Велосипед Артамонова: история и современность
В русской истории было немало неоцененных и не заслуженно забытых изобретений, которые получали признание лишь после того, как были повторно открыты и внедрены на Западе. К числу таковых относится и изобретение велосипеда русским крепостным мастером Ефимом Михеевичем Артамоновым. Его изобретение, сделанное в самом начале XIX века, как это часто бывает, оказалось не востребовано в России.
Но уже в 1818 году немецкий профессор барон Карл фон Дрез запатентовал первый двухколесный самокат. Самокат Дреза, в целом, выглядел как велосипед. Он включал руль и два колеса. Однако рама была деревянной, и конструкция не предполагала педалей. Изобретатель назвал свое устройство «машиной для бега» (Laufmaschine), поскольку для приведения его в движение необходимо было отталкиваться ногами от земли.
В 1839–1840 годах шотландский кузнец Киркпатрик Макмиллан добавил к изобретению Дреза педали и седло, тем самым, создал велосипед, похожий на современный. Педали приводили в движение заднее колесо, с которым они соединялись металлическими стержнями, переднее колесо управлялось рулем.
В 1862 году лионский мастер Пьер Лалман, ничего не знавший об изобретении Макмиллана, оснастил самокат педалями на переднем колесе. Уже через два года в Лионе начался массовый выпуск велосипеда Лалмана.
В Россию велосипеды попали из Европы как иностранное изобретение. И почти никто из наших соотечественников не знал, что еще за несколько десятилетий до просвещенных европейцев это устройство изобрел уральский крепостной «холоп Ефимка сын Артамонов». Впрочем, обо всем по порядку.
Откуда мы знаем об Артамонове и его изобретении?
Впервые предание об Артамонове и его велосипеде упоминается в книге В. Д. Белова «Историческій очеркъ уральскіхъ горныхъ заводовъ» за 1896 год. Там говорится, что во время коронации Павла I в 1801 году Артамонов «бегал на изобретенном им велосипеде», за что по повелению императора «получил свободу со всем потомством». Автор при этом не ссылается на какие-либо письменные источники, но поскольку он происходит из семьи потомственных служащих нижнетагильских заводов, то, возможно, указанные сведения были заимствованы им из устных преданий.
Кроме того, в сообщении Белова бросается в глаза существенная фактическая ошибка: в 1801 году, как известно, вступил на престол не Павел I, а его сын Александр I. Возможно, это просто случайная описка.
В 1910 году сообщение Белова повторяет краевед И. Я. Кривощеков в «Словаре Верхотурского уезда Пермской губернии», одновременно устраняя указанную неточность: «Мастеровой уральских заводов Артамонов в 1801 г. во время коронации бегал на изобретенном им велосипеде, за изобретение Александром I ему была дарована свобода от крепостной зависимости со всем потомством».
Артамонов на коронации. Рисунок
После этого упоминания об Артамонове и его велосипеде появляются лишь в советское время. В 1948 году в книге «Русская техника» В. В. Данилевский автор не только повторяет рассказ об участии Артамонова в коронации Александра I, но и сообщает, что изобретатель будто бы приехал с Урала в Москву на изобретенном им велосипеде. В примечании Данилевский также добавляет, что в Нижнетагильском музее хранится железный велосипед, приписываемый Артамонову.
В более поздних публикациях, прежде всего, А. К. Шварца, об Артамонове появляются дополнительные подробности: полное имя Артамонова — Ефим Михеевич, годы жизни, некоторые эпизоды биографии, маршрут его «велопробега» и даже другие изобретения мастера — «водяная мельница» для откачки воды из барж.
Наконец, информация об Артамонове попадает в Большую советскую энциклопедию. Если в издании 1950 года сообщается, что «имя и годы жизни неизвестны», то в 3-м издании БСЭ за 1970 год у него появляются инициалы и даты жизни со ссылкой на работу А. Г. Козлова «Творцы техники на Урале» 1954 года издания.
Биография изобретателя
Ефим Михеевич Артамонов родился в 1776 г., в семье Михея Артамонова — крепостного специалиста по строительству барж. Мальчик пошел по стопам отца и со временем стал специалистом по работе с металлом. В 1790 г. Михея Артамонова отправили на Старо-Уткинскую пристань на Чусовую, где строили баржи. А его сын, Ефим, был приписан к демидовскому Нижнетагильскому заводу, где готовили металлические крепления.
Годом создания велосипеда Артамонова или его прототипа, видимо, следует считать 1800 год. По крайней мере, А. К. Шварц приводит говорящее об этом свидетельство документов, правда, не давая прямой ссылки на источник: «холоп Ефимка сын Артамонов розгами бит за то, что в день Ильи пророка года 1800 ездил на диковинном самокате». Происшествие имело место в Екатеринбурге, где Ефим, бегая на «самокате», пугал встречных лошадей, которые в испуге на дыбы становились, кидались на заборы, причиняя увечья пешеходам. Самокат Артамонова, построенный на Нижнетагильском заводе, был железный. Он имел два колеса, причем переднее колесо было почти в три раза больше заднего. Колеса были скреплены изогнутой металлической рамой. Самокат приводился в движение ногами путем поочередного нажима на педали, которые крепились к переднему колесу.
Передвижение на таком «самокате» было нелегким делом. Из-за большого переднего колеса при спусках под уклон легко было опрокинуться через голову. А при подъемах в гору надо было «жать» изо всех сил ногами, чтобы велосипед не пошел обратным ходом.
В 1801 г. Артамонов решил поехать в Петербург. А. К. Шварц даже приводит некоторые подробности маршрута его движения. Из Нижнего Тагила умелец поехал в Пермь, а оттуда в — Казань. Затем он оказался в Санкт-Петербурге. Не исключено, что не весь маршрут Артамонов преодолевал «своим ходом». По рекам он мог двигаться на баржах. Так или иначе, уральский умелец добрался до столицы, а оттуда поехал в Москву, где была назначена коронация Александра I. Изобретение Артамонова понравилось императору и мастеровому, как мы уже знаем, пожаловали 25 рублей и дали вольную. Из Москвы Ефим Артамонов без происшествий вернулся в Нижний Тагил и начал совершенствовать свой самокат.
Пример Артамонова оказался заразительным. К лету 1802 г. в Нижнем Тагиле было наделано много самокатов, на которых рабочие собирались по примеру Ефима Артамонова поехать в столицу. Однако приказчики расценили это как кражу хозяйского железа: велосипеды были конфискованы и переплавлены, а виновные биты кнутом. Сам Артамонов был отправлен в ссылку и лишь в 1815 г. вновь появился на родном Пожвинском заводе.
Ефиму Артамонову приписывают и еще одно изобретение, а, точнее, техническое усовершенствование — «водяную мельницу», которая служила для откачки воды с баржи. Присоединение «водяной мельницы» к насосу позволило откачивать воду без участия рабочих, то есть конструкция прекрасно работала при движении баржи против течения. Однако при ее движении по течению насос почти переставал работать. Тогда умелец дополнительно установил на барже ветряную мельницу, которая позволяла насосу откачивать воду и при движении баржи по течению. Так, Артамонову, говоря современным языком, удалось автоматизировать процесс откачки воды.
О дальнейшей жизни изобретателя мало, что известно. Умер Ефим Михеевич Артамонов в Суксуне в 1841 г.
Легенда или быль?
Не все исследователи считают предание об Артамонове и его изобретении достоверным и доказанным. Многие из них указывают, что до нас не дошли документы, позволяющие надежно связать Артамонова и якобы изобретенный им велосипед.
Из этих сомнений произрастает гипотеза, что подлинным изобретателем велосипеда был некий Артамон Кузнецов, имя которого со временем ошибочно трансформировалось в фамилию. Сторонниками такого подхода являются, в частности, А. Г. Козлов и В. А. Блинов.
Существование Артамона Кузнецова надежно устанавливается по документам. Из письма министра юстиции П. В. Лопухина министру финансов графу А. И. Васильеву, датируемого 1804 годом, следует, что государь повелел выкупить из крепостной зависимости у Н. Н. Демидова крестьянина Егора Кузнецова с семьей и его племянника Артамона Кузнецова также с семьей. Там же сообщается, что означенный Егор Кузнецов представил Его величеству изобретенные им дрожки, но о заслугах Артамона Кузнецова не сообщается ничего. В заключении письма П. В. Лопухин сообщает министру финансов, что на его запрос Н. Н. Демидов сообщил, что готов безвозмездно освободить указанных крестьян, поскольку они «делами угодны Государю».
Историчность дяди и племянника Кузнецовых подтверждает и Ревизионная сказка 1795 года, согласно которой Е. Г. Кузнецов был приписан к Нижнетагильскому заводу Демидова, а А. Е. Кузнецов — к Выйскому заводу Демидова.
Таким образом, историчность Артамона Кузнецова не вызывает ни малейших сомнений, как и участие в его освобождении из крепостной зависимости Государя. Однако нет никаких свидетельств, что Артамон Кузнецов изобрел велосипед или иной механизм. Мы вообще ничего не знаем о его изобретательской деятельности.
Другие исследователи идут еще дальше в своем скепсисе относительно историчности Артамонова и его велосипеда. Так, Г. Н. Лист разработал развернутую программу проверки достоверности сообщений о велосипеде Артамонова.
Главным направлением проверки стал поиск сообщений об этом событии в различных исторических источниках — архивных документах, частной переписке и публикациях XIX века. Исследование не дало никаких результатов — никаких свидетельств найдено не было.
Следовательно, вопрос об источниках информации, на которые опирался В. Д. Белов, приводя рассказ об Артамонове, остается открытым. Другое направление исследования — атрибуция экспоната, демонстрируемого в Нижнетагильском музее в качестве «велосипеда Артамонова». Известно, что указанное изделие поступило в Нижнетагильский музей в 1923 г. при расформировании Верхотурского музея без сопроводительных документов.
Велосипед Артамонова в Нижнетагильском музее
Анализ химического состава изделия показал, что металл, из которого сделано колесо велосипеда, выплавлен в мартеновской печи. Отсюда, исследователи сделали вывод, что велосипед изготовлен не ранее 70-х гг. XIX века и не является оригинальным образцом начала XIX столетия. Является ли он копией с оригинального велосипеда Артамонова или имеет иное происхождение также остается неизвестным.
Обращает на себя внимание и другое: конструктивно экспонат музея напоминает английский велосипед «паук». Здесь возможно два варианта. Либо аутентичный «велосипед Артамонова» предвосхитил английскую модель, либо экспонат музея копирует не велосипед русского умельца, а современный времени изготовления зарубежный образец.
Велосипед-паук. Великобритания, 1880 год
Таким образом, мы можем констатировать, что вопрос о достоверности сообщений об изобретении первого в мире велосипеда в России начала XIX века остается открытым. Вместе с тем, как гласит известный логический принцип, не доказано, не значит, опровергнуто. Это лишь означает, что указанная проблема нуждается в дальнейших исследованиях и еще ждет своего разрешения.
Велосипед Артамонова в культурном пространстве современной России
Пока ученые спорят о степени достоверности сведений о жизни и деяниях Артамонова, «велосипед Артамонова» как культурное явление победоносно шествует по культурному пространству современной России.
Прежде всего, следует упомянуть о судьбе экспоната, который какое-то время считался оригинальным велосипедом Артамонова или, по меньшей мере, поздней, но точной копией с него. Как мы уже знаем, он поступил в Нижнетагильский музей в 1923 году без сопроводительных документов. Конструктивно экспонат очень похож на английский велосипед «паук», а химические особенности металла указывают, что он не мог быть изготовлен ранее 1870-х гг. Тем не менее, сегодня этот экспонат можно увидеть в музее истории техники «Дом Черепановых», который является структурным подразделением Нижнетагильского музея-заповедника «Горнозаводской Урал».
В 2006 году в Екатеринбурге на улице Вайнера был установлен памятник Артамонову. Скульптура изображает человека, сидящего на велосипеде. На основании памятника можно увидеть надпись, из которой следует, что человек верхом на велосипеде — это и есть изобретатель Ефим Михеевич Артамонов. Очевидно, что поводом к установлению памятника послужила легенда, что именно в Екатеринбурге в 1800 году Артамонов ездил на своем изобретении, пугая лошадей и прохожих, за что, как мы уже знаем, и был бит батогами.
Памятник изобретателю велосипеда в Екатеринбурге
В 2015 году памятник похожего вида появился и в самом Нижнем Тагиле на Зеленом бульваре.
Скульптура «Велосипед Артамонова» в Нижнем Тагиле
Еще шире «велосипед Артамонова» представлен в Сети. На соответствующий запрос можно получить сотни и сотни ссылок на различные тексты. В большинстве из них пересказывается биография изобретателя как установленный исторический факт, в других же рассказывается об этом как «историческом курьезе», легенде, не нашедшей своего подтверждения. Но не зависимо от этого количество текстов о велосипеде Артамонова продолжает расти и он остается, по меньшей мере, действительным фактом современной культурной жизни России, современного общественного сознания.
Литература:
1. Артамонов, Е. М. // Аризона — Аяччо. — М.: Советская энциклопедия, 1950. — (Большая советская энциклопедия: [в 51 т.] / гл. ред. С. И. Вавилов; 1949–1958, т. 3).
2. Артамонов, Е. М. // Ангола — Барзас. — М.: Советская энциклопедия, 1970. — (Большая советская энциклопедия: [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров; 1969–1978, т. 2).
3. Бљловъ В. Д. Пятый періодъ. Царствованія Александра I и Николая I // Историческій очеркъ уральскіхъ горныхъ заводовъ / Высочайше утвержденная Постоянная Совҍщательная Контора Желҍзозаводчиковъ. — СПб.: Тип. Исидора Гольдберга, 1896. — С. 62. — 179 с.
4. Блинов В. А. Загадка Артамона Тагильского // Рифей: Уральский литературно-краеведческий сборник. — Челябинск, 1985. — С. 115 — 126.
5. Данилевский В. В. Русская техника. — М.: Лениздат, 1948. — 550 с.
6. Козлов А. Г. Творцы техники на Урале: краткий биографический справочник / Анатолий Козлов. — Свердловск: Средне-Уральское книжное издательство, 1954.
7. Комшина (Смирнова) Татьяна, Клат Светлана Велосипед Артамонова: легенды и документы // газета «Уральский рабочий» от 14 и 18 марта 1987 года.
8. Кривощеков И. Я. Словарь Верхотурского уезда Пермской губернии с общим историческо-экономическим очерком и приложением карты уезда в границах по административному делению России в 1734 г. / сост. действ. чл. Имп. Рус. геогр. о-ва И. Я. Кривощековым. — Пермь: издание Верхотурского земства, 1910. — VIII, [4], 823, [1] с., [1] л. карт.
9. Лист Г. Н. Справка об изобретении в 1801 г. в России первого в мире железного педального двухколесного велосипеда // ГКБУ «Государственный архив Пермского края», Ф. Р-790, Оп. 5, Д. 1124.
10. Шварц А. К. Велосипеду 160 лет // Уральский следопыт. — 1960. № 3. — С. 74.
Автор: Алексей Владимирович Горюнов, кандидат философских наук, доцент кафедры философии и культурологии УлГПУ
Артамонов Ефим Михеевич
Ефим Михеевич Артамонов считается создателем первого в мире двухколесного велосипеда. Известно, что Ефим Михеевич был крепостным, работавшим на Пожвинском заводе графа (по другим сведениям – князя) Всеволжского. Талантливый изобретатель родился в 1776-м году. Отец мальчика был специалистом, который занимался строительством барж. С раннего детства Ефим оказывал отцу посильную помощь.
С четырнадцатилетнего возраста Артамонов стал ходить пешком на Старо-Уткинскую пристань, куда направили работать его отца. Таким образом, подростку приходилось проходить в день около 160 верст. Возможно, именно тогда он и задумался о том, как было бы хорошо изобрести самокат.
Есть сведения о том, что мальчика однажды высекли розгами за то, что он разъезжал на своем самокате по городским улицам, тем самым распугивая встречных лошадей, которые причиняли вред здоровью граждан.
К слову сказать, сам самокат был изобретен в 1800-м году. Это был прообраз известного нам велосипеда. Данное изделие было железным, с двумя колесами, которые располагались друг за другом. Размер переднего колеса был в два раза больше, чем заднего. Колеса закреплялись на изогнутой металлической раме. Самокат двигался благодаря движению ног. Необходимо было поочередно нажимать на педали, которые располагались на переднем колесе (а точнее, на его оси).
В 1801-м году Ефим Михеевич Артамонов решает совершить на своем изобретении поездку в Санкт-Петербург. Здесь стоит отметить, что большое переднее колесо причиняло «водителю» большие неудобства: при неосторожном спуске транспортное средство могло легко перевернуться, что грозило человеку причинением серьезных увечий. Поднимаясь в гору, необходимо было как можно сильнее «работать» ногами, чтобы самокат не дал обратный ход.
Однако изобретатель был весьма настойчив. Он твердо решил преодолеть все трудности и препятствия. Артамонов все-таки проехал на своем изобретении до Петербурга, а затем сразу же направился в Москву. За этот отважный поступок его наградили 25 рублями и вручили вольную. После этого Ефим Михеевич благополучно возвратился в родной Нижний Тагил, где стал работать над совершенствованием самоката. Любопытно, что копию самоката в наши дни можно увидеть, посетив Нижнетагильский краеведческий музей.
В 1802-м году в Нижнем Тагиле было множество экземпляров изобретения Артамонова. Рабочие планировали повторить поступок Ефима Михеевича и посетить столицу, добравшись до нее на новых транспортных средствах.
Тем не менее, демидовские приказчики с таким благополучным исходом дела были не согласны. В связи с серьезной порчей заводского железа и побегом от крепостного хозяина на самокате, который, как они считали, был сделан специально с целью осуществить этот побег, было решено конфисковать и уничтожить все экземпляры самокатов. Что касается самого Артамонова, то его предполагалось избить кнутом. После этих репрессивных мер полезное изобретение талантливого крепостного было всеми забыто. Современный велосипед создали уже совершенно другие люди. Однако, несмотря на неоднократное совершенствование конструкции велосипеда, основной принцип его действия был таким, каким придумал его Артамонов.
Есть сведения, что в 1815-м году Ефим Михеевич вернулся на родной Пожвинский завод. Однако в разрозненных архивах этого завода отсутствует информация о дальнейших работах гениального изобретателя. По некоторым данным, в 1840-м году его видели на Суксунском заводе Демидова, где он присматривал за тем, как осуществляется постройка железного парохода. Скончался Артамонов в том же Суксуне, в 1841-м году.
Велосипед, экспонируемый в Нижнетагильском историко-революционном музее, не является оригинальной моделью начала
XIX века. Результаты металлографического анализа и отсутствие документальных источников подтверждают, что какой-либо связи между тагильской моделью велосипеда и изобретением Артамонова нет.
Пока не выяснено, копией какой модели является нижнетагильский велосипед. Первые машины имели лишь отдельные металлические детали. Полностью они стали изготовляться из металла с конца шестидесятых годов XIX века. Приблизительно в этот же период изменяется и их конструкция: переднее колесо значительно увеличивается в размерах, заднее, напротив, уменьшается. Помимо сходства с ординарным велосипедом Раджа 1880 года (так называемый «паук»). о котором говорит Г.Н.Лист, тагильский образец также напоминает по конструкции модели бициклетов «Ариэль» Старлея и Хиллмана, «Наряжение» Гроута, «Кенгуру».
Велосипед поступил в Нижнетагильский музей в 1923 году при расформировании Верхотурского музея без сопроводительной документации. Передаточные ведомости до сих пор не обнаружены. Таким образом вопрос об атрибуции модели не снимается.
История одной фальсификации, или что нам делать с городскими легендами?
В Екатеринбурге, как и в любом городе с многовековой историей, бытует немало городских легенд. Будь то история с подземными ходами усадьбы Расторгуева–Харитонова или байка о рязановской свадьбе, на которой весь город гулял полгода, и отчего жених вскоре умер. Полуправдивые, полунадуманные (их достоверность никто специально не проверял) — городские легенды передаются из поколения в поколение и воспринимаются подчас, как правдивые рассказы о реальных событиях прошлого.
В одни легенды верят без труда, в особенности, если им есть визуальное подтверждение (возьмите ту же усадьбу Расторгуева–Харитонова или дом Севастьянова, крышу которого владелец намеревался покрыть золотом, и за что, как говорят, царь повелел ему ежедневно являться в церковь в чугунных калошах, дабы укрощать гордыню и каяться в грехах), в другие — нет. Третьи же, казалось бы, забытые навсегда, вдруг оживают с прежней силой и заново будоражат воображение горожан.
Пройдите в Екатеринбурге по «местному Арбату», пешеходной улице Вайнера (кстати, абсолютное большинство горожан не знают, в честь кого названа эта улица) и первая скульптура, которую вы встретите, будет посвящена велосипедисту. Лихой мужичок в армяке и картузе накручивает педали странного для современного человека велосипеда с огромным передним колесом и маленьким сзади. Такие велосипеды в Англии XIX века называли «паук». Прочтите надпись на основании скульптуры — «Изобретатель велосипеда Ефим Артамонов».
Ба! Оказывается, одно из величайших технических изобретений за всю историю человечества придумано здесь, на Урале! И автор известен — Ефим Артамонов. …Что ж, памятник такому человеку в столице Урала вполне уместен. Да что там памятник — улицу надо назвать его именем, площадь, присвоить имя техническому вузу, и того будет мало…
Между тем, как это ни парадоксально, мы имеем дело с классическим примером фальсификации, с технической подделкой, с историей, которая благодаря усилиям недобросовестных ученых и жадных до сенсаций журналистов обрела черты подлинной, достоверной настолько, что вошла как непреложный факт в Большую Советскую Энциклопедию. Вот и местные власти повелись на этот обман, когда утверждали перечень городских скульптур для обустройства улицы Вайнера. Думаю, не без гордости за Отечество подписали они разрешение на установку памятника Артамонову. Что же до жителей и гостей Екатеринбурга, то им остается только слепо верить да и гордиться простым уральским мужичком, который утер нос англичанам и намного раньше их самостоятельно, без всякой помощи извне изобрел велосипед.
…История этой фальсификации давняя, берет начало в конце XIX века. Тогда уральский историк В.Д. Белов в своем «Историческом очерке уральских «горных заводов» (С.-Петербург, 1898) без каких-либо ссылок на источники записал, что некий мастеровой уральских заводов Артамонов в 1801 г. во время коронации императора Павла I (удивительно, но историк не мог не знать, что в 1801 г. короновался Александр I) бегал на изобретенном им велосипеде, за что получил от императора свободу со всем своим семейством. Заметим, что Белов описывал события почти столетней для себя давности.
В 1910 г. историк и географ И.Я. Кривощеков включил эти сведения в свой «Словарь Верхотурского уезда», исправив имя императора. При этом Кривощеков ссылается на очерк Белова как на источник, однако не дает пояснений в отношении исправления имени императора.
Затем история с изобретенным велосипедом на много лет была забыта. Она всплывает вновь лишь при Советской власти, в 1940 г., в книге Б. Федоровой «Крепостной Тагил». В подстрочном пояснении к рассказу о тагильском механике Е.Г. Кузнецове находим сообщение, что другим уральским слесарем Артамоновым был изобретен самокат (велосипед), на котором изобретатель доехал до Москвы. Это произошло якобы более чем за 30 лет до появления первых велосипедов в Европе. Опять-таки каких-либо достоверных сведений об Артамонове автор не привела.
В 1946 г. выходит книга члена-корреспондента Академии наук УССР В.Б. Данилевского «Русская техника», в которой несколько строк отводится и Артамонову, о котором сообщается, что сохранились рассказы, как он приехал с Урала в Москву. Но и здесь каких-либо достоверных свидетельств не приводится.
Заметим, что в послевоенные годы СССР стремился доказать свое преимущество не только в военно-политической сфере, но и абсолютно во всех областях человеческой деятельности, включая развитие техники. Советским школьникам усиленно вдалбливали на уроках, что именно русские первыми изобрели паровую машину, паровоз, радио, самолет, электросварку, искусственный каучук и много чего еще. Это ведь в те годы родился анекдот о том, что СССР является родиной слонов. Не удивительно, что Большая Советская Энциклопедия в 1950–1951 гг. подтверждает приоритет Артамонова в изобретении велосипеда.
Публикация в БСЭ открыла шлюз для дальнейших фантазий об Артамонове. Появляются сведения, что он работал не где-нибудь, а был крепостным Демидовых на Нижнетагильском заводе. Мифический изобретатель обретает имя и отчество, а также даты рождения и смерти. Их называет в 1954 г. свердловский историк А.Г. Козлов, утверждая, что Ефим Михеевич Артамонов родился в 1776 г., а умер в 1841 г., но, опять же, без ссылок на источники. Хотя позже Козлов отказался от своих «открытий», имя изобретателя и даты жизни попали в 3-е издание БСЭ, получив статус официальной биографии.
Более того, как неоспоримое доказательство существования Артамонова и его изобретения в Нижнетагильском музее демонстрируется «тот самый» велосипед (как выяснилось позже, велосипед поступил в музей в 1923 г. при расформировании Верхотурского музея без сопроводительной документации, следовательно, неизвестного происхождения), а точная копия «велосипеда Артамонова» выставляется в Политехническом музее в Москве. Следом в Пермском областном краеведческом музее появился велосипед, сделанный якобы в «артамоновских мастерских».
Дальше — больше. Определяется маршрут Артамонова: Нижний Тагил — Пермь — Казань — Москва — С.-Петербург и обратно. А пермский исследователь А.К. Шарц называет точную дату начала велопутешествия — 9 мая 1801 г., и сообщает, что уже 13 мая, т.е. через пять дней, Артамонов прибыл в Пермь, преодолев 560 км. Сочинитель, видимо, не отдавал себе отчета, что на железном самокате — «костотрясе» — проехать более полтысячи километров по уральскому бездорожью за пять дней было практически невозможно.
И это еще не все. Все тот же Шарц называет место захоронения Артамонова — село Суксун Пермской области, утверждая при этом, что лично видел на могиле изобретателя деревянный крест и выжженный на нем рисунок самоката, чем немало удивил суксунских краеведов. Последние сколько ни старались, но креста с рисунком самоката на местном кладбище так и не нашли…
Наличие в биографии предполагаемого Артамонова противоречий, неточностей и отсутствие ссылок на источники вызвали необходимость проведения работы по документации фактов, опубликованных в печати. Требовались прямые доказательства приоритета Артамонова в изобретении им велосипеда.
Первым, кто усомнился в подлинности истории о «велосипеде Артамонова», был московский исследователь Г.Н. Лист. Не получив в архивах ни одного доказательного документа, Г.Н. Лист все же надеялся на отечественные периодические издания конца XVIII – начала XIX века. Поскольку Артамонов проехал большое количество населенных пунктов, где его должно было видеть огромное количество людей как на дорогах, так и в столицах, то, несомненно, должны открыться многочисленные мемуары или описания в письмах тех современников, для которых такая машина была не меньшим чудом, чем автомобиль или самолет для жителей начала XX века. Ведь в столицу во время коронации стекались гости, включая и иностранцев. Последние, несомненно, должны были сообщить о велосипеде за рубеж. Должны были появиться и публикации о велосипеде в зарубежных газетах. Однако об этом событии не нашлось и строчки ни в отечественных, ни в зарубежных изданиях.
В начале XIX века проекты об изобретении в области промышленности, горного дела, сельского хозяйства поступали в специально созданную канцелярию. В ее фондах так же не обнаружили никаких материалов о велосипеде или устройстве, подобном ему.
Данных о демонстрации велосипеда в Москве не удалось найти в материалах о коронации Павла I и Александра I: камер-фурьерских церемониальных журналах 1796, 1797 и 1801 гг., повестке по случаю кончины Его императорского величества государя императора Павла Петровича и описании-коронации Его императорского величества Александра Павловича: «Списке о всех милостях, излиянных покойным государем Павлом I в день его коронации 5 апреля 1797 года».
Надеясь обнаружить воспоминания в официальной и частной переписке лиц, близких к Александру и вдовствующей императрице Марии Федоровне, были исследованы собрание статс-секретаря управляющего II отделением её величества канцелярии императрицы Г.И. Вилламова, фонд П.Л. Вакселя и собрание разных рескриптов К.Ф. Модераху пермскому и вятскому губернатору. Но и эти поиски не увенчались успехом.
Нет упоминания об изобретателе велосипеда Артамонове и в подборке материалов о крепостных изобретателях, публиковавшейся в «Отечественных записках» П.П. Свиньина (1818–1830 гг.) Кроме периодики, современной предполагаемому изобретению, были изучена и периодика конца XIX века: журналы «Велосипед» и «Самокат» — периода увлечения велоспортом. И тоже безуспешно.
Наконец, был проведен металлографический анализ образца металла, вырезанного из колеса «артамоновского велосипеда», и образца металла, датирующегося концом XVIII – началом XIX века. В результате идентичность исследуемых образцов не была подтверждена. На основании анализа было сделано следующее заключение: металл колеса выплавлен в мартеновской печи на кислом поду. Первая же мартеновская печь была пущена в действие на Нижнетагильских заводах в 1876 г. Такое же заключение сделал профессор В.И.Довгопол: «Можно утверждать, что имеющийся образец велосипеда изготовлен из мартеновского металла не ранее 70-х годов XIX века». Таким образом, было доказано, что велосипед, экспонируемый в Нижнетагильском музее, не является оригинальной моделью начала XIX века. Результаты металлографического анализа и отсутствие документальных источников подтвердили, что какой-либо связи между тагильской моделью велосипеда и изобретением Артамонова нет.
И самое главное: в настоящее время так и не найдено ни одного документа, который подтвердил бы, что на Урале жил крепостной изобретатель Артамонов. Нельзя считать доказательством сообщения В.Д. Белова и И.Я. Кривощекова, изданные чрез 100 лет после предполагаемых событий. Не найдено ни одного научного доказательства, что велосипед был изобретен на Урале и что к этому имел отношение некий Ефим Артамонов, само существование которого не установлено.
Можно понять (но не оправдывать!) историков сталинской поры, которые, выполняя политический заказ сверху, поднимали престиж государства путем фальсификации истории.
Можно понять (но не оправдывать!) журналистов, которые подхватили со слов тех самых ученых фальшивку об «артамоновском велосипеде» и рассказали о ней тысячными тиражами газет и журналов читателям. В конце концов, не удел журналистов вести архивные поиски, кропотливо сопоставлять факты, научно доказывать или опровергать бытующие представления.
Но как понять местных чиновников, санкционировавших установку на центральной улице города памятник якобы реальному историческому персонажу (да еще с такой претенциозной надписью «изобретатель велосипеда…»), но, в действительности, являющемуся от начала и до конца плодом воспаленной фантазии ученых.
Что это? Если элементарная безграмотность (чиновники тоже не могут, да и не обязаны все знать), то для этого существует экспертное сообщество, которое напомнило бы ответственным лицам, что демонстрируемый ранее в Нижнетагильском музее так называемый «велосипед Артамонова» безоговорочно признан технической подделкой XIX века, снят с экспозиции и сдан в фонды музея на хранение. То же произошло и с его московской копией.
Если это лукавое намерение властей легко и быстро «отпиарить» город в расчете на безграмотность людей, то в этом случае в смешное положение попадают сами местные власти. Люди-то книги читают и историей интересуются. Они просто так уже не поверят на слово, что Россия является родиной слонов.
Впрочем, с историей памятника Артамонову не все так грустно. Один немецкий турист, прогуливаясь по улице Вайнера, подошел к скульптуре велосипедиста, и когда переводчик прочитала, что написано на основании, громко рассмеявшись, воскликнул: «О… Это хорошая шутка!»
Сергей Мошкин
При подготовке статьи использовались материалы:
Ганьжа С. История одной мистификации – велосипед Артамонова // Тагильский рабочий, 6 и 27 июля 2005 г.
Комшилова Т., Клат С. Велосипед Артамонова: легенды и документы // Тагильский рабочий, 14 и 18 марта 1987 г.