Андрей Михайлович Борзенко биография

Андрей Михайлович Борзенко биография

Началась война и уже на второй месяц Андрей Борзенко получает ранение в правую ногу. Но пуля не задела кость, а только навылет пробила мышцу, и Андрей остался в строю. В тяжелом бою под Киевом он получил ранение в руку, но из боя не вышел. В середине сентября сорок первого года он вновь был ранен у берегов Днепра. Андрей Борзенко прикрывал отход обоза с ранеными товарищами со своей винтовкой и простреленной левой ногой. Он стрелял, пока не потерял сознание. Очнулся уже в плену. Это были самые горестные минуты его жизни.

Лагерные русские врачи спасли Андрея от верной гангрены и гибели. Спортивная закалка помогла ему встать на ноги. Он дважды совершал побег из лагеря Шталанг, но не смог уйти далеко. Его ловили с овчарками, бросали в карцер. Спустя некоторое время Андрея Борзенко перевезли вместе с другими военнопленными в Бухенвальд. Бухенвальд — это город-фабрика смерти близ города Веймара в Тюрингии. Более двадцати пяти тысяч советских людей вошли в ворота лагеря, на которых было написано изречение великого греческого философа Цицерона «Каждому своё». Менее пяти тысяч уцелело после освобождения его узников. Это была фабрика по переработке людей в пепел из 52 бараков. Крематории работали в вечернее и в ночное время бесперебойно. Бежать из лагеря было невозможно. Он был окружен тройным рядом колючей проволоки под током. В лагере было много военнопленных с рангом от солдата до генерала.

В лагере существовала строгая иерархия, установленная немецким руководством. Уголовники старшины блоков «блок-фюреры»-капо, затем идут иностранцы, затем русские, последними были изгои-евреи. Более сплоченными были русские люди, которые, несмотря на жестокий контроль, помогали друг другу в лечении, в защите от уголовников. Иностранцам разрешалось даже получать посылки из дома. Уголовники их не обижали, получая от них оплату в виде сигарет и консервов. У русских был костяк сравнительно крепких людей, которые смогли бы дать отпор уголовникам. В эту группу входил и Андрей Борзенко. Однажды в бараке один уголовник — капо решил поторопить Андрея на утренний «аппель» (построение) резиновой дубинкой. Но, не успел уголовник замахнуться, как Андрей резким крюком уложил его в глубокий нокаут. Это вызвало одобрение всех заключенных барака. Все вышли на построение, но капо не было перед строем с рапортом. Старший оберфюрер СС Мюллер напрасно ждал его пять минут. И, наконец, зайдя с двумя охранниками в блок, нашел лежащего уголовника в нокауте. Его охранники привели в чувство и избили прямо в бараке. На следующий день был назначен новый блок-фюрер, но он уже не избивал заключенных. Уголовники по субботам устраивали на потеху немцам открытый боксерский ринг, так называемое, международное первенство «скелетов», где они, имея лучшее питание, и своего судью добивались побед. Победитель получал лишнюю пайку хлеба, проигравшего доходягу отволакивали в крематорий. Ему и так терять было нечего либо разочек поесть, если повезет фортуна в боксе, либо в крематорий все равно рано или позже. В этот момент Андрея познакомили с голландским коммунистом Гарри Мительдором, который был тренером по боксу в Голландии.

Они договорились, что по вечерам через день, они будут тренироваться в задней части барака, где уже были боксерские принадлежности. Немцы не противились занятиям заключенных боксом, музыкой и даже борьбой. Люди умирали из-за скудного питания. Голод доводил до крематория всех.

Вот как описывался один из боев Андрея Борзенко с чемпионом Гамбурга по боксу.

«В очередные выходные должен был состояться традиционный боксерский поединок. Первым на ринг вышел немецкий экс-чемпион Гамбурга по боксу, посаженный в концлагерь за неоднократные разбои и убийства. Выйти против огромного разбойника, вес которого превышал 100 кг, не изъявлял желания ни один из заключенных. Видя это, немецкие надзиратели решили вручить победителю не только буханку хлеба, но еще и банку тушенки. В итоге к рингу подошел Борзенко с тренером, выказав желание боксировать с немцем. Лысый немец, голова которого была усеяна шрамами после уличных драк, сразу ринулся на Борзенко. Он хотел нанести один мощный удар и отправить соперника в нокаут. Однако, его плану не суждено было сбыться. Несмотря на то, что Андрей был легче своего оппонента килограмм на 20, он мастерски отбивал все атаки противника. Громила начал клинчевать и даже пару раз ударил Борзенко локтем, но судья как будто не замечал этого. Надзиратели и прочие сотрудники концлагеря начали делать ставки на немца думая, что тот рано или поздно нанесет сокрушительный удар по русскому боксеру. В конечном счете, первый раунд так и не выявил победителя. С первых секунд второго раунда немец начал стремительную атаку на Борзенко. Не достигнув успеха, он ударил советского боксера в пах, после чего тот согнулся от нестерпимой боли. Лысый уголовник бросился добивать соперника, несмотря на возражения его тренера. Рефери оттащил немца в сторону и подождал пока Андрей займет стойку. Как только судья разрешил продолжить бой, Борзенко приблизился к противнику и провел «двойку», ударив левой в печень и правой в челюсть. В следующую секунду немец уже лежал в глубоком нокауте. Большая часть публики начала аплодировать советскому боксеру, включая и надзирателей концлагеря».

После этого Андрей провел еще немало боев, одерживая в каждом из них уверенные победы.

Со временем, по просьбе коменданта концлагеря, в Бухенвальд был приглашен чемпион Германии в тяжелом весе среди войск СС и Вермахта Германии – Вилли. Этот бой должен был стать настоящим событием. Он рассматривался как сакральный поединок между нацистским и советским солдатом. По регламенту спарринг должен был продолжаться 6 раундов по 5 минут каждый. Посмотреть на противостояние русского с немцем пришло все высшее руководство. Интересен тот факт, что судьей был сам начальник концлагеря.

Высокий и крепкий немец бросился на Андрея, работая обеими руками одновременно. Изначально советский боксер ставил блоки, убегая от атак противника. Зал неистово поддерживал Вилли аплодисментами и громкими криками. Во втором раунде оба спортсмена равномерно обменивались ударами, хотя немец был заметно активнее, чем на старте боя. Борзенко удавалось ловко уходить от ударов Вилли, бегая по периметру ринга. В третьем раунде, немец сбавил темп, решив выждать подходящего момента для нанесения решающего удара. В четвертом раунде, Вилли стал использовать локти, нанося ими удары по голове советского боксера. Естественно рефери не собирался останавливать бой, а только делал замечания своему соотечественнику. Однако, когда освирепевший немец очередной раз услышал от судьи замечание, он ударил его, после чего тот потерял сознание. Затем немец ринулся на Борзенко, забыв о защите своей челюсти. В результате наш боксер, слегка присев и сделав резкий выпад вперед, нанес левой рукой удар в челюсть соперника. Через миг Вилли находился в глубоком нокауте рядом с рефери. В зале воцарилась полная тишина. Тренер подозвал к себе Андрея и вместе с ним удалился к заключенным. Все узники концлагеря быстро разбежались по своим баракам, опасаясь того, что униженные надзиратели откроют по ним огонь. До сих пор остается загадкой, почему нацисты не расправились с советским боксером-заключенным, отправившим в нокаут их чемпиона.

Спустя пару лет, когда Красная армия начала одерживать на фронте одну победу за другой, 11 апреля 1945 года немцы бежали из Бухенвальда, не успев уничтожить следы своего злодеяния против всего человечества, в лагерь вошла 3-я Американская Армия. Оставшихся немецких охранников в лагере арестовали и отдали на суд заключенным. Их всех потопили в отхожей яме или расстреляли. Александр Борзенко вместе с тренером голландцем вышли из лагеря и шли по главной дороге в Веймар, где можно было найти в брошенных немцами домах одежду и продукты. Они прожили в Веймаре три дня, когда появились русские солдаты, сменившие американцев. Голландец Гарри Мительдор решил уйти к американцам, которые собирали военнопленных по принадлежности к странам и отправляли их домой. Гарри предлагал ему выехать вместе с ним в Голландию, но Андрей отказался. Он мечтал вернуться к семье в Ташкент. В Веймаре остановилась небольшая рота русских для наведения порядка и организации нормальной жизни города.

Андрей, как знающий разговорный немецкий язык, был принят в часть с выдачей солдатской одежды, и как-бы встал в строй Красной Армии. Майор Хлопонин, назначенный комендантом Веймара поверил в его рассказанную историю солдата-военнопленного лагеря Бухенвальд. Андрей показал все ранения, полученные в боях на фронте под Киевом и на Днепре. Майор тоже был не раз ранен и понял, что это настоящие боевые ранения. Такие не нарисуешь простым ножом. Он слышал о приказе Сталина отправлять всех военнопленных в СМЕРШ на проверку. Но проверка СМЕРШа всегда заканчивалась советскими лагерями, а там на севере можно было и не выжить. Еще действовал приказ Сталина под номером 227 от 28 июля 1942 года «Ни шагу назад», а кто шагнул и попал в плен, считались предателями. Много русских солдат и офицеров попали в плен ранеными или контуженными. Их вины в этом не было. Но машина НКВД начала «промалывать» военнопленных со всех лагерей Германии. Андрей был зачислен в воинскую часть переводчиком с переводом из другой части, которая уже была расформирована. Постепенно налаживалась гражданская жизнь в городе Веймаре.

09 мая 1945 года Германия капитулировала и война закончилась. Воинскую часть уменьшили до взвода. Был назначен бургомистр города и появился немецкий переводчик при нем. Через год Андрей демобилизовался и приехал в свой родной Ташкент, где была жива мать, отец и сестра, как демобилизованной из Красной Армии.

Позже советский чемпион поступил в Медицинский институт, выбрав профессию хирурга, а затем и женился. Еще долгое время он никому не рассказывал о своем пребывании в концлагере и только после смерти Сталина и хрущевской оттепели он рассказал об этом жене и родственникам. Но его еще иногда вызывали в компетентные органы и спрашивали о его прошлом. Ему, как ветерану, все-таки выдали орден «Отечественной войны» и удостоверение «Участника Великой Отечественной Войны» в 1989 году.

Из воспоминаний автора книги «Ринг за колючей проволокой» Георгия Свиридова:

«С Борзенко Андреем познакомился на первом послевоенном чемпионате. Тогда он приехал на соревнования в качестве боксера команды, в которой кроме него находились еще узбек и немец. В результате, именно немцу удалось дойти до финала и выйти на ринг против Борзенко. Когда начался поединок, я исполнял роль секунданта немца. Интересен факт, что на тот момент я ничего не слышал о бывшем боксере-заключенном, победившем в концлагере немецкого чемпиона. Уже в начале поединка Борзенко стал в жесткой форме боксировать против своего оппонента. Он буквально избивал несчастного немца, который 9 раз оказывался в нокдауне. Я тогда не мог понять, почему Борзенко с такой агрессией дрался с его товарищем по команде. Любопытно, что после этого боя немцу пришлось уйти из бокса».

Только после окончания советского чемпионата по боксу, Георгий Свиридов понял причину такой агрессии со стороны Андрея Борзенко. Также он узнал, что в его карьере было 80 выигранных боев, проведенных в концлагере. Большая часть поединков проводилась против немецких спортсменов.

Андрей Михайлович проработал хирургом в городской поликлинике до самой пенсии. Сделал много операций, которые спасли людям жизнь. Он был одним из первых врачей в Ташкенте, который прошел обучение по пересадке сердца человека в Москве в Медицинском Институте имени Склифосовского, и сделал после этого более пятидесяти операций.

Он оставил там после себя десятки учеников, которые продолжают быть врачами, но в этот тяжелый момент его жизни, никто ему не помог. Многие из них были узбеками, а политика молодых, пришедших к власти узбекских лидеров, была долой с ведущих постов в стране русских оккупантов.

Незадолго до распада СССР советскому боксеру все же выдали удостоверение «Участника Великой Отечественной Войны», хотя до этого его неоднократно вызывали на допросы. Андрей Борзенко прожил насыщенную жизнь, работая хирургом и пользуясь большим уважением. После отделения от России и развала Советского Союза жить там стало невозможно. Национальные кадровые интересы преобладали у новых узбекских лидеров. Распродав все свое имущество в квартире за бесценок, продав квартиру, стали в своей стране бездомными, бомжами. В Ленинграде комнату снять очень дорого, вот и он вместе с семьей сняв подешевле квартиру у одной старушки поселился в Зеленогорске. Не имея прописки и гражданства не смог устроиться даже врачом в Ленинграде, вынужден был собирать пивные банки, чтобы сдать их на металлолом.

Так, ветеран войны, хирург по специальности будучи главврачом в большой больнице, был отправлен на пенсию, на которую и жить было невозможно, снимал жилье в Зеленогорске, находясь в статусе беженца, порой не имея денежных средств для приобретения качественной одежды и продуктов. Так прошел остаток его легендарной жизни после распада Советского Союза. Скончался Андрей Михайлович Борзенко в 1992 году.

История советского боксёра Борзенко, оставшегося непобеждённым в концлагере

Боксёр Андрей Борзенко не выигрывал чемпионатов мира и не зарабатывал миллионы долларов. Но при этом не просто прославился, а стал полулегендарным героем.

Он боксировал в концлагере Бухенвальд в страшные годы войны. Известно, что он блистал и выжил, но подробности его биографии в разных источниках расходятся. Одни, например, приписывают ему активную работу в лагерном подполье, другие утверждают, что немцы умышленно отняли у него ногу, но он продолжал драться и побеждать даже на протезе.

Вспоминаем все детали и пробуем разобраться, кем же был Борзенко на самом деле.

Бои за колючей проволокой

Борзенко родился в Ташкенте в 1920-м. Занимался боксом в секции легендарного тренера Сиднея Джаксона, американца, осевшего в южной республике ещё в 1916-м. До войны неоднократно становился чемпионом Узбекистана в тяжёлом весе, дважды побеждал на чемпионате южных республик СССР.

В 1941 году за несколько месяцев до начала войны уроженец Ташкента Андрей Борзенко был призван в армию. В боевых действиях участвовал с первых дней Великой Отечественной, дважды был ранен и попал в плен во время отступления советских войск через Днепр. После двух попыток побега тогда же в 1941-м он был отправлен в лагерь Бухенвальд. Выжить в этом страшном концентрационном лагере ему помог бокс. Руководство Бухенвальда устраивало боксёрские поединки. В этих боях военнопленные дрались не только между собой, но и с местными надзирателями, а порой и профессиональными боксёрами, служившими в СС.

Борзенко был лучшим боксёром среди всех, кто участвовал в этих гладиаторских боях. Практически всегда он завершал поединки нокаутами. В одном из боёв он нокаутировал немецкого уголовника, который до войны был бандитом в Гамбурге и участвовал в подпольных схватках. В другом – победил якобы лучшего боксёра всех подразделений СС по имени Вилли.

Всего до освобождения в апреле 1945 года Борзенко провёл более 80 поединков и во всех одержал победы.

Как такое возможно, если немцы сами называли поединки между узниками «дракой скелетов»? Разве может измождённый работой узник победить специально готовившихся к бою спортсменов? Как он остался живым, отправляя в нокауты немецких солдат и офицеров? На самом деле, вряд ли когда-либо удастся это возможно выяснить.

Но для Бухенвальда Борзенко стал легендой.

Правда или вымысел

То, что Борзенко не вымышленный персонаж, не подлежит никакому сомнению. Дочь Сиднея Джаксона училась с ним после войны на одном факультете, да и сам тренер про него рассказывал.

Про Борзенко в своих воспоминаниях в середине 1980-х рассказал бывший узник Бухенвальда Владимир Власов, сам принимавший участие в боксёрских боях в концлагере. Он провёл их всего пять, был отправлен в нокаут поляком и больше на ринг не выходил.

«Но боксёрские поединки за колючей проволокой продолжались. Непобедимым боксёром на лагерном ринге считался советский боксёр Андрей Борзенко. Он не проиграл ни одного поединка.

Мы жили с ним в одном 44-м блоке, были очень дружны. Мы и по сей день переписываемся. Он живёт в Ташкенте и работает врачом физкультурного диспансера. Ездим в гости друг к другу», — рассказывал Власов больше 30 лет назад.

Но подавляющее большинство сведений о Борзенко известно только от писателя Георгия Свиридова и его книги «Ринг за колючей проволокой», которая много раз переиздавалась в СССР и за рубежом.

Сам Свиридов, первый председатель федерации бокса СССР, историю Борзенко узнал из личной встречи на одном из турниров.

«Мы поехали на первый послевоенный чемпионат… И там в финале сошлись поволжский немец Гельмут из нашей секции и неизвестный мне боксёр. Он отправил Гельмута в девять нокдаунов и боксировал с невероятной для советских спортсменов жестокостью. После окончания турнира я с ним разговорился…», — вспоминал Свиридов, не уточняя, что это был за чемпионат. Но точно не чемпионат СССР, в протоколах того времени Борзенко не было.

На основе этих разговоров и была написана книга. Писатель позже утверждал, что сидел в архивах КГБ, выяснял правильность имён, которые называл Борзенко, и говорил, что практически все упомянутые в «Ринге за колючей проволокой» персонажи подлинные.

История того, что в действительности было с Андреем Борзенко с 1941 по 1945 год, известна только с его собственных слов. Например, то, что он был активным участником подполья Бухенвальда. В воспоминаниях руководителей и активных участников подполья Николая Кюнга, Константина Леонова и Льва Драпкина про Борзенко ничего не говорится.

Смерть в нищете

История Борзенко после окончания войны обросла чуть большими подробностями. Он поступил в медицинский институт, стал одним из ведущих хирургов города, первым в Ташкенте стал проводить операции на сердце.

Вот что рассказывал про него Эли Люксембург, ученик Сиднея Джаксона, который часто общался с семьёй своего тренера и, в частности, его дочерью Паей Джаксон.

«Борзенко стал гордостью заключённых. Он начал участвовать в многочисленных поединках, в таких же лагерях смерти, среди газовых камер и крематориев — всегда на волоске от гибели. И чудом выжил. История Андрея Борзенко во многом уникальна. Когда я был начинающим боксёром, он приходил судить наши соревнования в качестве рефери, бокового судьи. Помню красивое, мужественное лицо, с типично боксёрским носом, высокими скулами. Никогда не хромал, не ходил с палочкой.

Правой ноги у Борзенко не было, ходили слухи, что немцы умышленно его покалечили. Несмотря на это, продолжал драться с одной ногой, будучи на протезе, и неизменно побеждал. После войны Борзенко стал хирургом. Между прочим, на одном курсе с ним училась и Пая Джаксон», — писал Люксембург в издании «Еврейский обозреватель». Эти слова расходятся со словами Свиридова. Вряд ли боксёр на протезе мог принимать даже в чемпионате Узбекистана. Писатель же не говорит об этом ни слова.

По сведениям из разных источников, Борзенко лишь в 1989 году получил медаль «за участие в Великой Отечественной войне». Когда СССР был на грани распада, уехал из Ташкента в Россию, где в 1992 году и скончался. К сожалению, в нищете на съёмной квартире в Ленинградской области.

Как советский боксер без ноги в Бухенвальде отправлял эсэсовцев в нокаут

Андрей Борзенко не проиграл в концлагере ни одного из 80-ти боев

100 лет назад в Ташкенте родился Андрей Борзенко, спортсмен, который стал настоящей легендой бокса. Нет, он не побеждал соперников на Олимпиадах и чемпионатах мира. Правда, он неоднократно выигрывал чемпионаты по боксу Узбекской ССР и пару раз стал чемпионом Средней Азии в объединенных соревнованиях на кубок южных республик СССР. Но прославился он не только и не столько этим. А тем, что, попав во время Великой Отечественной войны в печально известный концлагерь Бухенвальд, он не проиграл за колючей проволокой ни одного боксерского поединка, которые устраивала там себе на потеху немецкая охрана в виде кулачных — гладиаторских боев.

В Ташкенте Борзенко тренировал осевший в России еще до революции американский боксер в легком весе Сидней Джаксон.

В самом начале 1941 года известного на весь Ташкент призера, мастера спорта по боксу Андрея Борзенко призвали для прохождения срочной службы в ряды Красной армии. Так что на фронте он находился с самого начала войны, понюхал, что называется пороху и был ранен — в ногу и руку. А в сентябре, когда основные силы Красной армии под натиском фашистских войск вынуждены были отойти на левый берег Днепра, попал в немецкий плен.

Но не такой был человек Борзенко, чтобы покорно дожидаться своей участи во временном лагере для военнопленных. Он дважды бежал, правда, оба раза неудачно. Именно после этих побегов не в меру ретивого и беспокойного бойца немцы отправили «от греха подальше» в концлагерь Бухенвальд. Самое невероятное, что именно спорт помог Борзенко не сломаться и не умереть в предназначенном для этого лагере. В документальной хронике о подобных лагерях можно увидеть циничные кадры, когда фашистские охранники бросают буханки хлеба голодным военнопленным, которые тут же набрасываются на еду, теряя человеческий облик.

Так развлекались немецкие садисты, «уставшие» от нудной работы по избиениям и расстрелам советских военнослужащих. Из исторических источников нам также хорошо известен так называемый футбольный «матч смерти», который представители фашистской администрации провели в оккупированном Киеве между командами местных футболистов и немцев. А, проиграв, часть киевлян отправили в концлагерь, а некоторых расстреляли.

В концлагере гитлеровцы придумали еще один способ развлечься: видимо, возобновив себя древними римлянами, они стали устраивать гладиаторские бои между заключенными военнослужащими. Сами немцы часто именовали такие бои «дракой скелетов». Но желающие сразиться все же находились, ведь призом была еда. А через какое-то время немецкая охрана решила и сама попробовать свои силы в боях с представителями «низшей расы». Участвовал в таких боях и Андрей Борзенко.

Это были настоящие «подвиги», акты «геройского» поведения — выйти побоксировать против обессиленных от скотского обращения надзирателей и побоев голодных, изможденных доходяг в разорванной форме красноармейцев. Кстати, среди надзирателей лагеря встречался всякий сброд, в том числе и матерые уголовники, которым нацисты ничего больше не доверяли кроме охраны военнопленных.

Один из таких немецких уголовников до войны участвовал в подпольных боях без правил. Надо сказать, что во всех этих поединках (а их в Бухенвальде было более 80-ти) Борзенко ни разу и никому не проиграл, завершая поединок, как правило, нокаутом. Не проиграл он также ни одному из именитых немецких боксеров, служивших в частях СС и периодически приезжавших сразиться с русским гладиатором.

И это при том, что впоследствии он бился без ноги, будучи уже на протезе — и все равно побеждал! Расстрелять его немцы не могли, как они сделали это с участниками «матча смерти» — кого же тогда они выставят против чемпионов из СС. А вот умышленно повредить ногу и потом ампутировать ее — это вполне в духе наци.

Сегодня принято сочинять всякие небылицы времен войны. Но что касается Андрея Борзенко — это реальный советский боксер, о котором после войны много рассказывал его тренер Сидней Джаксон (он скончался в 1968 году). Да и дочь Сиднея Львовича — Пайя Джаксон часто вспоминала об Андрее, тем более, что она училась после войны с легендарным боксером на одном факультете. А в 1980-х, когда о Борзенко стало уже хорошо известно, своими воспоминаниями делился также его товарищ по несчастью узник Бухенвальда — тоже боксер Владимир Власов, который наряду с Борзенко сам участвовал в тех гладиаторских боях. Правда, после того, как его нокаутировал польский заключенный, с «драками скелетов» ему пришлось завязать.

«Но боксерские поединки за колючей проволокой продолжались. Непобедимым боксером на лагерном ринге считался советский боксер Андрей Борзенко. Он не проиграл ни одного поединка. Мы жили с ним в одном 44-м блоке, были очень дружны. Мы и по сей день переписываемся, — вспоминал Власов еще в восьмидесятые годы. — Он живет в Ташкенте и работает врачом физкультурного диспансера. Ездим в гости друг к другу».

Забегая вперед, скажем, что сам Борзенко, к сожалению, скончался в 1992 году, за некоторое время до этого уехав из Ташкента, который после распада СССР наводнили националисты. Кстати, интересный факт: тот же Сидней Джаксон тренировал не только его, но и многих других боксеров. Например, будущего Героя Советского Союза и писателя Владимира Васильевича Карпова. А также и еще одного успешного писателя Георгия Свиридова. Невероятно: все трое — Карпов, Борзенко и Свиридов до войны были чемпионами Узбекистана по боксу! А Владимир Карпов (уже после войны) — еще и Первым секретарем Союза писателей СССР!

Но впервые непростую историю своего коллеги Борзенко Свиридов, к тому времени первый председатель федерации бокса СССР, узнал лишь через много лет после войны. Встретившись на одном из турниров с коллегой, он так проникся судьбой Борзенко, что написал о нем книгу «Ринг за колючей проволокой».

«Мы поехали на первый послевоенный чемпионат… И там в финале сошлись поволжский немец Гельмут из нашей секции и неизвестный мне боксер. Он отправил Гельмута в девять нокдаунов и боксировал с невероятной для советских спортсменов жестокостью, — вспоминал Георгий Иванович. — После окончания турнира я с ним разговорился…».

…Советская Родина отблагодарила фронтовика: по некоторым данным только в 1989 году Андрея Борзенко наградили медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941−1945 г. г.». Умер он, как и многие наши ветераны, в нищете и забвении.