит важное событие в жизни, в возрасте 30 лет он женится на девятнадцатилетней красавице Хелене Хануме Байрашевской из знатного литовско-татарского княжеского рода. В 1916году произведенный в чин титулярного советника, что соответствовало военному чину штабс-капитан, имея награду Станислава 3-й степени становиться ведущим специалистом отдела по сельскохозяйственному образованию. Из послужного списка видно, что Вассан-Гирей Джабагиев находился в нужное время на различных ответственных участках. Его переводили из одного отделения в другой, повышая в чине. Удавалось ему это благодаря упорного труда, чрезвычайной способностью и таланта. Трудовая деятельность его протекала в самых сложных условиях, и он испытывал тяжелейшие по тем временам все свои невзгоды, и работал активно и плодотворно.

В департаменте земледелия Вассан-Гирей Джабагиев выделялся со своей кавказской внешностью, отличался строгостью и принципиальностью. Между тем, он был первым, единственным горцем в департаменте земледелия и производил невообразимое впечатление высокой образованностью и культурой, редкой работоспособностью в сочетании с великолепной, поразительной памятью и дальновидностью. Он знал в совершенстве несколько иностранных несколько языков. В народе, говорят, насколько удалось человеку изучить иностранных языков, настолько раз, он становится культурным. Потому можно судить, насколько Вассан-Гирей Джабагиев был культурным и образованным человеком. Своей энергичностью и целеустремленностью Вассан-Гирей Джабагиев вызывал восхищение у своих коллег, несмотря на молодости. Начала его трудовой деятельности пришлось на знаменитую столыпинскую реформу, а пик совпало началом февральской революции. В конце февраля произошло большевистский переворот. В начале марта 1927года по инициативе мусульманской фракции 4-й Госдумы Временное правительство направляет вторым комиссаром Джабагиева Вассан-Гирея в Терской области. Вассан-Гирею не очень хотелось отрываться от своего творчества и службы. Как чиновнику департамента земледелия и ученому ему совершенно чужда была политическая деятельность. Он не мог предполагать, что будет вовлечен в происходящие политические процессы. Перед ним открывалось блестящее будущее в карьерном росте чиновника-управленца. Находясь, на привилегированном месте мог оставаться в нейтральном положении. Но в такое тревожное и судьбоносное время он посчитал своим нравственным долгом быть со своим народом. Решение об отъезде принял мгновенно. Покидал он бурлящую столицу Петроград в самый обостренный период революционных событий. Не свершилась Октябрьская революция, вполне возможно стал бы крупным ученым-управленцем. В дальнейшем судьба Вассан-Гирея был связана с происходящими политическими процессами на Кавказе. Положение дел на Северном Кавказе стремительно менялось. Здесь Вассан-Гирей Джабагиев попадает в сложную обстановку, бурных публичных дебатов по поводу революции. Приезд на Кавказ стал его первым шагом в большую политику и, тем самым, он оказался в гуще всех политических событий на Северном Кавказе. Будучи в Петрограде, участвуя в горском и мусульманском движении, в революционных событиях, ему не представилось большого труда, мгновенно включится в работу. И так, начинается новая наиболее важная часть жизни Вассан-Гирея. Он больше не возвращается в Петроград. Вассан-Гирей Джабагиев, как и многие демократически настроенные современники, воспринял с энтузиазмом и патриотизмом февральскую революцию, считая ее оправданной, неизбежной и, полагая, наконец, что Россия станет демократическим федеративным государством, а народы ее приобретут свободу. Он оказался автором основополагающих программных, уставных и тактических документов (проект будущей Конституции Союза объединенных горцев Кавказа, реформ земского самоуправления, местного суда, народного образования и др.). Он принимал самое активное участие горского съезда.

Вассан-Гирей Джабагиев, выступая, как представитель Питерского комитета горцев Северного Кавказа произнес: «В первый раз я выступаю в таком собрании, где перед нами счастливая возможность единения горских народностей. Я — представитель тех горцев, которые волей судеб оторваны от Кавказа, но мы всегда непрерывно чувствовали близость своих родичей на Кавказе. Еще до революции мы, горцы, жившие в Петрограде, объединились и образовали Комитет кавказских горцев. Самодержавный режим не дал, конечно, возможности выставить своих политических лозунгов, и нам пришлось начать свою работу под флагом культурно-просветительных задач. После революции мы развернулись, и теперь наш Комитет имеет совершенно определенную цель. Председателем нашего Комитета является член Государственной Думы М. М. Далгат. В Петрограде также существует Комитет Кавказских Мусульман. Цель этих комитетов — быть связующим звеном между горскими и мусульманскими организациями на местах и центральным представительством. В этом отношении комитеты успели сделать уже многое. От имени этих комитетов я приветствую вас. Мы думаем, что не только наше здешнее единение диктуется моментом; необходим контакт со всеми народностями России для дружного достижения наших политических задач. ».

Предчувствуя, что Российской империи не уцелеть, Вассан-Гирей говорил, что в результате распада царской России, вновь будет иметь место перекраивания административных границ (в реале так и получилось в национальных областях Кавказа). Расстрел последнего царя- императора Николая II и членов его семьи, сильно потряс Вассан-Гирея. По этому поводу он произнес: «Убийство царя могут совершить только настоящие изуверы. Они и есть. Подобные злодеяния, как лишение жизни людей, не могут пройти бесследно».

Его также потрясло роспуск Учредительного Собрания, которое должно было принять принципиальное решение каким быть будущей России. Россия имела все шансы стать свободной демократической республикой. С Учредительным Собранием были связаны все надежды на установлении демократической республики, разрешение земельных отношений и других животрепещущих вопросов. Горцы особо с радостью и надеждой готовились к выборам в Учредительное Собрание, в котором Вассан-Гирей как делегат Терской области должен был принимать участие. С роспуском ее был совершен большевистский переворот. Началась братоубийственная Гражданская война. Она перенеслась и на Северный Кавказ, в особенности Ингушетии. Видя надвигающей опасности Вассан-Гирей, говорил: «Наша цель — сохранить наш маленький народ в надвигающей братоубийственной бойне. История знает немало примеров, когда такие народы бесследно исчезали в ходе революции. Мы должны быть готовы признать законную власть, которая утвердится в центре, и дать возможность независимого развития горских народов». Вассан-Гирей, видел насколько ингуши, заряжены большевизмом и ждут скорейшего его прихода. Он, руководствуясь с мнением народа, не считаясь своим убеждением, на его взгляд принимает верное решение принять участие в работе съезда Моздоке. «Джабагиев счел необходимым признать, что вывести ингушский народ из тупика, спасти, может быть, самое существование его можно только в единении со всеми с иногородним населением, с Советами рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Ингушский национальный совет горячо приветствовал декларацию Моздокского съезда Вассан-Гирей, имея большой авторитет, был приглашен на 2-ой съезд народов Терека.

Приветствуя второй съезд народов Терека, Ингушский Национальный Совет в адрес съезда посылал телеграмму: «Ингушский национальный совет просит довести до сведения съезда, что ингушские делегаты задержались по независящим от них обстоятельствам, ввиду провокационных убийств и насилия над ингушами во Владикавказе. Совет принимает меры к спешному сбору делегатов. Делегаты выедут двадцатого. Совет приветствует съезд и желает ему плодотворной работы».

Председатель В. Джабагиев, член Народного Совета Сахаров.

(Многие эпизоды встреч Вассан-Гирея Джабагиева с Серго сохранились в памяти старшего поколения, которые передаются из поколения в поколение. Один из таких эпизодов был зафиксирован в воспоминаниях большевика Керим-Султана Долгиева: «Добираясь вместе с Серго во Владикавказ у них (Серго и Вассан-Гирея — Авт.) завязались горячие споры вокруг большевизма и будущей Советской власти. Вассан-Гирей спокойно внушительно пытался убедить Серго, что несет народу большевизм. «Горцам идеи большевизма чужды. У большевиков нет ничего святого. Вы ведете народ к несчастью и беде». Серго свою очередь, зная, что Вассан-Гирей имеет довольно высокий авторитет у себя на Родине, уговаривал его перейти на его сторону и стать во главе своего народа. Вассан-Гирей наотрез отказался, сказав: «Никогда, ни при каких обстоятельствах я не сойду со своего пути. Сегодня вы их поддерживаете, а завтра, как только окрепнут они (большевики) точно так же уберут и вас». Разговор между Вассан-Гиреем и Серго принял такой оборот, что Серго какое-то время хранил молчание и пристально, разглядывая, его с головы до пят, оставался в раздумье: «Неужели последствия революции окажутся такими. ». Это его поразило. Вопреки всему Серго упорно и решительно отвергал критику большевизма. Не найдя взаимопонимания, когда существенная часть беседы с Серго была окончена, Вассан-Гирей Джабагиев остановил фаэтон за населенным пунктом Мочкхи-Юрт (Базоркино), не доезжая до Владикавказа, расставшись без рукопожатия прозорливо произнес: «Правы большевики или нет — Бог им судья!». Серго с чувством тревоги провожал его взглядом, пока он скрылся из виду. После общения Серго с Вассан-Гиреем, обращаясь к сопровождающему Керим-Султану (беззаветно посветивший и честно служивший Советской власти, в 30-ые годы был репрессирован), произнес: «хорошо, что он расстался с нами, нам не по пути с ним! Еще бы полчаса беседы, и я был готов перейти на сторону меньшевиков и пойти против большевиков. С ним очень трудно, он не воспринимает идеи большевизма, на каждый поставленный вопрос, у него есть свое видение. От него ничего хорошего большевикам не ожидать». Серго знал, что Вассан-Гирей Джабагиев сын царского офицера, европейски образованный патриот своего народа, умелый настоящий политик, знающий до тонкостей большевистское дело и прекрасно владеющий ситуацией на Северном Кавказе. Его популярность была высока. Серго Орджоникидзе в лице Вассан—Гирея видел источник зла и угрозу всему большевистскому делу на Кавказе. Его нахождения на Северном Кавказе раздражало народного комиссара Юга-России. Поэтому Серго считал, что нежелательно присутствие Вассан-Гирея на Кавказе, необходимо его изолировать от общества, как вредного политического деятеля, принадлежащего к блоку меньшевиков.

Вассан-Гирей отказавшись признать будущей большевистской власти, стал неудобен большевикам. Стало ясно, что с ним большевики могут расправиться в любое удобное время. Поэтому он действовал очень осторожно, проявляя политическую гибкость. Вассан-Гирей бывая в населенных пунктах Ингушетии, подвергал себя опасности. Ввиду этого его всегда сопровождали и рядом находились известные мужественные люди. На митинге в Мочкхи-Юрте (Базоркино) на воззвание Серго Орджоникидзе, Вассан-Гирей доводить до его сведения, что «Ингушский народ — маленький народ! Несмотря на то, что народ наш очень малоземельный, несмотря на то, что царь отобрал все наши лучшие земли и заселил их казаками, мы не можем принять участия в какой бы то ни было вооруженной борьбе. Мы надеемся уладить со своими соседями—казаками этот вопрос миром». (Саблин Вс. и Фазин З. Указ. соч. 1939. С.51). Обращаясь к своим соотечественникам, произнес: «Ради Всевышнего и во имя справедливости, выслушайте меня на этот раз. Народ взволнован и обеспокоен. Где только не проводится митинги, и кто только не вступает в них. Среди нас завелось много умниц. Нельзя говорит от имени народа, что взбредет в голову. Казаки — наши вековечные соседи. Землю мы выкупим для нашего народа. Большие испытание обрушаться на наш народ за то, что он пошел за большевиками. Аллах его покарает за содеянное, отвернется от нас наш пророк Магомед». Вассан-Гирей всячески оберегал свой маленький народ от кровопролития, с целью сохранения его, готов был признать любую власть. Ингуши ослушались от той воззваний членов Совета и религиозных деятелей, а откликнулись на призыв Серго. Его призыв разнесся по всей Ингушетии. Слова Серго проникли в сердцах ингушей и поднимали их на борьбу. В то сложное время Ингушский Национальный Совет во главе с Вассан-Гиреем Джабагиевым пытался удерживать народ от кровопролития. Он, обращаясь лидерам большевиков ингушской национальности, говорил: «Оставьте их, не нужны нам ни казаки, ни большевики. Слышишь? Не по пути нам с ними. Мне ведь предлагали большевики: «Встань во главе своего народа и выполняй нашу волю. Я не принял это предложение. Если бы я его принял, то не принадлежал бы ни богу, ни себе. И они убрали бы меня, как только окрепли, и я не стал бы им нужен. Нам не нужны ни белые, ни красные. Наш народ на неправильном пути. Я прошу, свернуть народ с этого пагубного пути, а дальнейшее я беру на себя». Вассан-Гирей Джабагиев, просил, умолял оставить их «удерживаемые казаками земли вернем мирным путем». Стоило сказать ингушам, не вмешиваться в происходящих событиях во Владикавказе, как тут же ингуши начали отходить от него. Именно это принципиальная позиция и явилось поводом отхода народа от Вассан-Гирея Джабагиева. Народ ослушался Вассан-Гирея. Он был очень глубоко религиозным и богобоязненным человеком. Обладал мудростью и даром предвидения. Его принципиальность и справедливость, образованность и начитанность почитали многие религиозные деятели: Дени шейх Арсанов, Согаип-мулла Сугаипов, Гайрбек-Хаджи Евлоев. Последний Гайрбек —хаджи не вскрывал своего расположения, благоволил уму и разуму Вассан-Гирея, утверждая, что «он по добродетелям равен святым. Он непременно попадет в рай». При этом, обращаясь к народу, просил: «Прислушивайтесь к его голосу. Он наделен умом Всевышним. На моей памяти не было более преданного своей Родине человека. Он жил судьбою своего народа, какой бы безрадостной она ни была».

Вассан-Гирей Джабагиев не хотел покидать родину, до последнего держался со своим народом. После долгих раздумий, наконец, он решил, что необходимо провести митинг и последний раз поговорить со своим народом, убеждая его отказаться от поддержки большевикам. Если задуманное не увенчается успехом, он решает, покинут Родину. В назначенное время состоялся многолюдный митинг в саду бывшего имения Уварова в селение Мочкхи-Юрт (Базоркино) плоскостной Ингушетии.

На это раз съезд оказался последний с участием Вассан-Гирея Джабагиева обсуждался один единственный вопрос — за кем идти ингушскому народу. Решалась ее судьба: какую сторону ему принять. Шли яростные споры. Народ был взволнован и обеспокоен. Ситуация складывалась неопределенная, трудно было разобраться в этой обстановке, где правда, где ложь, кому верить. Перед каждым вставал вопрос: за кем идти? Общество находилось на распутье. В этой обстановке Вассан-Гирей Джабагиев проявил большое мужество и высокое самообладание. Как политик держался смело и бодро. Он выступал яростно и вдохновенно, искренне и честно разъясняя суть надвигающейся опасности, о своем ведении будущей большевистской власти: «Вы не знаете лицо большевика. Вы идете за ним слепо. Они авантюристы, безродные, проходимцы, самозванцы, подлые и лживые. Власть большевиков есть власть безбожников, у которых во главе стоит Ленин — безбожник и атеист. Вначале большевики уничтожат религиозных деятелей, затем закроют мечети и медресе». В его выступлении был слышен голос сострадания и призыв благоразумие. Народ ослушался. Вассан-Гирей прощается с народом. Прощаясь, произнес: «Берегите наши горы, не отпускайте. Сохранив их, вы сохраните и равнину. Отпустите раз, больше вы не увидите своих гор». Поняв, что пойти против большевиков, обернется против собственного народа, он покидает митинг.

«Не сменив своих политических воззрений и не встав на путь призыва к вооруженной борьбе против большевиков, Джабагиев покидает Ингушетию и уезжает в Грузию, где в это период (1921) находилось Горское правительство». Находясь в Грузии, Вассан-Гирей, знал об ультиматуме Деникинской армии и был чрезвычайно угнетен сложившимся ситуации вокруг его родины. Всячески пытаясь предотвратить выступления ингушей против Добровольческой армии, он высказывал: «Мы маленький народ, история знает немало примеров, когда в ходе таких войн исчезали с лица земли такие народы, как наш. Нам нельзя принимать участие в этой войне. Мы должны быть готовы признать любую власть, лишь бы они гарантировали наше свободное развитие». Его доводы об отказе участие в борьбе белой армии не имели успеха. В начале марта 1921 года Вассан-Гирей Джабагиев, получив мандат, отправляется на Парижскую (Версальскую) мирную конференцию, с целью добиться признания независимости Северо-Кавказского государства. Полученный мандат

Выданный мандат гласил:
Республика Северный Кавказ
Делегация на Мирную Конференцию № 471
Мандат
Господин Вассан-Гирей Джабагиев является полномочным представителем Делегации Республики Северного Кавказа в Париже, а также представляет интересы Северного Кавказа в Польше.
Президент Делегации Северного Кавказа А. М. Чермоев
Секретарь Делегации Северного Кавказа подпись
Печать: Делегация на Мирную Конференцию Республики Северного Кавказа

Выезжал он на конференцию, не предполагая, что уже никогда не вернется на Родину. Находясь в Париже, Вассан-Гирей получал нерадостные вести. Через несколько дней делегация узнает, что Грузия оккупирована Красной Армией. Это означало, что на всей территории Кавказа установилась Советская власть. Такое неожиданное известие Вассан-Гирею пришлось не по душе. Он до глубины души был потрясен. У лидеров Горской республики, не добившись международного признания Северного Кавказа, являясь непримиримыми врагами большевизма, не оставалось другого выбора, как только оставаться за границей. Они пришли к выводу, что при возвращении в России арест неизбежен. Вассан-Гирей Джабагиев в полном расцвете своих творческих сил, с презрением и ненавистью к большевистской власти в возрасте 38 лет преисполненном сил и энергии начала политической пути остался вынужденно за рубежом. Так распределилась его судьба. В эмиграции начинается новый период его жизни. Пребывания в Париже для Вассан-Гирея было нелегким и приятным. Он тяжело переживал свою оторванность от родины. Пробыв немного во Франции, он предпочел переехать и обосноваться Польше, где находилась родич супруги Хелены (Лоли) Барайшевской. Здесь было спокойнее и безопаснее. В Варшаве Вассан-Гирей сразу же включился в публицистическую и политическую деятельность. Заинтересовавшись историей татар, принимал участие в «Гербовнике татарских родов Польше». Вассан-Гирей глубоко почитая, каноны Ислама, свято соблюдал все мусульманские обряды, посещал мечети. Вскоре явился издателем и главным редактором журнала «Исламское обозрение». Распространял журнал бесплатно. Он доносил до читателей исламские ценности. Много усилий приложил в строительстве мечети Варшаве.

Джабагиев Висангирей (3.05.1882)

Выдающийся ингушский просветитель-энциклопедист, политический и социальный мыслитель, публицист и религиевед Вассан-Гирей Джабагиев принадлежите к тому типу личностей, которые не только смогли выразить главные идеи и устремления своей эпохи, но и являлись ее творцами.

Несмотря на то, что В.-Г. Джабагиев, его труды и идеи были изъяты из всего советского периода истории Кавказа и России, значение и новаторская суть его интеллектуального наследия и практической деятельности, несомненно, окажут свое позитивное влияние на общественно-политические и культурные процессы Северного и Южного Кавказа в XXI веке. Все написанное и практически осуществленное В.-Г.Джабагиевым, связанное с политикой, общественной и гуманитарной работой, просветительством, поражает своей духовной силой и талантом. Время, безусловно, работающее на В.-Г. Джабагиева, с неизбежной необходимостью подведет нас к пониманию его личности, адекватной эпохе Ренессанса, синтезировавшей науку, политику и культуру в органическое целое.

Условно весь жизненный и общественно-политический путь этого величайшего представителя ингушского народа, идеолога и практика общекавказской солидарности, можно разбить на три этапа, неравнозначных по протяженности, но невероятно масштабных по количеству и качеству написанного и практически им осуществленного: дореволюционный этап –1900-1917 годы; 1917-1921 годы – этап создания и краткого существования государства Союза горцев Северного Кавказа (идеологом и главной политической фигурой которого являлся В.-Г. Джабагиев); 1921-1961 годы – целая эпоха (по своему значению) деятельности в эмиграции: Франции, Турции, Польше, Германии.

Полностью вся картина жизни и деятельности В.-Г. Джабагиева до сих пор еще не восстановлена, но по имеющимся сведениям, документальной базе, массиву интеллектуального наследия можно убедительно говорить о нем, как о Горце-ингуше, открывшем миру весь Кавказ, и Европейце, подарившем миру Кавказа самые прогрессивные европейские идеи и смыслы.

Вассан-Гирей Джабагиев родился 3 мая 1882 года в селе Насыр-Корт (Ижи-Юрте) в семье полковника царской армии, полного Георгиевского кавалера Ижи Джабагиева. Окончив Владикавказское реальное училище, он продолжил свое образование в Дерптском политехническом институте (на сельскохозяйственном факультете), а затем в сельскохозяйственном институте в Йене в Германии. Став блестящим экономистом в области земледелия, В.-Г. Джабагиев применил свои знания в практической и научной работе: служа в департаменте земледелия министерства сельского хозяйства России в должности вице-директора, он опубликовал в Санкт-Петербурге в 1915 году две ставшие классическими в области сельского хозяйства работы: «Свободная земельная собственность и техника сельского хозяйства в Европе» и «Промышленная сушка картофеля».

Выявлено более ста работ В.-Г. Джабагиева по проблемам сельского хозяйства России, Кавказа и Европы, опубликованных с 1906 по 1917 годы в «Санкт-Петербургских ведомостях», журнале «Сельскохозяйственное образование», в «Ежегоднике департамента земледелия», «Земледельческой газете». Но самое главное, что весь дореволюционный период В.-Г. Джабагиев неустанно и плодотворно работает как мусульманский просветитель-публицист и светский общественно-политический деятель.

Живя в Санкт-Петербурге и создав еще в 1902 году проект ингушской азбуки на арабской основе, на протяжении последующих двадцати лет В.-Г. Джабагиев неутомимо просвещает горцев и мир за пределами Кавказа гуманистическими идеями ислама, а также пропагандирует опыт народных школ Европы, который он изучил в Российской империи. Названия его некоторых (из многих десятков) публикаций этого периода говорят сами за себя: «Мусульмане России» («Санкт-Петербургские ведомости», 1905, № 181), «Император Вильгельм и ислам» («Санкт-Петербургские ведомости», 1905, № 283), «Ингуши и грамотность» («Правда», Владикавказ, 1906, № 29), «Ислам, прогресс и конституция» («Санкт-Петербургские ведомости», 1908, № 257), «Пробуждение мусульманского мира» («Санкт-Петербургские ведомости», 1909, № 200), «Зимние курсы в Нидерландах» (журнал «Сельскохозяйственное образование Петроград, 1914, № 2), «Начальная школа и сельскохозяйственные знания» («Сельскохозяйственное образование», СПб., 1914, № 5) и многие другие.

Работа с дореволюционным публицистическим наследием В.-Г. Джабагиева представляет огромную перспективу для современных специалистов по исламу, кавказскому исламскому миру, по проблемам либерального, демократического реформирования сложнейшего этноконфессионального массива Северного Кавказа по проблемам взаимоотношений «мусульман-инородцев» с империей.

Несколько цитат из оригинальных работ В.-Г. Джабагиева начала века.

«…Россия поставлена в отношении своих мусульман в несравненно более ответственное положение, чем другие христианские государства. В то время, как в последних мусульмане живут в отдаленных колониях, в России мусульмане входят составной частью в самый организм государства. Русские мусульмане разбросаны как по центру, так и по всем окраинам Империи… Казалось бы, что общее происхождение, общая религия, общий язык, общий уклад жизни должны были, в виду душевной атмосферы бесправия, в которой живут мусульмане, – объединить их в сильную политическую группу, как евреев или армян, например. На самом же деле этого нет. Мусульманство действительно по размерам и объему представляет из себя огромную глыбу, но глыбу расколотую, инертную, пассивную…

Это… явление объясняется, с одной стороны, низким культурным уровнем массы мусульманского населения, а с другой, влиянием ислама, проповедующего терпение, благонравие и самоотречение…

Мусульмане до сих пор в России составляли особый замкнутый мирок. Гражданское право их покоилось на шариате и только уголовное право было общее с имперским…

Ясно, что просветительское движение, охватившее вместе со всей Россией и русских мусульман, принесет со временем богатые плоды. Мусульмане приобщатся к принципам и идеям Запада и примут участие в общей культурной работе человечества. Нечего бояться, что на этой почве родится призрак панисламизма, потому что с просвещением религиозные интересы отойдут на задний план и уступят место умственным, социальным и экономическим фактором. Панисламизм – такая же фикция, как желтая и другие опасности, пущенные в оборот с известным расчетом, охранительною печатью…

Европа своим высокомерием и нетупымым до фанатизма и до открытого издевательства отношением ко всему неевропейскому сама искусственно создавала себе призраки разных цветных опасностей, совершенно забывая, что ее деятельность – всюду, куда ни проникал алчный европеец, – принимала… беспощадно-реальные формы насилия, произвола и эксплуатации.

…Панисламизма не существует пока в России…, пока он не будет создан искусственно самим государством путем ограничения мусульман во всевозможных политических, гражданских и религиозных правах»[1].

В этой работе В.-Г. Джабагиев утверждает, что российское общество способно устоять лишь на трех основных принципах – гуманности, гражданственности и культуре: «И тогда нечего будет бояться за будущность нашего отечества»…

Стоит глубоко задуматься над пророческими словами В.-Г. Джабагиева, написанными в 1909 году в работе «Пробуждение исламского мира», всем, кто сегодня размышляет над мощными процессами утверждения самоидентичности в исламском мире в разных концах планеты: «Надменная Европа, не признававшая никаких способностей за другими народами и религиями, третировавшая во всех концах земного шара туземцев, как варваров, как людей низшей расы, попиравшая вооруженной рукой все их права и привычки…, – эта самая Европа за последнее время терпит разочарования в различных частях света…

…Самой крупной неожиданностью для Европы является, несомненно, брожение, охватившее всё мусульманство, находившееся до сих пор, как казалось, в состоянии какого-то таинственного летаргического сна… всюду приверженцы пророка спешат приобщиться к политическим, техническим и экономическим и экономическим завоеваниям европейского Запада, хотят определить свою национальность, свою личность, они требуют свободы и равенства… те насильственные государственные перевороты, свидетелями которых мы являемся в настоящий момент, нельзя считать результатом случайного стечения обстоятельств, беспричинными, слепыми вспышками отдельных революционных групп… зародыш этих видимых вооруженных переворотов медленно, незримо, но верно созревали в течение долгих десятков лет в душе и умах широких народных масс. И более всего в деле пробуждения мусульманства, незаметно для себя сделала сама Европа. Забираясь в самые отдаленные уголки земного шара с проповедью «открытых дверей» на устах и с граненым штыком в руках, европейцы бесцеремонно расталкивали туземцев, выводили их из состояния пока и вовлекали в беспощадную экономическую и политическую борьбу с собой… Несмотря на свою наружную косность, мусульманский мир никогда, однако, не отличался внутренним спокойствием. В жизни этого мира во все времена происходила глухая, болезненная борьба двух начал – начал прогресса и начал застоя»[2].

Мы утверждаем, что идея В.-Г. Джабагиева о возможности естественной либеральной трансформации ислама как «свободы наследования и свободы критики», драматически воплощалась в жизнь на протяжении всего XX века. Проблемы ислама – религиозные, политические, правовые – и поиски их решения в конце этого столетия подтверждают Джабагиевскую идею возможности реформации ислама. Например, фундаментальные труды Махмуда Мохаме да Тахи, Абдуллаха Ахмеда Ан-Наими (А.А. Ан-Наим «На пути к исламской реформации» /перевод с англ./. – М., 1999).

Задолго до 1917 года, полной «смены вех» в России, В.-Г. Джабагиев был озабочен проблемой политического устройства Кавказа, характером взаимоотношений Северного и Южного Кавказа с Россией, весьма трезво осмысливая варианты сосуществования кавказского региона с имперским центром.

В.-Г. Джабагиев является одним из «отцов» идеи кавказской автономии и земского самоуправления.

Эта группа кавказцев смогла стать определенной политической силой: в 1904 году был создан Комитет горцев Северного Кавказа, занимавшийся изучением проблем горской жизни и посильно помогавший своим народам в их решении. Члены Комитета работали с демократическими фракциями Думы, с мусульманскими общественными организациями России. В.-Г. Джабагиев активно участвовал в работе этого Комитета.

Общий кризис империи в начале XX века затронул Кавказ, и просвещенная патриотическая интеллигенция, заинтересованная в либеральном реформировании России, стремилась выразить и воплотить свои тревоги в конкретные социально-политические идеи.

В.-Г. Джабагиев как рупор этой силы писал в статье «Что нужно Кавказу?»: «Все зло, все аномалии и недочеты кавказской жизни, в конечном результате, должны быть сведены к одной причине: к административно-правовому неустройству управления краем. Только при коренных преобразованиях в этом заколдованном кругу возможно приступить к созидательной, мирной, культурной работе… Против нашей хронической болезни – административного, а отсюда и культурно-хозяйственного неустройства… имеется только одно средство – это дарование Кавказу автономного самоуправления. Конечно, последнее должно быть построено на таких началах, чтобы не повредить принципу целостности и единства нашего великого отечества. Кавказ не хочет окончательно разрывать с Россией, которая дала ему уже начатки культуры и промышленного прогресса, да он и не способен к отдельному политическому существованию. Тысячи причин заставляют да и заставят его в будущем держаться за метрополию. Он хочет только освободиться от русского чиновничества, чуждого ему по духу, воспитанию, крови и симпатиям: он хочет свободно, всей грудью, вздохнуть от векового кошмара, хочет свободно развиваться, свободно пользоваться всеми своими богатыми дарами природы и свободно же принять участие в общей культурной работе человечества. Без свободы этого основного условия всякого прогресса, не было бы великой американской расы: без этого условия заглохнут моральные силы и Кавказа, а у него их много, очень много, более чем у какой-либо другой страны в мире»[3].

В.-Г.Джабагиев обосновал необходимость введения долговременного совещания с представителями народов Кавказа как постоянного органа в форме сейма (палаты или думы), вначале как совещательного органа, потом – и исполнительного.

Как ответственный и трезвый политик и социальный мыслитель В.-Г. Джабагиев предостерегал в то же время депутатов думской партии-автономистов об ответственности борьбы за идею автономии Кавказа.

Насколько актуально написанное им почти сто лет назад: «Что касается того, какие формы должна принять автономия, чтобы приспособиться к особенностям Кавказа – об этом, точно по уговору постоянно умалчивалось. Как за деревьями не видно леса, так и за автономией не видим национального вопроса, очень острого на Кавказе, забывая, что она должна решить сразу два вопроса: вопрос децентрализации и вопрос национальный, причем решение первого еще не решает второго… Для каждого кавказца пока ясно одно, что Кавказу необходимы децентрализация, освобождение от суровой правительственной опеки – и только… Все средства и все пути, и всякая автономия хороши, лишь бы они дали возможность Кавказу скорее вздохнуть свободной грудью. Что случится потом, после дарования автономии, как она будет осуществлена – об этом, признаться, мало кто думал на Кавказе, если исключить грузинскую программу особой национальной грузинской автономии…

…Иная автономия может только попортить все дело, обострив еще более национальный антагонизм: там не разъясняют себе даже такого кардинального пункта – должен ли Кавказа как нечто целое, однородное, неделимое в социально-историческом отношении получить одну автономию с одним представительным учреждением или он должен быть разделен на две или целый ряд самостоятельных национальных территорий. Грузинскую, армянскую, чеченскую, аварскую, осетинскую и пр.»[4].

Этот самый главный вопрос судьбы кавказских народов и их политико-государственного устройства так и остался открытым вплоть до XXI века, несмотря на тектонические сломы и сдвиги 90-х годов XX века.

В.-Г. Джабагиев, работая в Министерстве земледелия и государственных имуществ, а также будучи членом Комитета горцев Северного Кавказа, разработал проект земского в Терской области (где проживали ингуши, чеченцы, казаки, кабардинцы, осетины, балкарцы, кумыки и пр.), в котором предусмотрел военно-колониальной администрации на выборные земские органы трех степеней: сельские, окружные и губернские.

Согласно джабагиевскому проекту, управление Терской областью должно было быть передано из ведения военного министерства (Северный Кавказ целое столетие управлялся не гражданской администрацией, а военным управлением!) в земские окружные управы (преобразованные из полицейских отделов) с предоставлением определенной самостоятельности местным властям в области правопорядка, в социальной и культурной сфере.

В.-Г. Джабагиев инициировал через Горский комитет при поддержке думских фракций в Государственной думе (9 июня 1912 года) решение о необходимости проведения в Терской области «положительных реформ, построенных на началах самоуправления с привлечением местного населения к заведованию собственными делами, с соблюдением справедливого отношения к жизненным интересам национальностей».

Но демократическим преобразованиям (как всегда в России) воспротивилось военное министерство, которому были подчинены колониальные власти Терека.

Военное ведомство, поддерживая лишь военно-сословный уклад терских казаков, не собиралось ни на йоту отдавать власть в виде земского самоуправления «диким туземцам». Надо отметить, что сами казачьи представители в Государственной думе желали демократизации управления в казачьих областях. У В.-Г. Джабагиев был абсолютным лидером в политической борьбе северокавказцев за местное самоуправление вплоть до февральской революции. Настойчивая политическая борьба горских представителей под руководством В.-Г. Джабагиева вынудила русское правительство даже создавать специальное межведомственное совещание под председательством знаменитого кадета Милюкова, рассматривавшее проект положения о введении земства на Кавказе. В этой комиссии В.-Г. Джабагиев работал как представитель Министерства земледелия.

Можно сказать, что В.-Г. Джабагиев в этот период русской и кавказской истории, будучи первым идеологом кавказского суверенитета, видел общекавказскую идейно-политическую и государственную общность в лоне России. По его мнению, Россия могла и должна была изменить систему взаимоотношений со своими национальными колониями.

Либеральный реформатор и эволюционист В.-Г. Джабагиев в своих надеждах был идеалистом: «Дай Бог, чтобы власть пошла… по тому… направлению! Только побольше смелости и решимости. Нечего бояться: позади темное прошлое – впереди же ясная заря светлого будущего… Прежде всего надо правительству опереться на местные, популярные силы, необходимо принять и выслушать их и вместе с ними обсудить меры к водворению в крае порядка и законности. Желательно пойти навстречу обществу и тем самым внушить населению Кавказа доверие в благожелательство и готовность власти всеми мерами способствовать умиротворению и культурно-гражданскому процветанию».

К сожалению, ни гуманность, ни гражданственность, ни культура, столь вожделенные В.-Г. Джабагиевым, не стали тремя основообразующими социально-политическими столпами российского общества после февральской революции 1917 года. Хотя надежды северокавказских интегристов, в частности В.-Г. Джабагиева, были очень большие. И не только надежды: было создано реальное суверенное государственное образование – Союз объединенных горцев Северного Кавказа и Дагестана (1917-1918 годы) и Горская Республика (1918-1920 годы).

«В. Джабаги являлся лидером нового Парламента и министром финансов. Он был одним из авторов Конституции Северо-Кавказской Демократической республики, которая была основана на кантональной системе Швейцарской конфедерации» (из Некролога по поводу кончины В.-Г. Джабагиева в американской печати 60-х годов).

Подробнее его деятельность будет, несомненно, осмыслена в больших работах, но общий масштаб В.-Г. Джабагиева как кавказского государственника уже ясен и требует самого пристального изучения.

Приехав на Кавказ после февральской революции В.-Г. Джабагиев с другими северокавказскими лидерами начал подготовку Первого съезда горских народов, для которого подготовил политическую платформу, конституцию, проект реформ земского самоуправления, местного суда, школьного образования. Съезд состоялся с 1-10 мая 1917 года. Во временный ЦК – Горское правительство, избранный съездом, вошли вместе с Джабагиевым Тапа Чермоев, Басъят Шаханов, Пшемахо Коцев, Рашидхан Капланов, Нажмутдин Гоцинский, Башир и Абдусалам Далгаты и др. Очень важно отметить, что эта северокавказская политическая элита (за исключением Н. Гоцинского) в качестве объединительной платформы всех народов Северного Кавказа и Дагестана провозгласила не ислам, а политико-экономические интересы и устремления кавказских народов и общность их исторических судеб и традиций.

Именно прагматизм и реалистические подходы в понимании политико-экономической интеграции как основополагающей составной государственного строительства способствовали тому, что горская элита активно включилась (летом 1917 года) в реализацию инициативы Временного правительства по введению земства во всех областях, краях и губерниях России.

В Петрограде была создана комиссия во главе с историком, общественным деятелем и членом Государственной думы Б. Веселовским (так называемая «Комиссия Веселовского»).

В.-Г. Джабагиев активно работал в ней, представив собственный проект земской системы в Кавказском регионе. «Центральным пунктом нашего проекта, альфой и омегой всякого демократического самоуправления по английскому типу является объединение функций административного управления и земского самоуправления в одних и тех же выборах коллективных органах».

Согласно джабагиевскому проекту, избираемые всем населением коллегиальные органы – гражданские комитеты, сохранив функции органа общественного самоуправления, должны были стать органом государственной власти, представляющим власть Временного правительства.

В это время (т.е. до большевистского октябрьского переворота) Северокавказское государство (автономия) Джабагиев видел как составную часть будущей Российской Федеративной Демократической Республики.

Он разработал трехстепенную структуру земства, которая состояла из сельских окружных и губернских гражданских комитетов с выделением крупных городов в отдельные самоуправляющиеся земские единицы.

Комиссия Веселовского приняла и утвердила проект В.-Г. Джабагиева.

Будучи после февральской демократической революции председатель Ингушского Национального Совета (а в Союзе горцев Северного Кавказа – министром финансов), В.-Г. Джабагиев разработал структуру каждой местной администрации, занимался вопросами внутренней жизни Ингушетии, координировал деятельность местных органов власти и ЦК Союза горцев, осуществлял посреднические функции в многочисленных конфликтах и т.д.

В Союзе горцев В.-Г. Джабагиев был автором аграрной программы, согласно которой горское население имело право на землю, леса и воды, безземельные и малоземельные должны были получить свободные казенные земли Крестьянского поземельного банка в пределах территории.

Он же в Союзе готовил демократическую школьную реформу с всеобщим, бесплатным, обязательным начальным образованием, особенно женщин; считал необходимым введение в школьные программы изучение сразу нескольких языков, а также особое место отводил духовно-нравственному воспитанию младших школьников.

Уже в 1917 году В.-Г. Джабагиев как политический и социальный деятель и идеолог северокавказской общности внутри демократической России обозначил единственно перспективный и исторически прогрессивный вектор межнационального регионального интегризма, основанного не на конфессиональных и узко национальных устремлениях, а общекавказской проблематике (политические, экономические, социальные, территориальные, культурные проблемы и земское самоуправление с кавказской спецификой; необходимость ограждения всего Кавказа от анархии и революционного радикализма центра).

Союз горцев Северного Кавказа существовал и утверждал политико-государственный интегризм в форме Республики Союза горцев Кавказа, больше известной как Горская Республика все годы гражданской войны в России и на Кавказе.

После октябрьского переворота 1917 года ситуация на Северном Кавказе резко осложнилась, и В.-Г. Джабагиев сумел показать себя и как незаурядный организатор вооруженных национальных сил Ингушетии, сумевших встать за защиту своего национального достоинства и свободы.

Из американской прессы о В.-Г. Джабагиеве: «В. Джабаги пришлось много потрудиться над северокавказской Декларацией о независимости от 11 мая 1918 года этот акт советское правительство встретило крайне враждебно. Однако, в чёрные дни гражданской войны советский министр иностранных дел Чичерин, который ранее настраивал все правительства против признания новой республики, сам признал законность Декларации».

Декларация о независимости Горской Республики была принята 11 мая 1918 г. на Батумской Международной Конфереции [5].

В.-Г. Джабагиев как одни из ее авторов четко выстраивал приоритеты в созидании конструкции общекавказского суверенитета.

Он считал, что, во-первых, закавказские народы должны провозгласить независимость всего Закавказья в целом. Во-вторых, им необходимо заручиться гарантиями держав Тройственного Союза [6] к образованию самостоятельного государства на Северном Кавказе. И, в-третьих, признанное независимое Северокавказское государство (Горская Республика) должно объединиться с Закавказским государством.

Джабагиев ставил вопрос о независимости Северного Кавказа впрямую с объединением в общее Кавказское государство с независимыми Грузией, Азербайджаном и Арменией (объявившие о своей независимости на две недели позже, чем северокавказцы, эти государства в лице своих лидеров, увы, не отозвались адекватно в то время на инициативу горцев по объединению в единое государство).

Уже в эмиграции, осмысливая этот бурный исторический период на Кавказе, В.-Г. Джабагиев писал: «Новое самостоятельное государство проектировалось по образцу швейцарских кантонов, т.е. как федерация горских кантонов, и было официально признано Турцией 8 июня 1918 года заключением дружественного договора (в октябре 1918 года переговоры по заключению договора о дружбе и подписанию консульской конвенции велись и с представителем Германии – генералом Крассом фон Крессенштейном в Тифлисе. – Авт.) Северокавказская Республика, желая установить более тесные политические и хозяйственные связи с южными кавказскими республиками, предложила образование общей Кавказской Федерации, но последовавшие внутренние и внешнеполитические события помешали осуществлению этой цели. Анализ этих обстоятельств – отдельная большая тема, но в данной связи необходимо отметить, что кавказской суверенизации помешал фатальный выбор Великобритании в борьбе с большевизмом помощь Деникину с его великодержавной идеей «великой и неделимой»[7].

Оккупация Северного Кавказа армией Деникина, сопровождавшаяся репрессиями и террором, привела к повстанческой войне. Один центр сопротивления находился в Чечне и руководил им мусульманский лидер шейх Узун Хаджи. Другим, политическим центром сопротивления белогвардейской экспансии стал Тифлис, куда в 1918 году переехало Горское правительство, создавшее там Совет обороны Горской Республики во главе с осетином Ахметом Цаликовым. Военная и дипломатическая службы Совета обороны действовали во многих направлениях, помогая повстанческому движению горцев.

В.-Г. Джабагиев в Тифлисе был избран Председателем Парламента Горской Республики и возглавил дипломатическую службу, настойчиво обращаясь к правительствам Грузии и Азербайджана с просьбами о военной и экономической помощи северокавказцам.

Из ставших доступными архивов Грузии (Государственного исторического архива, Архива МИДа) мы обнаружили документы, подтверждающие интенсивные взаимоотношения Грузии и Горской Республики в военной и дипломатической областях. В.-Г. Джабагиев лично участвовал в конце 1918 года в переговорах между комиссарами Терской области (Бутыриным и Андреевым) и Горским правительствам.

Он также причастен к работе по заключению Договора с Азербайджаном (сентябрь 1918 г.), согласно которому было создано общее Министерство вооруженных сил, подчиненное турецкому командованию.

Горское правительство доверило В.-Г. Джабагиеву как главе Парламента Горской Республики представлять северокавказское государство на Версальской конференции в 1921 году. Туда во Францию, до него дошла весть об оккупации Грузии частями Красной Армии и начале советизации всего Кавказа.

Непосредственный участник всех событий на Северном Кавказе с 1917 по 1921 годы В.-Г. Джабагиев, анализируя это время, объясняя причину завоевания большевиками Кавказа, помимо естественно-географического отторжения Кавказским хребтом Южного Кавказа от Северного главным считал трагический политический (стратегический) водораздел, определивший в XX веке историческую судьбу всех народов Кавказа. «История борьбы Северного Кавказа за независимость и легкость, с которой советские войска покорили друга республики Кавказа, доказывает то, что главным препятствием в завоевании Кавказа для генерала Деникина, а позже для Красной Армии были народы Северного, а не Южного Кавказа, так же, как и во время русско-кавказской войны. Понимание этого исторического факта показывает, что интересы всех кавказских наций, особенно с политической и стратегической точек зрения тесно связаны. Трудно представить, что Кавказ может выиграть и поддержать свою независимость без участия всех народов, объединенных в кавказскую конфедерацию»[8].

С 1921 года и до конца жизни (1961 г.) В.-Г. Джабагиев жил и активно работал в эмиграции. Сначала во Франции (1921-1927 гг.), затем в Польше (1927-1936 гг.), Германии (в 40-е годы, в период Второй мировой войны), Турции (1936-1961 гг.).

Именно через фигуру В.-Г. Джабагиева, его судьбу и интеллектуальное наследие ингушское зарубежье может быть рассмотрено как неотъемлемая составная часть национального политического и социокультурного процесса XX века во всех трагических противоречиях и динамике.

Документы, статьи, письма, книги, которыми мы сегодня располагаем, позволяют говорить о том, что В.-Г. Джабагиев все годы эмиграции был сконцентрирован на выработке убедительной концепции исторического развития ингушского народа к независимому и демократическому существованию в общекавказской семье, открытой европейским идеям и ценностям. Это первое. Во-вторых, В.-Г. Джабагиев осуществил то, что впоследствии стало называться «народной дипломатией»: он вел всестороннюю работу в Европе и на Ближнем Востоке по открытию того, что можно условно назвать «ингушским космосом» для европейского мира и европейской цивилизации. Это была каждодневная рутинная и в высшем смысле благородная работа по представлению ингушской культуры (в широком смысле этого слова) в европейском сообществе во всей первой половине XX века.

В эпоху, когда весь ингушский народ, как и Кавказ в целом, был распластан под тоталитарным сапогом коммунистического режима, в Париже, Варшаве, Мюнхене, Стамбуле, благодаря усилиям В.-Г. Джабагиева и других, сохранялась и функционировала ингушская интеллектуальная и духовная жизнь: в религиозности, в благотворительности, издательской деятельности, просветительской и т.д.

Мы можем говорить, что только в эмиграции в лице В.-Г.Джабагиева и других видных деятелей ингушский народ по существу имел свою национальную элиту. Потому что Джабагиев и его единомышленники (брат Магомед Джабагиев, Джемалдин Албогачи, Магомед (Артаган) Куркиев, Сафарбек и Созерко Мальсаговы и др.) были борцами за демократию и свободу как единственно возможную идею политического, интеллектуального, экономического и духовного развития Кавказа.

Литературная, издательская, журналистская, политическая деятельность Джабагиева в 20-50-е годы осуществлялась в таких изданиях, как «Кавказский горец» (Прага), «Горцы Кавказа» (Париж), «Кавказ» (Париж, Берлин), «Прометей» и «Обозрение Прометея» (Париж), «Объединенный Кавказ» и «Свободный Кавказ» (Мюнхен), «Газават» (Берлин), «Северный Кавказ», «Исламское обозрение» и журнал «Восток» (Варшава).

В Праге, Париже и Варшаве, инициируя среди горской эмиграции в 20-е – 30-е годы культурную, научно-исследовательскую и благотворительную работу, В.-Г. Джабагиев тем самым сохранял и культивировал идею преемственности национальной культуры. Лекции, семинары, обсуждения докладов по истории, фольклору Кавказа, текущей политике, балы и благотворительные вечера, обеды для студентов-горцев – символы культурного процесса и функционирования национальной элиты остались в материализованных проявлениях: книгах, газетах, журналах, пригласительных билетах и т.д.

В доме В.-Г. Джабагиева в Варшаве устраивались встречи горской студенческой и рабочей молодежи. Во время Второй мировой войны Джабагиев стал уполномоченным Международного Красного Полумесяца, что позволило ему спасти от гибели десятки попавших в немецкий плен горцев: ингушей, чеченцев, грузин и т.д.

Особо следует остановиться на таком удивительном свойстве интеллектуального гения Джабагиева: последующей трансформации ранних идей и размышлений, например об исламе, в условиях иной этносоциальной и культурной среды.

Мы имеем в виду работы В.-Г. Джабагиева в польском журнале «Исламское обозрение» (например, «Отношение Запада к исламу», 1935 год), «Пробуждающийся ислам», 1936 год).

Джабагиев в этих и других работах предвосхитил некоторые современные, весьма продуктивные, идеи о единстве культурного истока мусульманской и христианской цивилизаций (античности), о единстве философской мысли Востока и Запада, усматривая период крестовых походов в качестве точки отсчета религиозной и культурной самоидентификации и размежевания. Джабагиев еще в 30-е годы настаивал на мысли, что противопоставление «Восток-Запад» – есть явление европейского культурного национализма периода Ренессанса, не имеющего ничего общего с реальными историко-философским процессом. Идея, получившая через много лет после Джабагиева, свое развитие в работах ученых, свободных от конфессионального и политического высокомерия и чванства.

Нам известно, что В.-Г. Джабагиев с 20-х по 50-е годы так или иначе принял участие и сотрудничал в следующих политических и общественных партиях, союзах и комитетах в Париже, Стамбуле, Мюнхене, Берлине, Варшаве, Праге. Народной Партии Горцев Кавказа (печатный орган «Кавказский горец»). Комитете освобождения горских народов Северного Кавказа, Комитете за независимость Кавказа, Парламенте Горской Республики в эмиграции, Комитете Конфедератов Кавказа, Союзе политических организаций Северного Кавказа, Азербайджана и Грузии, Движении «Прометей» (межнациональное общественно-политическое объединение государственных деятелей Северного Кавказа, Закавказья, Туркестана и Украины), Совете Кавказской Конфедерации, Кавказском Совете, Общекавказском центре, Северо-Кавказском национальном комитете, Северо-Кавказском антибольшевистском Национальном Объединении, Координационном центре антибольшевистской борьбы.

Разработчик многих политических документов, В.-Г. Джабагиев четко стоял на проведении принципа последовательного народовластия в России, «впервые провозглашенного февральской революцией как главнейшего условия против попыток реставрации абсолютизма или утверждения диктатуры в том или ином виде; признание за всеми народами, населяющими территорию Советского Союза, безусловного права на основе демократического волеизъявления определять свою судьбу, а также реальное обеспечение этого права на самоопределение» (из политического документа Центра антибольшевистской борьбы, который назывался «Статут», 16 октября 1952 года).

Занимаясь исследованиями в собственно исторической тематике Северного и Южного Кавказа, проблемами независимости народов Северного Кавказа, проблемами СССР и народов Северного Кавказа в международном аспекте после Второй мировой войны (до 50-ти статей и книга «Взаимоотношения России и Кавказа», изданная после смерти Джабагиева в Стамбуле в 1967 году), Джабагиев стоит на платформе свободы и демократического сосуществования всех народов Кавказа.

В одном только журнале «Свободный Кавказ» мы обнаружили 13 статей политической публицистики Джабагиева: «Борьба Северного Кавказа за свободу» (1951, № 1), «Москва и Ближний Восток» (1992 № 9(12), «Кремль и ислам» (1952, № 10(13), «Почему Москва ненавидит Америку?» (1952 № 11(14), «Шейх Мансур» (1953, № 1(16), «Поход графа Валериана Зубова на Кавказ» (1953, №3(18), «Кремлевская амнистия и уничтожение северокавказских народов (1953, № 5 (20), «К истории провозглашения независимости Республики Северного Кавказа». (1953, № 5 (20), «Падение Грузии и закавказских ханств» (1953, № 6(21), «К советско-турецким отношениям» (1953, № 7-8 (22-23), «Гибель Берия и судьба триумвирата» (1953, № 7-8 (22-23), «Национальная политика Кремля» (1954, № 1 (24).

Политическую публицистику Джабагиева мы характеризуем как новаторскую и идееносную для периода после окончания Второй мировой войны – начала эпохи, когда мир стал жить в новых геополитических, общественно-экономических и психологических реалиях.

В.-Г.Джабагиев вместе с А.Авторхановым в этот период были главными идеологами борьбы с советским коммунизмом и великорусским шовинизмом, видя вызовы и угрозы как для западной, атлантической, так и для меняющейся мусульманской цивилизаций. Об этом говорит тематика самих работ, их почти пророческая прогностичность, определение Джабагиевым базовых критериев и постулатов старой имперской идеологии.

Политическая публицистика Джабагиева прежде всего либерально-просветительская: корни ее идут из европейской и просвещенной кавказской почвы конца XIX – начала XX века. Кроме того, огромный опыт антиимперской и антикоммунистической борьбы после 1917 года выкристаллизовал социально-политическую и правозащитную (демократическую по своей сути) направленность проблематики его работ. Главными составляющими этой проблематики на протяжении всего XX века были следующие глобальные и конкретные для судеб Кавказа проблемы: общекавказская независимость и суверенитет, кавказская конфедерация, пути движения народов Кавказа в семью народов мира (Европы и Востока), борьба со всеми проявлениями коммунистической чумы и великоимперского шовинизма в тех основных политических, военных и экономических событиях, неравнодушным современником и профессиональным аналитиком которых был Джабагиев.

Джабагиев естественным образом продолжает европейскую и русскую (не имперскую) просветительскую в анализе и осмыслении кавказской истории и современности. Естественным потому, что, получив настоящее классическое образование в России и Западной Европе, он стал человеком Культуры. Это подразумевало отношение к жизни и всем ее проявлениям с точки зрения нужд и потребностей масс, равенства со всеми, универсальности мирочувствования, то есть те черты просветительской этики, в которых такие понятия, как долг перед народом, личная честь становятся главными параметрами политической морали. В джабагиевском понимании политика не могла быть в принципе аморальной потому, что именно этическое, культурное начало определяет подходы ко всем проявлениям человеческой, общественно-политической, экономической жизни.

Европейские смыслы: свобода, равноправие, соучастие (а не созерцание) в жизни и времени, в котором ты, братство с представителями разноликого мира – органичным образом вошли в кровь и плоть политической идеологии Джабагиева именно потому, что он был человеком универсальной культуры.

Горские смыслы: личное достоинство и мужество, беззаветная любовь к Родине, дому, своей земле – одухотворяли колоссальную по своей значимости работу по очищению и осмыслению жизни во всех ее проявлениях (общественно-политических, частных и т.д.). Горские этические принципы в анализе социально-политических катаклизмов и событий XX века оплодотворяли мощь интеллектуальной деятельности Джабагиева, так и оставшегося единственным ингушским политическим мыслителем европейского уровня и масштаба.

Джабагиев в своей публицистике утверждал такие базовые принципы горской этики, как мирное, дружественное сосуществование внутри кавказского мира и с внешним некавказским миром. Опровергая тем самым замшелые и опасные стереотипы (заведшие Россию в конце века в кровавую кавказскую бездну) о природе горской этики как принципиально враждебной и воинственной. В этом заключается, может быть, самое главное значение его публицистики.

Джабагиев словно объяснял (надо сказать, весьма успешно на многих языках: английском, немецком, французском, польском, турецком, русском и арабском) всему миру мирочувствование и надежды всех кавказцев, особенно северокавказцев, задвинутых империей и горами на обочину всемирной истории.

140 лет со дня рождения выдающегося ингушского просветителя и политического деятеля Вассан-Гирея Джабагиева

Дела творимыми великими людьми не остаются не замеченными. Вассан-Гирей Джабагиев (Джабаги) родился 3 мая 1882 году в семье царского офицера Ижи (Эльджи) Джабагиевича Джабагиева. Многим он известен, как выдающийся просветитель, мыслитель и видный общественно-политический деятель, но далеко не все знают о его трудовой деятельности в департаменте земледелия царской России.

При упоминании имени Вассан-Гирея Джабагиева на память приходят события в период революции 1917 года, а его чиновничья работа как российского экономиста, землеустроителя, статистика в области аграрной политики остается малоизученным, менее освященным исследователями.

Свою трудовую деятельность Вассан-Гирей Джабагиев начал в департаменте земледелия России в возрасте 20 лет, после неудавшейся учебы в Рижском политехническом институте из-за массовых студенческих волнений, беспорядок и забастовок, которые ни как не прекращались, а все чаще разгорались с новой силой. Многие учебные заведения, охваченные студенческими волнениями, закрывались на неопределенное время. Вассан-Гирей Джабагиев дважды прервал учебу не по своей воле. Имея за плечами первоначальное образование получившее во Владикавказе реальном училищ, в 1903 году он поступает на службу в министерство земледелия и государственных имуществ России. Как не имеющего чина его закрепляют в канцелярии.

В те времена для совершенствования знаний и формирования практических навыков, после училище брали в различных профильных министерствах на низших штатных должностях канцелярии с последующим подготовить высококвалифицированных специалистов.

Служба в канцелярии министерства позволила Вассан-Гирею, ближе знакомится с ее деятельностью. Работая в этом ведомстве, он тяготел к знаниям, получению дальнейшего образования и к стремлению посвятить свою жизнь на благо общества. Служба в министерстве оказалась короткой, не более двух лет. Министерство земледелия осознавало необходимость и важность подготовки квалифицированных специалистов. И вполне вероятно, что при отборе кандидатов на учебу в самый престижный и привилегированный в Европе Йенский университет, основанный еще в ХV веке, в списки попал и Вассан-Гирей Джабагиев.

В этот ВУЗ редко кому удавалось поступить и получить образование тем более горцу. Избрание специальности по сельскому хозяйству и выбор место учебы для Вассан-Гирея был не случайным, обладая профессией агронома-землеустроителя, он хотел посвятить себя самой благородной мирной, созидательной профессии, наибольшим образом, быть полезным своей Родине. Для него это стало важным и переломным моментом во всей его жизни.

Молодой студент помимо основных дисциплин очень заинтересованно изучал сельское хозяйство и крестьянскую жизнь западноевропейских стран (Франции, Австрии, Дании, Баварии, Пруссии и Германии). Он знакомился с произведениями немецких, французских и английских философов. Имея теоретические знания, некоторый опыт работы в министерстве сельского хозяйства и владея статистическими данными, Вассан-Гирей, находясь в Йене, пишет ряд статей: «Земельная и земледельческая реформы», «Низкие цены на хлеб и борьба с ними», «Низкие и высокие цены на хлеб». Все эти статьи были посвящены аграрному вопросу и печатались в газете «Санкт-Петербургские ведомости».

По окончании учебного заведения в 1908 году Вассан-Гирей Джабагиев получив прекрасное образование, овладев несколько европейскими языками, обогащенным знаниями и передовым европейским опытом, с радикальными взглядами возвращается в Россию и вновь приходит на службу в прежнее министерство, переименованное к тому времени в Главное Управление землеустройства и земледелия. Джабагиев вновь оказывается в канцелярии, которая занималась делопроизводством по земельным вопросам. Работа в канцелярии была не из легких, но здесь перед ним открываются большие перспективы для творческого и профессионального роста.

В департаменте земледелия Вассан-Гирей Джабагиев оказался в самое тяжелое и смутное время знаменитых столыпинских реформ. Поступая на государственную службу, он представлял, насколько ему тяжело будет работать в этом ведомстве. В условиях проведения аграрных реформ департамент земледелия работал с двойной нагрузкой. Не каждый выдерживал, была высокая текучесть кадров. Только лишь подготовленным людям были под силу новые задачи. На аппарат департамента земледелия ложилась большая ответственность в разработке механизмов проведения реформ. Это и внесение изменений в крестьянское законодательство, и учреждение Комитета по земельным делам, землеустройству и переселенческим делам, и создание Крестьянского поземельного банка. Осуществление аграрных реформ было неимоверно трудным. Сфера деятельности ведомства с каждым днем расширялась. Вскоре Главное управление землеустройства и земледелия стало самым влиятельным ведомством Российской империи. За короткий период этим ведомством было внесено наибольшее количество законопроектов в Госдуму.

В 1909 году Вассан-Гирея Джабагиева прикрепляют к исполнению обязанностей помощника начальника производственных работ по земельным устройствам сельских обывателей. Этот участок работы был наиболее загруженным с проведением землеустроительных работ. В 1910 году, уже имея чин чиновника для особых поручений VIII класса, он становится помощником заведующего отделением государственных земельных имуществ. Несмотря на свою молодость, Вассан-Гирей Джабагиев показал себя грамотным, сложившимся специалистом и завоевал авторитет среди многочисленных коллег. Прекрасное образование, знание несколько языков, государственного мышления и четкого выполнения поставленных задач, способствовало быстрой карьере.

В 1911 году как опытный, квалифицированный специалист Джабагиев становится столоначальником отделения по аренде казенных земель. Уже имея чин губернского секретаря, он состоял членом общества Московского земства. В 1912 году Вассан-Гирея Джабагиева переводят помощником заведующего Оброчным отделением. В том же году происходит важное событие в жизни, в возрасте 30 лет он женится на девятнадцатилетней красавице Хелене Хануме Байрашевской из знатного литовско-татарского княжеского рода. С ведением в 1913 году в департаменте земледелия нового отделения агрономической помощи хозяйствам единоличного владения, Вассан-Гирея Джабагиева переводят в отдел по сельскохозяйственному образованию.

За сравнительный короткий срок он быстро продвигается по служебной лестнице. Его переводили из одного отделения в другой, повышая в чине. Это ему удается благодаря упорному труду, чрезвычайной способности и таланту.

Большую часть госслужбы Джабагиев провел на канцелярских должностях. Канцелярская служба сделала из него профессионала-специалиста высшей категории. С большим энтузиазмом проявлял он свои обширные знания в различных областях. Был хорошим знатоком землеустройства и землепользования, земского дела и статистики.

В 1916 году пребывая на государственной службе в Главном Управлении землеустройства и земледелия, Вассан-Гирей Джабагиев становится титулярным советником, губернским секретарем и получает орден св. Станислава 3-й степени. Он не оставался незамеченным наверху, его привлекают к выполнению ответственных государственных поручений и определяют в число чиновников «для особых поручений» департамента земледелия.

Из послужного списка видно, что Вассан-Гирей Джабагиев находился в нужное время на различных ответственных участках. Именно здесь ярко проявились его организаторские таланты и глубокие знания в аграрном секторе. Он был не только агрономом, экономистом, политиком, но и мыслителем, аналитиком-стратегом, реформатором. По духу и складу ума он был прирожденным реформатором и яростным сторонником аграрных реформ. Занимаемая должность в департаменте оказывала влияние на формирование его политических и экономических взглядов.

В департаменте земледелия Вассан-Гирей Джабагиев выделялся со своей кавказской внешностью, отличался строгостью и принципиальностью. Между тем, он был первым, единственным горцем в департаменте земледелия и производил невообразимое впечатление высокой образованностью и культурой, редкой работоспособностью в сочетании с великолепной, поразительной памятью и дальновидностью. Он знал в совершенстве несколько иностранных несколько языков. В народе, говорят, насколько удалось человеку изучить иностранных языков, настолько раз, он становится культурным. Потому можно судить, насколько Вассан-Гирей Джабагиев был культурным и образованным человеком.

Своей энергичностью и целеустремленностью Вассан-Гирей Джабагиев вызывал восхищение у своих коллег, несмотря на молодости. Он обладал большими организаторскими способностями, широким кругозором, четким видением поставленных целей и настойчивостью в их достижении. Находясь в департаменте земледелия, упорно работал над собой, используя всякую возможность повысить свои знания. Служба в департаменте не давала много простора для плодотворной творческой работы. В силу своих служебных обязанностей Вассан-Гирей Джабагиев вынужден был находиться в разъездах по всей России и за рубежом. Однако, несмотря на трудности, он продолжал уделять много внимания обобщению опыта западноевропейских стран.

Вассан-Гирея Джабагиева не покидал мысль ближе познакомиться с западноевропейским опытом ведения сельского хозяйства с целью внедрения его методик в России. Для этого он часто ездил в командировки в различные страны. Больше всего его привлекали Германия, Пруссия и Франция. Здесь он скрупулезно собирал статистические сведения о положение дел в сельском хозяйстве. Такие сведения нужны были для сравнения и размышления. Каждая загранпоездка в европейские страны приносила Вассан-Гирею Джабагиеву огромное удовлетворение, и по возвращении он представлял подробные отчеты и служебные записки своему начальству, а потом некоторые его идеи и взгляды находили свое отражение в различных документах и циркулярах департамента.

Собираемый обширный материал, имевший большое значение, печатался в ежегодниках департамента. Наблюдая и изучая все стороны жизни в странах Европы, он получал представление о буржуазных реформах и способах их проведения в различных государствах. Вассан-Гирей Джабагиев отмечал важность зарубежного опыта в области сельского хозяйств а, и в то же время оговаривал, что не все идеи Запада приемлемы для России, искал модель, наиболее подходящую к тогдашним условиям страны.

Вассан-Гирей Джабагиев понимал и как ученый, и как гражданин, что в мире происходят большие изменения в аграрном секторе, появляются новые прогрессивные формы земельного обустройства и нельзя отставать в этом вопросе от успешно развивающихся государств. Он принадлежал к числу прогрессивно мыслящих чиновников департамента земледелия. Стал автором многих статей, посвященных сельскому хозяйству. Обладая незаурядными литературными способностями, активно сотрудничал с изданиями, которые идейно были ему ближе. Это «Санкт-Петербургские ведомости», «Сельскохозяйственное образование», «Земледельческая газета», в которых периодически печатались его статьи по различным аспектам.

Здесь публиковались почти все его замечательные работы, диапазон которых был весьма широк: научно-популярные очерки, статьи по общественным вопросам, критические материалы. Статьи и труды Джабагиева были ценны и актуальны, в особенности такие: «Товарищеское зернохранилище в Германии» (1909), «Промышленная сушка картофеля» (1915г.), «Свободная земельная собственность и техника сельского хозяйства в Европе» (1915). Последняя работа посвященной земле и землепользованию особо приобретает свою ценность и значимость.

Своем труде, придавая большое значение земле и землепользованию Вассан-Гирей Джабагиев пишет: «Нет в жизни государства более важного, более коренного вопроса, чем вопрос о земле. Такую выдающуюся роль этот вопрос играл во все эпохи — в древности, в средние века и в новое время. Вокруг него сильнее всего горели партийные и сословные страсти, разыгрывались междоусобные войны и революции; от неправильного решения земельного впороса рушились могущественнейшие государства (Рим), а умелое его решение создавало непоколебимую политическую мощь и экономическое благополучие народов».

Этот важный тезис имел ключевое значение. Основные положения его научных работ не потеряли значение и сегодня, а некоторые из них приобрели большую остроту, несмотря на то, что написаны более 100 лет назад.

Он проявил себя, как знаток сельского хозяйства, талантливый исследователь, природного ума и большого опыта. И все же его наследие невозможно было вычеркнуть из истории.

В своих публикациях выступал как российский демократ и патриот, стремившийся внести свой вклад в процветание России. Он пропагандировал новые, прогрессивные методы ведения сельского хозяйства. Судить о масштабности его в департаменте можно по его трудам, которые выявлены краеведом Берснако Газиковым и опубликованы в печати Марьям Яндиевой.

Работая в департаменте земледелия и государственных имуществ, Вассан-Гирей Джабагиев уделяет большое внимание горцам Северного Кавказа. Он был автором проекта земского управления в Терской области, в котором предусматривались трехступенчатые выборные органы: сельские, окружные и губернские. Его проект шел вразрез с военным управлением. Это многих не устраивало.

После февральской революции Временное правительство проявило инициативы по демократизации органов местного самоуправления во всех областях и губерниях в России. Это означало реорганизацию прежних земств и создание новых органов земского самоуправления на демократических началах.

Эта идея вынашивалась Вассан-Гиреем Джабагиевым еще до Февральской революции. Горцы с одобрением встретили нововведение, возлагая большие надежды на улучшение их жизни, позитивные перемены в образовании, здравоохранении и аграрном секторе. Появлялась возможность формирования органов власти на местах на основе всеобщего избирательного права. Однако, отношение земству Войскового казачества Терской области, в отличие от других губерний, было отрицательным, высказывались большие опасения по поводу перехода власти на местах выборным органам.

Начала его трудовой деятельности пришлось на знаменитую столыпинскую реформу, а пик совпало началом революционных событий. Безусловно, перед Джабагиевым открывались большие перспективы для профессионального роста, вполне возможно, стал бы он крупным ученым-управленцем. Работа его в департаменте земледелия России была прервана в марте 1917 года с отъездом из Петрограда на Кавказ.

Курейш Цороев — депутат Народного собрания Ингушетии, кандидат сельскохозяйственных наук, заслуженный работник сельского хозяйства России.