Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий
Фото Все
Видео Все
Святитель Лука ( Войно-Ясенецкий )– « Целитель Лука ». Документальный фильм. ОРТ, 2015 год.
11 июня Житие Луки (Войно-Ясенецкого) Детство, работа, служение
«Святой пришел в реанимацию спасать Ваню» чудесные исцеления Луки Крымского. От 08.08.16
Лука Войно-Ясенецкий — биография
Архиепископ Симферопольский и Крымский Лука (в миру Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий) – российский и советский религиозный деятель, хирург, учёный и духовный писатель, автор трудов по анестезиологии и гнойной хирургии, доктор медицинских наук, доктор богословия.
Гениальный врач и талантливый проповедник, архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий пережил революцию, русско-японскую войну, Гражданскую войну, Великую Отечественную войну, гонения на Церковь, годы лагерей и ссылок. На склоне жизни он стал лауреатом Сталинской премии, был полностью реабилитирован и Украинской Православной Церковью причислен к лику местночтимых Святых.
Детство
Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий родился 14 апреля (27 апреля) 1877 в Керчи в семье провизора Феликса Станиславовича и Марии Дмитриевны. Из пятерых детей в семье он был четвёртым ребёнком. Войно-Яснецкие представляли собой древний обедневший род белорусских дворян. Отец Валентина Феликсовича недолгое время после получения провизорского образования держал свою аптеку, но затем стал служить в транспортном обществе. Он, несмотря на то, что принадлежал к Католической церкви, был не против того, чтобы личность Валентина формировалась в духе Православных традиций и доверял религиозное воспитание сына Марии Дмитриевне, исповедовавшей Православную веру.
Образование
В 1889 году семья Войно-Ясенецких переехала в Киев. Там Валентин учился во 2-й гимназии и вместе с тем посещал художественную школу. Он делал много зарисовок богомольцев в киевских церквях и даже получил премию на одной из выставок школы. В дальнейшем же планировал поступить в Академию художеств в Петербурге, но желание приносить пользу страдающим людям заставило его изменить свои планы.
Валентин Войно-Ясенецкий в молодости
По окончании гимназии в 1896 году Войно-Яснецкий подал документы в Киевский университет. На медицинский факультет, куда он теперь стремился попасть, поступить не удалось. Тогда он выбрал юридический, где проучился лишь год, и снова вернулся к занятиям живописью, брал уроки в частной школе немецкого художника Генриха Книрра в Мюнхене. Религиозная тема всё больше находила отражение в его творчестве, а виденные им нищета и болезни, подтолкнули к принятию твёрдого решения стать врачом.
В 1898 году Валентин Войно-Яснецкий стал студентом медицинского факультета Киевского университета. Он был не только лучшим из студентов курса, но и старостой группы. Любимым предметом для него стала анатомия, в которой он успешно разбирался, благодаря опыту художника. Преподаватели прочили ему учёную карьеру в этой области медицины. Каково же было их удивление, когда в 1903 году, окончив с отличием университет, Войно-Яснецкий избрал поприще земского доктора с тем, чтобы помогать бедным людям.
Могут быть знакомы
Врачебная деятельность и научная работа
Став сотрудником Киевского госпиталя Красного Креста, в 1904 году начинающий хирург с началом русско-японской войны отправился на Дальний Восток. Он возглавил отделение хирургии эвакуационного госпиталя, развёрнутого в Чите, делал операции на костях и суставах. Приобретённый им за это время колоссальный опыт позволил в будущем заняться решением важнейшей проблемы, существовавшей в российской медицине начала XX века, – нагноение ран на третий-пятый день после операций и отсутствие обезболивания. Наркозом врачи зачастую не пользовались, поскольку уже были известны случаи, когда больные умирали не от ран, а от анестезии.
В период работы в госпитале Красного Креста Войно-Яснецкий обзавёлся семьей. Его супруга работала медсестрой и отличалась добрым нравом.
После окончания войны Валентин Феликсович, как и собирался, стал земским врачом и спас немало жизней, избавляя больных от неизлечимых болезней и проводя операции любой степени сложности в больницах Симбирской, Курской, Саратовской и Владимирской губернии и на территории Украины.
В амбулатории и стационаре уездного города Ардатов Симбирской губернии молодой хирург работал по 14-16 часов, совмещая врачебную деятельность с организационной. Условия работы мало чем отличались от работы в военно-полевом госпитале – приходилось быть и хирургом, и терапевтом, и окулистом, и акушером, и педиатром. Не выдержав большой нагрузки, в 1905 году молодая семья Войно-Ясницких перебралась в Курскую губернию.
Хирург Валентин Войно-Ясенецкий
Земская больница, размещённая в селе Верхний Любаж Фатежского уезда, где требовался доктор, была не достроена, поэтому Валентин Феликсович вёл приёмы либо у себя на дому, либо на выездах. Не щадя себя, земской врач помогал всем, кто к нему обращался, и в то же время занимался профилактической работой по предотвращению распространения брюшного тифа и оспы, грозивших по тем временам обратиться эпидемией. Слава о его умениях быстро разлетелась по уездам. К нему обращались не только жители Курской, но и соседней – Орловской губернии.
В Фатеже, куда способного доктора перевели в 1907 году, он проработал недолго. Валентин Феликсович не различал больных по сословиям и должностям, за что и пострадал. Дело в том, что местный исправник, недовольный тем, что к нему не приехали по первому требованию, бросив другого больного, добился увольнения Войно-Яснецкого, объявив его революционером.
В 1908 году Войно-Яснецкий приехал в Москву и поступил экстернатуру хирургической клиники Петра Дьяконова. Он практиковал в институте топографической анатомии под руководством профессора Фёдора Рейна и писал диссертацию о регионарной анестезии. Ещё в Ардатове он прочёл книгу немецкого хирурга Генриха Брауна, рассматривавшую возможности местной анестезии в теории и на практике, и взялся за разработку совершенно революционного для того времени метода обезболивания точечными уколами в нервные стволы позвоночника, отвечающие за оперируемый участок. Подобная анестезия оказалась самой щадящей по последствиям в сравнении с обычной анестезией, но самой сложной по исполнению. Для написания диссертации Войно-Ясенецкий изучил более пятисот источников по выбранной теме на немецком и французском языках, причём последний пришлось выучить с нуля специально для этого.
С 1909 по 1910 год будущий архиепископ служил главным врачом в больнице села Романовка Балашовского уезда Саратовской губернии, которая обслуживала более тридцати тысяч населения. Осуществляя практическую хирургическую деятельность широкого спектра, он продолжал свои исследования по анестезии, поэтапно размещая статьи с выводами в журналах «Труды Тамбовского физико-медицинского общества» и «Хирургия». Работая над усовершенствованием труда медиков, он вёл общественную деятельность в уезде и добился создания медицинской библиотеки, которая стала публиковать ежегодные отчёты о работе земской больницы.
Частые поездки в Москву для посещения библиотек и лекций коллег, подтолкнули Валентина Феликсовича подать прошение на освободившееся место главного врача в больнице Переславля-Залесского Владимирской губернии, которая находилась гораздо ближе к Москве, чем Романовка. Там ему пришлось возглавить не только городскую и фабричную больницу, но ещё и уездную, а с началом Первой мировой войны – военный госпиталь.
В 1915 году в Петрограде был издан семилетний труд учёного «Регионарная анестезия» с авторскими иллюстрациями.
Защитив в 2016 году диссертацию, Войно-Ясенецкий получил степень доктора медицины и задумал писать новую работу – о гнойной хирургии.
В первые годы Советской власти Валентин Феликсович служил Ново-городской больнице Ташкента. Ему пришлось столкнуться с серьёзными трудностями: в больнице не хватало хороших специалистов, отсутствовала канализация и биологическая очистка стоков, в условиях жаркого климата больные находились под постоянной угрозой развития эпидемии (в первую очередь холеры). С началом гражданской войны больницу стали наполнять раненые, пострадавшие в уличных перестрелках. Во всех сложных случаях знания и опыт Валентина Феликсовича оказались бесценными.
1919 год принёс этому талантливому человеку новые жёсткие испытания. После подавления январского антибольшевистского восстания его участников разыскивали и приговаривали к расстрелу. В больнице оказался один из участников восстания, тяжело раненный есаул В.Т.Комарчев. Чтобы долечить его, Войно-Ясенецкий, стал укрывать повстанца в своей квартире. Нашёлся служитель морга, который донёс на главврача. На основании его доноса Войно-Ясенецкий и ординатор Ротенберг, помогавший в лечении есаула, были арестованы и должны были быть расстреляны. Но благодаря тому, что об этом случайно узнал влиятельный деятель РКП(б) Туркестана, знавший лично хирурга, делу дали обратный ход и врачей вернули к работе.
Лука Войно-Ясенецкий с мед. работниками
Но более серьёзным испытанием для Войно-Ясенецкого стала смерть его любимой супруги, скончавшейся в октябре от туберкулёза. Четверых детей Войно-Ясенецких взяла под свою опеку Софья Белецкая, работавшая в больнице медсестрой, а их отец продолжил свою богоугодную деятельность.
Летом всё того же 1919 года он основал в Ташкенте Высшую медицинскую школу, где преподавал анатомию, а через год стал ещё и руководителем кафедры оперативной хирургии во вновь созданном Туркестанском государственном университете.
Духовная деятельность
Смерть супруги укрепила Войно-Ясенецкого в его вере. Он и прежде принимал участие в церковной жизни. Теперь же после блистательного доклада на епархиальном съезде Ташкенского братства и предложения епископа Ташкентского Иннокентия принять сан священника, он незамедлительно согласился.
Не прерывая ни врачебную, ни преподавательскую практику, в 1921 году Валентин Феликсович был посвящён сначала в чин дьякона, затем – иерея, по воскресеньям нёс службу в местном храме под именем отца Валентина, взяв на себя обязанность читать проповеди. Для такого поступка во времена красного террора надо было обладать безграничной смелостью.
В университете отец Валентин стал появляться в священническом облачении, также, как и на межобластных совещаниях врачей. В больнице же он находился в белом халате. Но повсюду теперь висели иконы, и перед каждой операцией хирург молился, крестил ассистентов, медсестёр и больного. Однажды по приказу властей икону из операционной убрали, тогда священник покинул больницу, сказав, что вернётся только если икону вернут на прежнее место. Если бы в больницу с тяжёлым диагнозом не поступила жена партийного начальника, возможно он бы не вернулся. Поскольку же больная заявила, что операцию, которой требовало её состояние, она доверяет только Войно-Ясенецкому, пришлось действительно вернуть икону.
Святитель Лука Войно-Ясенецкий на службе
Летом 1921 года в самый разгар жары в больницу университета из Бухары было доставлено много раненых красноармейцев, которых принимал единственный дежуривший врач, не успевший осмотреть всех. Через сутки под повязками некоторых раненных образовались личинки мух. Распространился слух, что врачи специально гноят красноармейцев, а под повязками ползают черви. Срочно созванная следственная комиссия постановила арестовать всех врачей, включая декана медицинского факультета профессора П. П. Ситковского. На революционный суд, где обвинителем выступал сам глава ташкентского ЧК Я.Х.Петерс, вызвали экспертов из других лечебных учреждений, в числе которых оказался и профессор Войно-Ясенецкий. После его убедительного выступления на суде, врачей приговорили к длительному заключению вместо расстрела, однако через месяц допустили к работе, а через два – сняли все обвинения.
В 1923 году по всей России проводилось реформирование православной церкви с целью разрушения её канонов. Сформированное под руководством ГПУ Высшее Церковное Управление приписывало епархиям присоединиться к обновленческому движению. Епископ Иннокентий вынужден был покинуть Ташкент. Тогда управление епархией взял на себя отец Валентин с протоиереем Михаилом Андреевым, сумев объединить местное духовенство, принявшее сторону канонического патриарха Тихона.
В конце года отец Валентин принял подстриг в монахи. Епископ Уфимский Андрей, специально прибывший из ссылки для исполнения этого таинства с тем, чтобы затем возвести Войно-Ясенецкого в сан епископа, дал ему имя врача и апостола Луки. Для присвоения епископского сана требовалось участие трёх сановников церкви, поэтому новоявленный монах тайно отправился в Пенджикент, где отбывали ссылку епископ Волховский Даниил и епископ Суздальский Василий. 31 мая 1923 года Войно-Ясенецкий стал епископом Барнаульским.
Лука Войно-Ясенецкий пишет за столом
Ввиду невозможности скорого переезда в Барнаул, по просьбе епископа Андрея он возглавил Туркенстанскую иепархию. В новой должности 3 июня он отслужил свою единственную воскресную всенощную литургию. На следующий день студенты Ташкентского университета устроили митинг, требуя увольнения профессора медицины в сане епископа. Руководство университета встало на его защиту, но Войно-Ясенецкий уволился сам.
6 июня в «Туркенстанской правде» была напечатана обвинительная статья «Воровской архиепископ Лука». 10 июня сразу после Всенощного бдения он был арестован.
Годы тюрем и ссылок
Епископ Лука вместе с арестованным вместе с ним епископом Андреем и протоиреем Михаилом Андреевым подозревался в «контрреволюционной деятельности» и в сотрудничестве с англичанами. На одном из первых допросов Лука заявил, что революционные методы, к которым прибегают большевики для установления всеобщего равенства, противоречат Христианскому учению. В стенах Ташкентского ГПУ он написал завещание мирянам, где призывал их хранить верность патриарху Тихону и не вступать в сотрудничество с новой властью.
Епископа Луку и протоирея Михаила Андреева 9 июля 1923 года отпустили при условии их немедленного следования в Москву под юрисдикцию ГПУ. В канун отъезда в доме епископа всю ночь толпились прихожане, а при отправке поезда на следующий день сотни верующих легли на рельсы, пытаясь удержать священника в Ташкенте.
В Москве епископ, отметившись в ГПУ на Лубянке, за предоставленную ему неделю смог дважды встретиться с патриархом Тихоном и даже отслужил богослужение вместе с ним.
После продолжительного следствия через Таганскую тюрьму он был сослан в город Енисейск в Красноярском крае.
В Енисейске Войно-Яснецкому дозволили жить в частном доме и вести приём. Вскоре о чудесном поселенце узнал весь Енисейск. Он спасал больных, которые за месяц записывались на его приём, и проводил богослужения прямо у себя в доме, игнорируя обновленческие церкви.
В августе 1924 года епископа Луку переправили в Туруханск. По прибытии на новое место ссылки, он увидел толпу людей, стоящих на коленях и молящих о благословении. Известность и популярность сановника была очень велика. Председатель местного крайкома В.Я. Бабкин, обеспокоенный такой ситуацией в его ведомстве, предложил священнику отказаться от сана в обмен на сокращение срока и услышал отказ.
В единственной церкви Туруханского района, которая находилась в закрытом мужском монастыре, он регулярно совершал богослужения, чем не давал покоя Бабкину. А после того, как супруга председателя крайкома привела на приём к Валентину Феликсовичу их сына Атома, чьё имя крайне удивило сановника – он посмеялся над странной фантазией родителей и насмешливо спросил, почему не назвали поленом или окном, Бабкин совершенно разозлился и написал заявление в ГПУ. В заявлении епископ обвинялся в подрывной реакционной деятельности.
На заявление немедленно среагировали и взяли со священника подписку об отказе от богослужений, проповедей и любых других выступлений. Бабкин лично настоял на том, чтобы единственному хирургу района запретили благословлять своих пациентов. После этого Войно-Яснецкий уволился из больницы. Несмотря на то, что районный отдел здравоохранения стал хлопотать об отмене этих ограничений, Енисейский отдел ГПУ решил отправить антисоветчика за Полярный круг – в глухую деревню Плахино в низовьях Енисея.
Условия в деревне Плахино оказались совершенно нечеловеческими – окна избы ничем не были заделаны, на полу в тех местах, где дуло из щелей, всё время лежал снег, который никогда не таял. Хорошо, что нашлось несколько оленьих шкур, и жители стана иногда приносили немного дров. Но даже в таких обстоятельствах Войно-Яснецкий не оставлял свой научный труд, крестил детей и проповедовал.
В апреле 1925 года его вернули в Туруханск – этого потребовали возмущенные крестьяне после смерти одного больного, которого некому было оперировать. Их требование было подкреплено вилами, косами и топорами, с которыми они ворвались в Туруханский сельсовет.
В конце ноября пришло, наконец, долгожданное постановление об освобождении. 4 декабря 1925 года епископа провожали все прихожане Туруханска.
Карточка Луки Войно-Ясенецкого
В Ташкенте, куда он вернулся, из всех храмов, пригодных к посещению, к тому времени сохранилась только церковь Сергия Радонежского. Но в ней служили обновленцы. Епископ Лука отказался освящать эту церковь, чем навлёк на себя проклятие протоирея Михаила Андреева и недовольство местоблюстителя Сергия, митрополита Московского. Епископа пытались отправить в какое-нибудь захолустье. По совету митрополита Новгородского Арсения он написал прошение об увольнении и был отпущен.
Ни в городскую, ни университетскую больницу Войно-Яснецкий не вернулся, а занялся частной практикой. Через его волшебные руки за месяц проходило до четырёх сотен больных. В то же время он закончил свою работу «Очерки гнойной хирургии» и отправил её на рецензирование в медицинское издательство, получив через год одобрение с незначительными рекомендациями по доработке.
Второй арест. Архангельская ссылка
В конце 1929 года отдел ГПУ сфабриковал против Войно-Яснецкого уголовное дело, а 6 мая 1930 года он был арестован и заключён в тюрьму Ташкента. В апреле 1931 года по решению особой комиссии его сослали в Северный край, где он сначала содержался в тюрьме Котласа, а затем переведён в Архангельск. Там осуждённый жил у знахарки Веры Вальновской, учился изготовлению лечебных мазей и вёл амбулаторный приём. Его несколько раз вызывали в Москву, снова предлагая отказаться от епископского сана, суля комфортную работу на хирургической кафедре. Священник всякий раз объяснял, что сана никогда не снимет.
После освобождения весной 1934 года Войно-Яснецкий поселился в Андижане. Он возглавил отделение Института неотложной помощи, по-прежнему оперировал и читал лекции. На свою беду врач подхватил лихорадку паппатачи, которая грозила ему потерей зрения. Пришлось выступить в роли пациента и делать операцию. Она мало что дала – Валентин Феликсович ослеп на один глаз.
Осенью 1934 года многолетний труд Войно-Яснецкого «Очерки гнойной хирургии» был издан. Книга приобрела мировую известность. Описанный в ней метод лечения гнойных ран помог спасти тысячи жизней во время Великой Отечественной войны.
В декабре 1936 года решением наркомата Узбекской ССР за многолетнюю деятельность хирурга учёному присвоили степень доктора медицинских наук.
Третий арест. Красноярская ссылка
Буквально через год священнику было предъявлено обвинение в создании контрреволюционной церковно-монашеской организации, в распространении клеветнических взглядов на партию и Иосифа Сталина, он обвинялся в вредительской деятельности, вплоть до убийства пациентов на операционном столе, и так далее. В жутком для многих 1937 году власти Советского Узбекистана основательно взялись за уничтожение представителей церкви. Следствию удалось вышибить признания о существовании контрреволюционной организации у проходивших по делу: епископа Евгения (Кобранова), епископа Бориса (Шипулина), епископа Валентина (Ляходского), иереев Михаила Андреева, Венедикта Багрянского и Ивана Середы.
Во время третьего ареста к Войно-Яснецкому, как и к остальным священнослужителям, применили жесточайшую пытку 13-дневным допросом «конвейером», когда следователи сменяются, а заключённый остаётся без отдыха, пищи и сна. Его били сапогами и содержали в ужасающих условиях. Несколько раз священник объявлял голодовку. Однажды он попробовал сымитировать самоубийство – перерезать себе крупную артерию, чтобы попасть в лазарет и передохнуть от издевательств.
На допросах епископ подтвердил, что является идейным врагом Советской власти из-за её кровавых методов установления справедливости, из-за того, что разрушаются церкви. Признательный протокол непосредственно по делу он подписал после многодневных пыток, находясь в измождённом, отсутствующем состоянии. Контрреволюционную деятельность Войно-Яснецкого подтвердили его бывшие коллеги по Ташкентскому институту Г.А. Ротенберг, М.И.Слоним и Р.Федермессер.
Приговором суда епископ был сослан в Сибирь на пять лет. Он жил и работал хирургом в местечке Большая Мурта Красноярского края. С началом Великой Отечественной войны его привлекли к лечению раненных. Войно-Ясенецкий стал консультантом всех госпиталей Красноярского края и главным хирургом эвакуационного госпиталя № 1515 в Красноярске. Он делал по три-четыре операции в день, что привело к развитию неврастении. Несмотря не на что, священник молился каждый день в пригородном лесу Красноярска, поскольку церквей к тому времени больше не осталось. В своём письме сыну он тогда написал: «Я полюбил страдание, так удивительно очищающее душу».
В 1943 году в небольшом селе Николаевка под Красноярском открылась церковь. После мучительных шестнадцати лет без прихода, святитель был назначен архиепископом Красноярским, а через год – архиепископом Тамбовским и Мичуринским.
Тамбовская кафедра
Вместе с военным госпиталем в феврале 1944 года священнослужитель переехал в Тамбов и взошёл на архиепископскую кафедру. Единственным храмом, открывшимся незадолго до его приезда, была городская Покровская церковь, которая не была обеспечена предметами богослужения. С помощью прихожан епископу удалось обжить эту церковь и сделать ещё очень много для возрождения религиозной жизни в Тамбове. К началу 1946 году он организовал 24 прихода в области, установил правила покаяния для священников-обновленцев, посвятил многих прихожан в священники и создал архиерейский хор. Предполагалось открытие кафедрального Спасо-Преображенского собора, воскресных просветительских школ для взрослых, но эти светлые идеи были отвергнуты Сенодом. За неполные два года под руководством архиепископа Луки на нужды фронта было перечислено около миллиона рублей. В декабре 1945 года за помощь Родине он был награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
Архиепископ Лука Войно-Ясенецкий на кафедре в Тамбове
В феврале 1946 года постановлением СНК СССР за научные разработки в области медицины профессор Войно-Яснецкий был удостоен Сталинской премии. Из 200 тысяч рублей премии 130 тысяч он перечислил в помощь детским домам.
В мае 1946 года Указом Патриарха архиепископ был переведён в Симферополь.
Крымская кафедра
В этот период учёный опубликовал много статей о внешней политике, с осуждением отнёсся к политике США, к поведению католического духовенства, явно сочувствующему фашизму. В нескольких статьях Святитель выразил своё одобрение политики невмешательства правительства СССР во внутренние дела Церкви.
В 1947 году Войно-Яснецкий стал консультантом Симферопольского военного госпиталя. В 1949 году он начал работу над вторым изданием «Регионарной анестезии», которое не успел закончить, а также над третьим изданием «Очерков гнойной хирургии», изданным в 1955 году.
Когда архиепископ полностью ослеп, он не утратил бодрости духа, не потерял способности приходить в храм, участвовать в богослужении и проповедовать.
Личная жизнь
В военно-полевом госпитале Читы Валентин Феликсович познакомился со своей будущей женой, сестрой милосердия, Анной Васильевной Ланской. Сотрудники госпиталя называли её «святой сестрой» за кротость, добрый нрав и убеждённую приверженность христианской вере. Отказав двум докторам, искавшим её руки и сердца, Анна Васильевна собиралась уже давать обет безбрачия, когда на её пути встретился Войно-Яснецкий, которому удалось покорить её сердце.
Венчание состоялось в 1904 году в Читинской церкви Михаила Архангела, известной под названием «Церкви декабристов». Ланская стала верной опорой Войно-Яснецкого не только в семейной жизни, но и в его врачебной практике.
В 1907 году уже в Фатеже у супругов родился сын Михаил. В дальнейшем семья переехала к родным Анны в Золотоношу. Там у них родилась дочь Елена.
Лука Войно-Ясенецкий с семьей
Когда Войно-Ясенецкий уехал в Москву и работал над своей диссертацией, семья осталась в Золотоноше. Он не мог их забрать по финансовым соображениям.
Лишь с получением места главного врача больницы Переславль-Залесского в 1910 году, это стало возможным. В канун переезда родился сын Алексей, а в 1913 году в семье появился четвёртый ребёнок – Валентин.
Весной 1916 года Валентин Феликсович обнаружил у жены признаки туберкулёза лёгких. Именно из-за этого он согласился на должность главного врача Ташкентской городской больницы. Считалось, что сухой южный климат благотворно должен повлиять на здоровье Анны Васильевны.
Первый арест мужа в 2019 году спровоцировал ускоренное развитие болезни супруги профессора и в конце октября она скончалась. В ночь перед несчастьем он впрыскивал ей морфий, чтобы хоть немного облегчить страдания. Двое суток после кончины возлюбленной супруги Войно-Ясенецкий читал над её гробом Псалтирь.
Валентин Феликсович тяжело перенёс кончину своей супруги. И только вера в Бога и монашество помогли ему пережить эту утрату.
Все дети, внуки и правнуки Войно-Яснецкого стали медиками.
Смерть
Святитель Лука скончался в Симферополе 11 июня 1961 года, в воскресенье, в день Всех святых, в земле Российской просиявших.
Похороны архиепископа Луки Войно-Ясенецкого
Власти запретили пешую похоронную процессию. Они подогнали автобусы, которые, чтобы не привлекать внимание, должны были ехать по окраине Симферополя. Но никто из прихожан в эти автобусы не сел. Люди плотным кольцом окружили катафалк так, что он не мог быстро двигаться, затем они взялись за борт машины и всё равно получилась пешая процессия. Когда водитель катафалка попробовал свернуть на окружную дорогу, многие из прихожан легли на дорогу. В центре города процессия пополнилась новыми людьми. Она продолжалась три часа и сопровождалась молитвой «Святый Боже».
Памятник архиепископу Луке Войно-Ясенецкому
Архиепископ Лука был похоронен на Первом Симферопольском кладбище. В 1995 году определением Синода Украинской Православной Церкви он был причислен к лику местночтимых святых. После прославления священноисповедника Луки Русской Православной Церковью в сонме новомучеников и исповедников Российских, 22 ноября 1995 года его мощи были перенесены в Свято-Троицкий Собор. Прежняя могила Луки также почитаема верующими.
Ссылки
Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter .
Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) — профессор, врач, архиепископ
Святой, работы которого изучают в медицинских университетах
Приблизительное время чтения: 17 мин.
Святитель Лука (Войно-Ясенецкий): врач, лечивший обычных людей, многие из которых живы и сейчас; профессор, читавший лекции обычным студентам, ныне практикующим врачам.
Политзаключенный, прошедший ссылки, тюрьмы и пытки и… ставший лауреатом Сталинской премии. Хирург, спасший от слепоты сотни людей и сам потерявший зрение в конце жизни. Гениальный врач и талантливый проповедник, порой метавшийся между этими двумя призваниями. Христианин огромной силы воли, честности и безбоязненной веры, но не избежавший серьезных ошибок на своем пути. Реальный человек. Пастырь. Ученый. Святой…
Святитель Лука пока не так широко известен, как патриарх Тихон или преподобномученица великая княгиня Елисавета. Мы предлагаем вниманию читателя наиболее яркие факты его необыкновенной биографии, которой, кажется, вполне хватило бы на несколько жизней.
«Я не вправе заниматься тем, что мне нравится»
О медицине будущий «святой хирург» никогда не мечтал. Зато с детства мечтал о профессии художника. Окончив Киевскую художественную школу и проучившись некоторое время живописи в Мюнхене,
Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) вдруг… подает документы на медицинский факультет Киевского университета. «Недолгие колебания кончились решением, что я не вправе заниматься тем, что мне нравится, но обязан заниматься тем, что полезно для страдающих людей», — вспоминал архиепископ Лука.
В университете он приводил в изумление студентов и профессоров своим принципиальным пренебрежением к карьере и личным интересам. Уже на втором курсе Валентина прочили в профессоры анатомии (художественные навыки ему тут как раз и пригодились), но после окончания университета этот прирожденный ученый объявил, что будет. земским врачом — занятие самое непрестижное, тяжелое и малоперспективное. Товарищи по курсу недоумевали! А владыка Лука потом признается: «Я был обижен тем, что они меня совсем не понимают, ибо я изучал медицину с исключительной целью быть всю жизнь деревенским, мужицким врачом, помогать бедным людям».
«Слепых делает зрячими…»
Операциям на глазах Валентин Феликсович стал учиться сразу после выпускных экзаменов, зная, что в деревне с ее грязью и нищетой свирепствует болезнь-ослепительница — трахома. Приема в больнице ему казалось недостаточно, и он стал приводить больных к себе домой. Они лежали в комнатах, как в палатах, Святитель Лука (Войно-Ясенецкий) лечил их, а его мать — кормила.
Однажды после операции у него прозрел молодой нищий, потерявший зрение еще в раннем детстве. Месяца через два он собрал слепых со всей округи, и вся эта длинная вереница пришла к хирургу Войно-Ясенецкому, ведя друг друга за палки.
В другой раз епископ Лука прооперировал целую семью, в которой слепыми от рождения были отец, мать и пятеро их детей. Из семи человек после операции шестеро стали зрячими. Прозревший мальчик лет девяти впервые вышел на улицу и увидел мир, представлявшийся ему совсем по-иному. К нему подвели лошадь: «Видишь? Чей конь?» Мальчик смотрел и не мог ответить. Но привычным движением ощупав коня, закричал радостно: «Это наш, наш Мишка!»
Гениальный хирург обладал невероятной работоспособностью. С приходом Войно-Ясенецкого в больницу Переславля-Залесского число проводимых операций возросло в несколько раз! Спустя время, в 70-х годах врач этой больницы с гордостью докладывал: делаем полторы тысячи операций в год — силами 10-11 хирургов. Внушительно. Если не сравнивать с 1913 годом, когда один Войно-Ясенецкий делал в год тысячу операций…
Регионарная анестезия
В то время больные зачастую умирали не в результате неудачного оперативного вмешательства, а попросту не перенеся наркоза. Поэтому многие земские врачи отказывались либо от наркоза при операциях, либо от самих операций!
Архиепископ Лука посвятил свою диссертацию новому методу обезболивания — регионарной анестезии (степень доктора медицины он получил именно за эту работу). Регионарная анестезия — самая щадящая по последствиям по сравнению с обычной местной и тем более общей анестезией, однако — самая сложная по исполнению: укол при этом способе делается в строго определенные участки тела — по ходу нервных стволов. В 1915 году вышла в свет книга Войно-Ясенецкого на эту тему, за нее будущему архиепископу была присуждена премия Варшавского университета.
Женитьба… и монашество
Когда-то в молодости будущего архиепископа пронзили в Евангелии слова Христа: «Жатвы много, а делателей мало». Но о священстве, и тем более о монашестве, он помышлял, вероятно, еще меньше, чем в свое время о медицине. Работая во время русско-японской войны на Дальнем Востоке, военно-полевой хирург Войно-Ясенецкий женился на сестре милосердия — «святой сестре», как ее называли коллеги, — Анне Васильевне Ланской. «Она покорила меня не столько своей красотой, сколько исключительной добротой и кротостью характера. Там два врача просили ее руки, но она дала обет девства. Выйдя за меня замуж, она нарушила этот обет. За нарушение его Господь тяжело наказал ее невыносимой, патологической ревностью…»
Женившись, Валентин Феликсович вместе с супругой и детьми переселялся из города в город, работая земским врачом. Радикальных перемен в жизни ничто не предвещало.
Но однажды, когда будущий святитель приступил к написанию книги «Очерки гнойной хирургии» (за которую в 1946 году ему и дали Сталинскую премию), вдруг у него появилась крайне странная, неотвязная мысль: «Когда эта книга будет написана, на ней будет стоять имя епископа». Так впоследствии и случилось.
В 1919 году, в возрасте 38 лет, умерла от туберкулеза жена Войно-Ясенецкого. Четверо детей будущего архиепископа остались без матери. А для их отца открылся новый путь: через два года он принял священнический сан, а еще через два — монашеский постриг, с именем Лука.
«Валентина Феликсовича больше нет…»
В 1921 году, в разгар Гражданской войны, Войно-Ясенецкий появился в больничном коридоре… в рясе и с наперсным крестом на груди. Оперировал в тот день и в последующем, конечно, без рясы, а как обычно, в медицинском халате. Ассистенту, который обратился к нему по имени-отчеству, ответил спокойно, что Валентина Феликсовича больше нет, есть священник отец Валентин. «Надеть рясу в то время, когда люди боялись упоминать в анкете дедушку-священника, когда на стенах домов висели плакаты: “Поп, помещик и белый генерал — злейшие враги Советской власти”, — мог либо безумец, либо человек безгранично смелый. Безумным Войно-Ясенецкий не был…» — вспоминает бывшая медсестра, работавшая с отцом Валентином.
Лекции студентам он читал также в священническом облачении, в облачении же являлся на межобластное совещание врачей. Перед каждой операцией молился, благословлял больных. Его коллега вспоминает: «Неожиданно для всех прежде чем начать операцию, Войно-Ясенецкий перекрестился, перекрестил ассистента, операционную сестру и больного. В последнее время он это делал всегда, вне зависимости от национальности и вероисповедания пациента. Однажды после крестного знамения больной — по национальности татарин — сказал хирургу: „Я ведь мусульманин. Зачем же Вы меня крестите?“ Последовал ответ: „Хоть религии разные, а Бог один. Под Богом все едины“.
Однажды в ответ на приказ властей убрать из операционной икону главврач Войно-Ясенецкий ушел из больницы, сказав, что вернется только тогда, когда икону повесят на место. Конечно, ему отказали. Но вскоре после этого в больницу привезли больную жену партийного начальника, нуждавшуюся в срочной операции. Та заявила, что будет оперироваться только у Войно-Ясенецкого. Местным начальникам пришлось пойти на уступки: вернулся епископ Лука, а на следующий после операции день вернулась и изъятая икона.
Диспуты
Войно-Ясенецкий был превосходным и бесстрашным оратором — оппоненты побаивались его. Однажды, вскоре после рукоположения, он выступал в Ташкентском суде по «делу врачей», которых обвиняли во вредительстве. Руководитель ЧК Петерс, известный своей жестокостью и беспринципностью, решил устроить из этого сфабрикованного дела показательный процесс. Войно-Ясенецкий был вызван в качестве эксперта-хирурга, и, защищая осужденных на расстрел коллег, разбил доводы Петерса в пух и прах. Видя, что триумф ускользает из его рук, выведенный из себя чекист набросился на самого отца Валентина:
— Скажите, поп и профессор Ясенецкий-Войно, как это вы ночью молитесь, а днем людей режете?
— Я режу людей для их спасения, а во имя чего режете людей вы, гражданин общественный обвинитель? — парировал тот.
Зал разразился хохотом и аплодисментами!
Петерс не сдавался:
— Как это вы верите в Бога, поп и профессор Ясенецкий-Войно? Разве вы видели своего Бога?
— Бога я действительно не видел, гражданин общественный обвинитель. Но я много оперировал на мозге и, открывая черепную коробку, никогда не видел там также и ума. И совести там тоже не находил.
Колокольчик председателя потонул в хохоте всего зала. «Дело врачей» с треском провалилось…
11 лет тюрем и ссылок
В 1923 году Луку (Войно-Ясенецкого) арестовали по нелепому стандартному подозрению в «контрреволюционной деятельности» — неделю спустя после того, как он был тайно рукоположен в епископы. Это стало началом 11 лет тюрем и ссылок. Владыке Луке дали проститься с детьми, посадили в поезд. но тот минут двадцать не трогался с места. Оказывается, поезд не мог двинуться, потому что толпа народа легла на рельсы, желая удержать епископа в Ташкенте…
В тюрьмах епископ Лука делился теплой одеждой со «шпаной» и получал в ответ доброе отношение даже воров и бандитов. Хотя иной раз уголовники его грабили и оскорбляли.
А однажды во время следования по этапу, на ночлеге, профессору пришлось произвести операцию молодому крестьянину. «После тяжелого остеомиелита, никем не леченного, у него торчала из зияющей раны в дельтовидной области вся верхняя треть и головка плечевой кости. Нечем было перевязать его, и рубаха, и постель его всегда были залиты гноем. Я попросил найти слесарные щипцы и ими без всякого затруднения вытащил огромный секвестр (омертвевший участок кости — авт.)»
«Мясник! Зарежет больного!»
Епископа Луку ссылали на Север трижды. Но и там он продолжал работать по своей медицинской специальности.
Однажды, только прибыв по этапу в город Енисейск, будущий архиепископ пошел прямо в больницу. Представился заведующему больницей, назвав свое монашеское и мирское (Валентин Феликсович) имя, должность, просил разрешения оперировать. Заведующий сперва даже принял его за сумасшедшего и, чтобы отделаться, схитрил: «У меня плохой инструмент — нечем делать». Однако хитрость не удалась: посмотрев инструментарий, профессор Войно-Ясенецкий, конечно, дал ему реальную — довольно высокую — оценку.
На ближайшие дни была назначена сложная операция. Едва начав ее, первым широким и стремительным движением Лука рассек скальпелем брюшную стенку больного. «Мясник! Зарежет больного», — промелькнуло в голове у заведующего, ассистировавшего хирургу. Лука заметил его волнение и сказал: «Не беспокойтесь, коллега, положитесь на меня». Операция прошла превосходно.
Позже заведующий признался, что испугался в тот раз, но впоследствии поверил в приемы нового хирурга. «Это не мои приемы, — возразил Лука, — а приемы хирургии. У меня же просто хорошо натренированные пальцы. Если мне дадут книгу и попросят прорезать скальпелем строго определенное количество страниц, я прорежу именно столько и ни одним листком больше». Ему тут же была принесена стопка папиросной бумаги. Епископ Лука ощупал ее плотность, остроту скальпеля и резанул. Пересчитали листочки — порезано было ровно пять, как и просили.
Ссылка на Ледовитый океан
Самая жестокая и далекая ссылка епископа Луки — «На Ледовитый океан!», как выразился в приступе гнева местный начальник. Владыку конвоировал молодой милиционер, который признался ему, что чувствует себя Малютой Скуратовым, везущим митрополита Филиппа в Отроч монастырь. Милиционер не повез ссыльного на самый океан, а доставил в местечко Плахино, за 200 километров от Полярного круга. В глухом поселке стояло три избы, в одной из них и поселили владыку. Он вспоминал: «Вместо вторых рам были снаружи приморожены плоские льдины. Щели в окнах не были ничем заклеены, а в наружном углу местами виден сквозь большую щель дневной свет. На полу в углу лежала куча снега. Вторая такая же куча, никогда не таявшая, лежала внутри избы у порога входной двери. Весь день и ночь я топил железную печку. Когда сидел тепло одетым за столом, то выше пояса было тепло, а ниже — холодно»…
Однажды в этом гиблом месте епископу Луке пришлось крестить двух детей совершенно необычным образом: «В станке кроме трех изб, было два человеческих жилья, одно из которых я принял за стог сена, а другое — за кучу навоза. Вот в этом последнем мне и пришлось крестить. У меня не было ничего: ни облачения, ни требника, и за неимением последнего я сам сочинил молитвы, а из полотенца сделал подобие епитрахили. Убогое человеческое жилье было так низко, что я мог стоять только согнувшись. Купелью служила деревянная кадка, а всё время совершения Таинства мне мешал теленок, вертевшийся возле купели»…
Клопы, голодовка и пытки
В тюрьмах и ссылках владыка Лука не терял присутствия духа и находил в себе силы для юмора. Он рассказывал о заключении в Енисейской тюрьме, во время первой ссылки: «Ночью я подвергся такому нападению клопов, которого нельзя было и представить себе. Я быстро заснул, но вскоре проснулся, зажег электрическую лампочку и увидел, что вся подушка и постель, и стены камеры покрыты почти сплошным слоем клопов. Я зажег свечу и начал поджигать клопов, которые стали падать на пол со стен и постели. Эффект этого поджигания был поразительным. Через час поджигания в камере не осталось ни одного клопа. Они, по-видимому, как-то сказали друг другу: «Спасайтесь, братцы! Здесь поджигают!» В последующие дни я больше не видел клопов, они все ушли в другие камеры».
Конечно, не на одном чувстве юмора держался епископ Лука. «В самое трудное время, — писал владыка, — я очень ясно, почти реально ощущал, что рядом со мной Сам Господь Бог Иисус Христос, поддерживающий и укрепляющий меня».
Однако было время, когда он и роптал на Бога: слишком долго не кончалась тяжелая северная ссылка. А во время третьего ареста, в июле 1937 года, епископ доходил почти до отчаяния от мучений. К нему применили жесточайшую пытку — 13-дневный «допрос конвейером». Во время этого допроса сменяются следователи, арестанта же днем и ночью держат практически без сна и отдыха. Епископа Луку били сапогами, сажали в карцер, содержали в ужасающих условиях.
Трижды он объявлял голодовку, пытаясь таким образом протестовать против беззаконий властей, против нелепых и оскорбительных обвинений. Однажды он даже предпринял попытку перерезать себе крупную артерию — не с целью самоубийства, а чтобы попасть в тюремную больницу и получить хоть какую-то передышку. Изможденный, он падал в обморок прямо в коридоре, терял ориентацию во времени и пространстве…
«Ну уж нет, извините, никогда не забуду!»
С началом Великой Отечественной войны ссыльный профессор и епископ был назначен главным хирургом эвакогоспиталя в Красноярске, а потом — консультантом всех красноярских госпиталей. «Раненые офицеры и солдаты очень любили меня, — вспоминает владыка. — Когда я обходил палаты по утрам, меня радостно приветствовали раненые. Некоторые из них, безуспешно оперированные в других госпиталях по поводу ранения в больших суставах, излеченные мною, неизменно салютовали мне высоко поднятыми прямыми ногами».
После, получив, словно подачку, медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—45 гг.», архиепископ произнес ответную речь, от которой у партработников волосы встали дыбом: «Я вернул жизнь и здоровье сотням, а может, и тысячам раненых и наверняка помог бы еще многим, если бы вы не схватили меня ни за что ни про что и не таскали бы одиннадцать лет по острогам и ссылкам. Вот сколько времени потеряно и сколько людей не спасено отнюдь не по моей вине». Председатель облисполкома стал было говорить, мол, надо забыть прошлое и жить настоящим и будущим, на что владыка Лука ответил: «Ну нет уж, извините, не забуду никогда!»
Страшный сон
В 1927 году епископ Лука совершил ошибку, о которой впоследствии очень сильно жалел. Он просил об увольнении на покой и, пренебрегая пастырскими обязанностями, стал заниматься почти исключительно медициной — он мечтал основать клинику гнойной хирургии. Епископ даже стал носить гражданскую одежду и в Министерстве здравоохранения получил должность консультанта при андижанской больнице…
С этих пор жизнь его разладилась. Он переезжал с места на место, операции бывали неудачными, епископ Лука признавался: он чувствует, что его оставила Божья благодать.
Однажды ему приснился невероятный сон: «Мне снилось, что я в маленькой пустой церкви, в которой ярко освещен только алтарь. В церкви неподалеку от алтаря у стены стоит рака какого-то преподобного, закрытая тяжелой деревянной крышкой. В алтаре на престоле положена широкая доска, и на ней лежит голый человеческий труп. По бокам и позади престола стоят студенты и врачи и курят папиросы, а я читаю им лекции по анатомии на трупе. Вдруг я вздрагиваю от тяжелого стука и, обернувшись, вижу, что упала крышка с раки преподобного, он сел в гробу и, повернувшись, смотрит на меня с немым укором… Я с ужасом проснулся…»
Впоследствии епископ Лука совмещал церковное служение с работой в больницах. В конце жизни был назначен в Крымскую епархию и делал все, чтобы в тяжелейшую хрущевскую эпоху не угасла церковная жизнь.
Архиерей в заплатанной рясе
Даже став в 1942 году архиепископом, святитель Лука питался и одевался очень просто, ходил в заплатанной старой рясе и всякий раз, когда племянница предлагала ему сшить новую, говорил: «Латай, латай, Вера, бедных много». Софья Сергеевна Белецкая, воспитательница детей владыки, писала его дочери: «К сожалению, папа опять одет очень плохо: парусиновая старая ряса и очень старый, из дешевой материи подрясник. И то, и другое пришлось стирать для поездки к Патриарху. Здесь все высшее духовенство прекрасно одето: дорогие красивые рясы и подрясники прекрасно сшиты, а папа. хуже всех, просто обидно. »
Архиепископ Лука всю жизнь был чуток к чужим бедам. Большую часть своей Сталинской премии он пожертвовал на детей, пострадавших от последствий войны; устраивал обеды для бедных; ежемесячно рассылал денежную помощь гонимым священнослужителям, лишенным возможности зарабатывать на хлеб. Однажды он увидел на ступеньках больницы девочку-подростка с маленьким мальчиком. Выяснилось, что их отец умер, а мать надолго положили в больницу. Владыка повел детей к себе домой, нанял женщину, которая приглядывала за ними, пока не выздоровела их мать.
«Главное в жизни — делать добро. Если не можешь делать для людей добро большое, постарайся совершить хотя бы малое», — говорил Лука.
«Вредный Лука!»
Как человек, святитель Лука был строг и требователен. Он нередко запрещал в служении неподобающе ведущих себя священников, лишал некоторых сана, строго запрещал крестить детей с неверующими восприемниками (крестными), не терпел формального отношения к служению и подхалимства перед властями. «Вредный Лука!» — воскликнул как-то уполномоченный, узнав, что тот лишил сана очередного священника (за двоеженство).
Но архиепископ умел и признавать свои ошибки. Сослуживший ему в Тамбове протодиакон отец Василий рассказывал такую историю: в храме был пожилой прихожанин, кассир Иван Михайлович Фомин, он читал на клиросе Часы. Читал плохо, неверно произносил слова. Архиепископу Луке (тогда возглавлявшему Тамбовскую кафедру) приходилось постоянно его поправлять. В один из дней, после службы, когда владыка Лука в пятый или шестой раз объяснял упрямому чтецу, как произносятся некоторые церковнославянские выражения, произошла неприятность: эмоционально размахивая богослужебной книгой, Войно-Ясенецкий задел Фомина, а тот объявил, что архиерей ударил его, и демонстративно перестал посещать храм.
Через короткое время глава Тамбовской епархии, надев крест и панагию (знак архиерейского достоинства), через весь город отправился к старику просить прощения. Но обиженный чтец. не принял архиепископа! Спустя время владыка Лука пришел снова. Но Фомин не принял его и во второй раз! «Простил» он Луку лишь за несколько дней до отъезда архиепископа из Тамбова.
Мужество
В 1956 году архиепископ Лука полностью ослеп. Он продолжал принимать больных, молясь об их выздоровлении, и его молитвы творили чудеса.
Святитель скончался в Симферополе рано утром 11 июня 1961 года, в воскресение, в день Всех святых, в земле Российской просиявших.
Власти сделали все, чтобы похороны не стали «церковной пропагандой»: подготовили к публикации большую антирелигиозную статью; запретили пешую процессию от собора до кладбища, сами подогнали автобусы для провожающих владыку и велели ехать по окраине города. Но случилось непредвиденное. Никто из прихожан не сел в приготовленные автобусы. На дышащего злобой и угрозами уполномоченного по делам религии никто не обращал внимания. Когда катафалк с гробом двинулся прямо на верующих, регент собора, Анна, крикнула: «Люди, не бойтесь! Он нас не задавит, они не пойдут на это — хватайтесь за борт!» Люди тесным кольцом обступили машину, и она смогла тронуться только с очень небольшой скоростью, так что получилась пешая процессия. Перед поворотом на окраинные улицы женщины легли на дорогу, так что машине пришлось ехать через центр. Центральная улица наполнилась народом, движение прекратилось, пешая процессия продолжалась три часа, люди всю дорогу пели «Святый Боже». На все угрозы и уговоры функционеров отвечали: «Мы хороним нашего архиепископа».
Его мощи были обретены 22 ноября 1995 года. В том же году определением Синода Украинской Православной Церкви архиепископ Лука был причислен к лику местночтимых святых. А в 2000 году Архиерейский Собор Русской Православной Церкви прославил священноисповедника Луку в сонме новомучеников и исповедников Российских XX века.
Все материалы «Фомы» о священноисповеднике Луке Войно-Ясенецком читайте тут.
А еще » Я полюбил страдание», прочли и потрясены. Были в Симферополе у мощей и дома, где жил. Есть молитва Св. Луки.
Однажды в санатории, у меня остановился кишечник — заворот кишок — у меня спаечная болезнь кишечника после операции на желудке, из-за чего кишечник останавливался уже несколько раз, даже без причины. Лежу ночью, не сплю, больно, живот раздут, от дома далеко. В тяжелом случае нужна операция, денег с собой на нее нет, т.к. не планировалось такое. Молюсь Святителю Луке, как хирургу. А перед поездкой куда-то, мы с женой всегда молимся пред путешествием, и там есть молитва Богородице, где есть слова «да не ползок путь мой сей будет, руководствуй мя на нем». И вот среди молитвы свт. Луке, у меня в голове раздается четкий мужской голос: «Ты же просил Богородицу: да не ползок путь мой сей будет, Той молись» — и все, тишина. Следующую ночь провел в районной больнице, все обошлось без операции. Святитель Лука, моли Бога о нас!
Дорогая сердцу икона
Есть в Храме в честь пророка Самуила икона святителя Луки Крымского с частицей мощей – дорогая православному христианину святыня.
Икона св. Луке Крымскому
Икона св. Луке Крымскому
На долю архиепископа Луки, профессора хирургии, лауреата Государственной премии выпало то, что пережили многие русские архиереи первой половины XX века: поношения, тюрьмы, лагеря, ссылки, изгнания, пытки. Пройдя эти тяжкие испытания, архиепископ Лука остался верен исповеданию истины, и, где бы он ни был: в застенке, на кафедре, за операционным столом, — он был носителем слова: «Так да просветится свет ваш пред людьми, чтобы видели ваши добрые дела и прославили Отца вашего, Который на небесах» (Мф. 5; 16).
На Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года имя священноисповедника Луки Крымского было внесено в Собор Новомучеников и Исповедников Российских для общецерковного почитания.
Мое знакомство со святым
Однажды, в Симферополе, очень сильно заболела моя мама. Мы с отцом были напуганы, уговаривали ее вызвать скорую помощь, но мама не слушала наших уговоров. Она требовала, чтобы ее отвели к Луке Крымскому.
Свято-Троицкий монастырь. Симферополь
Свято-Троицкий монастырь. Симферополь
Мы не знаем куда идти, — втолковывали ей мы.
Одесская 12, Одесская 12, — повторяла мама.
Где это?
Где-то в центре города. Мы будем спрашивать, — ответила мама.
Мы как раз были в центре города и, как оказалось, совсем недалеко от улицы Одесской, на которой находится Свято-Троицкий женский монастырь.
Маму мы практически донесли до монастыря, и случилось чудо – на территории монастыря маме стало легче. В храме, где шел молебен с чтением акафиста святителю Луке, мама упала на колени и молилась, прося о выздоровлении.
К концу молебна, уже практически здоровая мама приложилась к мощам святого. Она спросила меня: не знаю ли я, где отец? Папы действительно не было в храме. Мы начали его искать. Папа оказался в лавке, он покупал себе нательный крест.
Только представьте: человек, отказывавшийся носить крест, ссылаясь на аллергию или еще что-то, пораженный увиденным чудом, уверовал! Мамино выздоровление произвело на него очень большое впечатление. Он даже как-то спросил: «Не заболела ли она, чтобы уверовал я?»
В церковной лавке Храма во имя пророка Самуила мне сказали, что икона Святителя Луки Крымского с частицей мощей находится по стараниям одного прихожанина. Это очень радостное событие, так как помолиться святителю Луке Крымскому и приложиться к его мощам можно теперь и в нашем городе.
Свято-Троицкий монастырь. Симферополь
Свято-Троицкий женский монастырь. Симферополь
Из проповеди святителя Луки Крымского
«Говорю не от разума только, а говорю по собственному опыту, ибо должен засвидетельствовать вам, что когда шел я по весьма тяжкому пути, когда нес тяжкое бремя Христово, оно нисколько не было тяжело, и путь этот был радостным путем, потому что я чувствовал совершенно реально, совершенно ощутимо, что рядом со мною идет Сам Господь Иисус Христос и поддерживает бремя мое и крест мой… Возведите очи свои горе – и увидите Самого Господа Иисуса Христа, Который идет вместе с вами и облегчает иго ваше и бремя ваше…»
Мощи Св. Луки Крымского
Ковчег с мощами св. Луки Крымского
Тропарь святителю Луке (Войно- Ясенецкому), архиепископу Крымскому
Возвестителю пути спасительного, исповедниче и архипастырю К рымския земли, истинный хранителю отеческих преданий, столпе непоколебимый, православия наставниче, врачу богомудрый святителю Луко, Христа Спаса непрестанно моли веру непоколебиму православным даровати и спасение, и велию милость (день памяти 29 мая / 11 июня). https://hramsamuil.obrazslov.ru/2019/05/svyatynya-hrama.html
Миленький Святитель Лука . помоги мне р. Б Анне в здоровье. Помоги пожалуйста чтоб мои дети р. Б. Розанна и р. Б Винченцо жили со мной. Помоги дай мне удачи в работе принимать и продавать Herbalife. И помоги чтоб у меня родился третий ребёнок. Умный красивый и здоровый. . Аминь
Святитель Лука. Моли Бога об исцелении от водянки яичка моего ребенка раба божьего Артемия. Да будет на то Воля Божья.
Святитель Лука спасибо тебе!
Святитель Лука. Моли бога об излечение, исцеление моем любимой мамочки,рабы божьей Валентины. Да будет на то Воля Божья!
Аминь
Господи помилуй
Святитель Лука! Моли Бога об исцелении болящей рабы божьей Валентины! Да будет на то Воля Божья!
Святитель Лука! Моли Бога о здравии женском моей дочери рабы Божьей Ольги! И даруй счастье обрести радость материнства! Да будет на то Воля Божья!
Святитель Лука!Помоги моей тётю и моей семье и меня и всех кто нуждается в помощи пуст у всех болезнь вылечатся!
«Фома» работает только благодаря пожертвованиям читателей и попечителей. Сегодня нам особенно нужна ваша помощь. Даже небольшое, но ежемесячное пожертвование поможет планировать нашу работу и дальше рассказывать людям о Христе, Евангелии и православии.
святитель Лука (Войно-Ясенецкий)
Проповеди и слова
Архиепископ Симферопольский и Крымский, доктор богословия, духовный писатель. Доктор медицинских наук, хирург, учёный, автор трудов по анестезиологии и гнойной хирургии.
Биография
В миру Валентин Феликсович (Войно-Ясенецкий), родился в Керчи. Он был третьим ребёнком в семье, а всего детей было пять.
Отец Валентина, Феликс Станиславович, принадлежал к Католической Церкви. По профессии он был аптекарем. Мать, Мария Дмитриевна, исповедовала истинную, Православную веру.
Согласно сложившимся к тому времени в России устоям, касавшимся воспитания детей, рождённых в смешанных браках, личность Валентина формировалась в русле Православных традиций. Отец его, в общем не возражал против такого подхода и не навязывал сыну собственного мировоззрения. Религиозные основы ему преподавала мать.
В 1889 году семья Войно-Ясенецких переехала в Киев. Здесь Валентин, помощью Божьей, окончил два образовательных заведения: гимназию и рисовальную (художественную) школу.
Размышляя о выборе дальнейшего жизненного пути, он рассматривал два приоритетных варианта: стать художником или врачом. Уже на стадии готовности поступать в Академию Художеств в Петербурге, он передумал и решил посвятить свои силы медицине. Важнейшим критерием выбора послужило желание облегчать людям страдания. Кроме того он считал, что на месте врача принесёт обществу больше пользы.
В 1898 году Валентин поступил в Киевский университет, на медицинский факультет. Учился он хорошо, как и подобало способному человеку, сделавшему в отношении будущей профессии обдуманный выбор. Из университета он выпустился в 1903 году. Перед ним могла открыться хорошая карьера, о которой многие, менее талантливые сверстники, могли только мечтать. Но он, к удивлению окружения, объявил, что желает стать земским, «мужицким» доктором.
Врачебная деятельность
С началом русско-японской войны Валентин Феликсович, приняв предложение руководства, отправился, на Дальний Восток, для участия в деятельности отряда Красного Креста. Там он возглавил отделение хирургии при госпитале Киевского Красного Креста, развернутом в Чите. На этой должности В. Войно-Ясенецкий приобрёл колоссальный врачебный опыт.
В этот же период он познакомился и связался узами любви с сестрой милосердия, доброй и кроткой христианкой Анной Ланской. К тому времени она отказала двум искавшим её женского внимания врачам и, как рассказывают, готова была прожить свою жизнь в священном безбрачии. Но Валентин Феликсович сумел достичь её сердца. В 1904 году молодые сочетались венчанием в местной читинской церкви. Со временем Анна сделалась верной помощницей мужу не только в семейных делах, но и в докторской практике.
После войны В. Войно-Ясенецкий осуществил свое давнее желание стать земским врачом. В период с 1905 по 1917 год он трудился в городских и сельских лечебницах, в разных регионах страны: в Симбирской губернии, затем в Курской, Саратовской, на территории Украины, наконец, в Переславле-Залесском.
В 1908 году Валентин Феликсович прибыл в Москву, устроился в хирургическую клинику П. Дьяконова экстерном.
В 1916 году закончил писать и с успехом защитил докторскую диссертацию. Тема той докторской работы оказалась настолько важной и актуальной, а её содержание настолько глубоким и проработанным, что один из учёных в восхищении сравнил её с пением птицы. Варшавский университет почтил тогда В. Войно-Ясенецкого особой премией.
Послереволюционные годы
Первые годы после Октябрьской революции были в буквальном смысле кровавыми. В это трудное время государство испытывало особую потребность в медицинских работниках. Так что несмотря на приверженность вере, какое-то время Валентин Феликсович не был гонимым.
С 1917 по 1923 года он жил в Ташкенте, трудился в Ново-Городской больнице хирургом. Своим опытом он охотно делился с учениками, преподавал в медицинской школе (впоследствии реорганизованной в медицинский факультет).
В этот период серьёзным испытанием для В. Войно-Ясенецкого обернулась смерть горячо любимой супруги, умершей от туберкулеза в 1919 году, и оставившей без материнской заботы четверых детей.
В 1920 году Валентин Феликсович принял предложение возглавить кафедру в Государственном Туркестанском университете, недавно открытом в Ташкенте.
Священническое служение
Помимо исполнения служебных и семейных обязанностей в этот период он принимал активное участие в церковной жизни, посещал собрания Ташкентского братства. Однажды, после удачного доклада В. Войно-Ясенецкого на церковном съезде Ташкентский епископ Иннокентий высказал ему пожелание, чтобы он стал священником. Не помышлявший о таком варианте своего жизненного пути В. Войно-Ясенецкий вдруг ответил архиерею без промедления, что согласен, если это угодно Богу.
В 1921 году он был посвящен в сан диакона, а через несколько дней — в иерея. Став священником, отец Валентин получил назначение в местный, ташкентский храм, где и служил, угождая Богу. При этом он не прерывал ни врачебную, ни преподавательскую практику.
В 1923 году развернувшееся при Церкви движение обновленцев добралось до Ташкента. Епископ Иннокентий в силу ряда связанных с этим причин покинул город, не передав никому руководство над кафедрой. В этот трудный для духовенства и паствы период отец Валентин, совместно со священником Михаилом Андреевым, приложил максимум усилий для объединения местного духовенства и даже принял участие в организации съезда (санкционированного ГПУ).
Монашеское и епископское служение
В том же 1923 году отец Валентин, движимый ревностью и благочестием, принял монашеский постриг. Сообщают, что изначально Епископ Уфимский Андрей (Ухтомский) предполагал дать ему монашеское имя Пантелеймон, в честь прославленного Богом христианского целителя, но затем, выслушав его проповеди, поменял решение и остановил выбор на имени Евангелиста, врача и апостола Луки. Так отец Валентин стал иеромонахом Лукой.
В конце мая того же года иеромонах Лука был тайно поставлен во епископа Пенджикента, а через несколько дней его арестовали из-за поддержки им линии Патриарха Тихона. Выдвинутое против него обвинение на сегодняшний день кажется не только надуманным, но и абсурдным: власти обвинили его в контрреволюционной связи с какими-то оренбургскими казаками и в сотрудничестве с англичанами.
Некоторое время арестованный святитель томился в темнице Ташкентского ГПУ, а затем его доставили в Москву. Вскоре ему позволили проживать на частной квартире, но потом вновь взяли под стражу: сперва в Бутырскую тюрьму, а после — в Таганскую. Затем страдальца отправили в ссылку на Енисей.
В Енисейске он служил на дому. Кроме того, ему разрешили оперировать, и он спас здоровье не одному жителю. Несколько раз святителя переводили из одного места в другое. Но и там он использовал все возможности для служения Богу, лечения людей.
После окончания ссылки, епископ Лука возвратился в Ташкент, служил в местном храме. Но советские власти не собирались оставлять архиерея в покое. В мае 1931 года он подвергся очередному аресту и проведя несколько месяцев в тюрьме, услышал приговор: ссылка в Архангельск сроком на три года. В Архангельске он тоже занимался лечением больных.
Вернувшись из мест заключения, в 1934 году он посетил город Ташкент, а затем поселился Андижане. Здесь он исполнял долг архиерея и врача. Несчастьем обернулось для него подхваченная лихорадка: болезнь грозила потерей зрения и святитель пошёл на операцию (в качестве пациента), в результате которой ослеп на один глаз.
В декабре 1937 года последовал новый арест. Святителя допрашивали несколько суток подряд, требовали подписать заранее подготовленные следствием протоколы. В ответ он объявил голодовку, наотрез отказавшись подписывать то, с чем не могла согласиться его христианская совесть. Последовал новый приговор, новая ссылка, на сей раз — в Сибирь.
С 1937 по 1941 год осужденный епископ жил в местечке Большая Мурта, на территории Красноярского края. С началом Великой Отечественной войны его переселили в Красноярск и привлекли к лечению раненных.
В 1943 году святитель взошёл на Красноярскую архиепископскую кафедру, а через год его назначили архиепископом Тамбовским и Мичуринским. В этот период отношение власти к святителю, как будто, изменилось. В феврале 1946 года, за научные разработки в области медицины, он удостоился государственной награды — Сталинской премии.
В мае 1946 года святитель Лука стал архиепископом Крымским и Симферопольским. В это время начала прогрессировать болезнь его глаз, а в 1958 году он полностью ослеп. Однако, как вспоминают очевидцы, в этом состоянии святой не только не утратил бодрости духа, но и не потерял способности самостоятельно приходить в храм, прикладываться к святыням, участвовать в богослужении.
11 июня 1961 года Господь призвал его в Своё Небесное Царство. Похоронили святителя на Симферопольском кладбище.
После себя он оставил ряд научных и богословских работ. Среди последних уместно отметить: Наука и религия, Дух, душа и тело, О воспитании детей, Евангельское злато, Беседы в дни Великого поста и Страстной седмицы, О семье и воспитании детей, Пасха Господня, Проповеди, Толкование на молитву святого Ефрема Сирина, Я полюбил страдание, Принесем Тебе любовь нашу.
Тропарь святителю Луке (Войно-Ясенецкому), архиепископу Крымскому, глас 1
Возвестителю пути спасительного, / исповедниче и архипастырю Крымския земли, / истинный хранителю отеческих преданий, / столпе непоколебимый, Православия наставниче, / врачу богомудрый, святителю Луко, / Христа Спаса непрестанно моли / веру непоколебиму православным даровати // и спасение, и велию милость.
Кондак святителю Луке (Войно-Ясенецкому), архиепископу Крымскому, глас 1
Якоже звезда всесветлая, добродетельми сияющи, / был еси святителю, / душу же равноангельну сотворил еси, / сего ради святительства саном почтен был еси, / и во изгнании же от безбожных много пострадал еси / и непоколебим верою пребыв, / врачебною мудростию многия исцелил еси. / Темже ныне честное тело твое, от земных недр обретенное дивно, / Господь прослави, / да вси вернии вопием ти: / радуйся, отче святителю Луко, / земли Крымския похвало и утверждение.
Молитва
О всеблаженный исповедниче, святителю отче наш Луко, великий угодниче Христов. Со умилением приклоньше колена сердец наших, и припадая к раце честных и многоцелебных мощей твоих, якоже чада отца молим тя всеусердно: услыши нас грешных и принеси молитву нашу к милостивому и человеколюбивому Богу, Емуже ты ныне в радости святых и с лики ангел предстоиши. Веруем бо, яко ты любиши ны тою же любовию еюже вся ближния возлюбил еси, пребывая на земли. Испроси у Христа Бога нашего да утвердит чад Своих в духе правыя веры и благочестия: пастырям да даст святую ревность и попечение о спасении вверенных им людей: право верующия соблюдати, слабые и немощныя в вере укрепляти, неведущия наставляти, противныя обличати. Всем нам подай дар коемуждо благопотребен, и вся яже к жизни временней и к вечному спасению полезная. Градов наших утверждение, земли плодоносие, от глада и пагубы избавление. Скорбящим утешение, недугующим исцеление, заблудшим на путь истины возвращение, родителем благословение, чадом в страсе Господнем воспитание и научение, сирым и убогим помощь и заступление. Подаждь нам всем твое архипастырское благословение, да таковое молитвенное ходатайство имущи, избавимся от козней лукаваго и избегнем всякия вражды и нестроений, ересей и расколов. Настави нас на путь ведущий в селения праведных и моли о нас всесильнаго Бога, в вечней жизни сподобимся с тобою непрестанно славити Единосущную и Нераздельную Троицу, Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь.