Адмирал Хватов Геннадий Александрович биография

Геннадий Хватов: «От ответственности не ухожу»

Адмирал и бывший глава флота о событиях на Русском и текущей ситуации на ТОФ

На долю бывшего командующего ТОФ адмирала Геннадия Хватова выпали, пожалуй, самые сложные времена: разгар перестройки, реформы в армии и на флоте. Общественность помнит Хватова в связи с трагедией на острове Русском, где в 1992 — 1993 гг. в учебной части от голода умерли четверо матросов, более 250 попало в госпиталь с диагнозом «дистрофия». Тогда многие думали, что Хватов уедет в Москву на тихую должность, где его не достанут журналисты и политики. Он не уехал, остался в Приморье. И не уходит от неудобных вопросов.

— У меня была возможность перебраться в столицу. Приглашали в Генштаб ВМФ. Заманчиво, но я отказался. Это были годы перестройки: все рушилось, трещало по швам. Уйти в Москву означало кинуть флот. Поняли бы меня офицеры? Предлагали квартиру в Москве и после трагедии на Русском, но тогда решил, что не побегу. Владивосток, ТОФ — как старая любовь, на всю жизнь.

— После Русского вы подали в отставку. Хранили честь мундира?

— Меньше всего об этом думал. События на Русском — это особая страница моей жизни. Сорок лет безупречной службы, и тут такое. Как командующий я за все отвечал. Выходит, не оправдал доверия? Шум в прессе сильный был. Уже все закончилось: людей выписали из госпиталя, поставили на ноги, проверки уехали, а травля флота не прекращалась. Служить было невозможно, приезжала комиссия, ничего не находила, уезжала, приезжала другая.

Я проанализировал ситуацию и понял, что для флота будет лучше, если уйду в отставку. Тяжело решение далось. Я ведь без флота себя не представлял. К тому же до пенсии оставался всего год. Уходить вот так — не очень-то здорово. Не спал ночами, пытался найти выход, но отставка была единственным способом прекратить нападки. Флот — это моя любовь, моя жизнь. Зачем же мне его подставлять? К тому же в 1993 году должны были заключать первые контракты с офицерами. С какими глазами я бы подписывал этот контракт?

Как оказалось, шаг был оправданный — нападки прекратились, напряжение спало. Хотя офицерский корпус считал, что я сделал неправильно, я должен был остаться. Так что я не пытался защищаться, я свою вину признавал и признаю.

А события на Русском произошли бы независимо от того, кто был командующим, Хватов или кто-то другой.

— По прошествии нескольких лет можно дать оценку тем событиям?

— Мы оказались не готовыми к тем переменам, которые происходили в обществе. Молодые люди приходили к нам с настроением, что в армии служить не престижно. Так им внушали на гражданке. Вспомните, тогда очень много негатива давали СМИ. А это не могло не отразиться на отношении молодого поколения к службе. Многие призывались с дефицитом веса. Надо было их сразу в госпиталь, как это, впрочем, и делалось. Но в тот раз своевременный доклад не прошел. Хотя до этого проверяли, ничего не выявили. Время такое было, черт бы его взял!

Хотя объективной оценки этих событий никто не сделал и не сделает, наверное, никогда. Не нужно это никому.

По экономике — и боеготовность

— При вас на флоте вступали в строй новые корабли, строились военные городки, проходили маневры. Скажите, вы довольны нынешним состоянием ТОФ?

— Дело в том, что в лучшие времена ТОФ, а это 1986 — 1989 годы, вместо списанных кораблей поступали новые. Тогда Тихоокеанский флот состоял из примерно 450 боевых кораблей, из них 120 подводных лодок, в том числе до 80 атомных. А в последние годы, особенно в начале девяностых, корабли списывали, но мертвая экономика новые не поставляла. В итоге флот сегодня — это, наверное, процентов двадцать от той мощи. Что касается боевой готовности, то ее можно охарактеризовать фразой «боевая готовность соответствует финансовому обеспечению». Последние годы финансирование улучшается, но новых кораблей ТОФ все равно не получал. Но сейчас и задачи другие.

— После вашей отставки Тихоокеанский флот провернул крупные сделки: были проданы авианесущие крейсера «Минск» и «Новороссийск».

— Была надежда, что часть средств вернется на флот. Потому что финансирование было никудышным, его вообще не было. Определенные средства, наверное, возвращались, но договоры проходили через Москву. Я не думаю, что там все было чисто, потому что в те годы вообще было трудно добиться прозрачности. Обвинять кого-то в мошенничестве не имею права, пусть этим занимаются следственные органы, но особой пользы от продажи военного имущества, по-моему, не было.

— В 1992 году вы докладывали о ситуации на флоте Ельцину. В том докладе вы отметили четыре главные проблемы: низкая боевая готовность, отсутствие финансирования, невозможность ремонтировать технику и плохая укомплектованность офицерским составом. Изменилось ли что-нибудь с тех пор?

— В 1992 году положение было очень тяжелым, корабли списывались, новые не поступали, зарплату не платили. Офицерам позволили увольняться из армии, заниматься бизнесом в неслужебное время. Многие ушли в народное хозяйство. Уходили классные специалисты, радиотехники, электронщики, управленцы. Приезжали «вербовочные команды» и предлагали офицерам хорошую зарплату, квартиру. Дело доходило до того, что лодке выходить на боевую службу, а мы личный состав на нее собираем с других кораблей. Так вот, накануне годового совещания высшего командования вооруженных сил мы провели на флоте во всех соединениях офицерские собрания, обобщили предложения, которые я хотел доложить министру обороны Грачеву, но разговор не получился.

— У него к флоту было особое отношение. Кроме того, быстрое продвижение по служебной лестнице не всегда расширяет кругозор. Особенно когда под командование кроме воздушно-десантной дивизии поступают и другие рода войск. Нужно знать их специфику, вникать в проблемы. А такого стремления не было.

Выступить на совещании мне не дали, и я вынужден был просить аудиенции у главнокомандующего ВС президента Ельцина, который там присутствовал. В назначенное время был принят, сделал доклад, выводы подтверждал линейными графиками: хорошо — вверх, плохо — вниз. Ельцин делал пометки и в заключение отметил, что у него несколько другая информация, пообещал в течении месяца ответить на поставленные вопросы. Обещание не исполнил, несмотря на повторные запросы.

— Сегодня активно обсуждается назначение нового начальника ТОВМИ. Многим не нравится, что он офицер не Тихоокеанского флота. Как вы думаете, назначение на должность руководителя «кузницы кадров» ТОФ варяга можно расценивать как отсутствие местных профессионалов?

— Раньше кадровый состав готовился целенаправленно. Если видели, что у офицера есть командные задатки, кадровики его вели по этой части, направляли на учебу. Если офицер больше технарь — повышали квалификацию в этом направлении. Система подготовки кадров работала так, что на одну должность было несколько кандидатур. Сейчас такого нет. Наверное, в последние годы в российской армии не профессионализм является главным критерием отбора, на первый план выходят связи, знакомства, что-то другое.

В случае с ТОВМИ командование ТОФ предоставляло свою кандидатуру, но ее отвергли, назначили другого. Подготовила ли его предыдущая служба к исполнению данной должности или нет, не знаю. Однако ясно, что на новом месте ему потребуется минимум полтора — два года на вхождение в дела. А за это время многое можно потерять.

— Вас включили в партийный список «Единой России» по выборам депутатов в Госдуму.

— О том, что я в списке, узнал из СМИ. Я не член партии «Единая Россия» — я сторонник. Считаю, что кто-то поспешил, стремился бежать впереди паровоза. Предложений по данному вопросу не поступало. Во время выборов в Законодательное собрание я действительно помогал командующему ТОФ Виктору Федорову с надеждой, что он будет представлять интересы ТОФ в ЗС ПК. Но это было на прошлых выборах.

Адмирал на пенсии

— Положа руку на сердце, не жалеете, что не переехали в Москву?

— Никогда об этом не жалел. Здесь у меня семья, друзья. К тому же как уехать, если здесь все? Через мои руки как командующего и командира прошли тысячи людей. Всех не упомнишь, а меня помнят.

На праздновании 60-летия Победы подошли ко мне два ветерана и говорят: «Геннадий Александрович, мы тут с группой товарищей решили сделать вам подарок. Вы нас не помните, а мы вместе служили». «Какой подарок, вы что, мужики?» — говорю. Они: «Мы знаем, что вы любите чай, в походах всегда его пили» и протягивают пакет с чаем и вареньем, которое сами сварили. А в Москве кто подойдет? А ведь я не был мягким командиром. Жестким был, порядка требовал.

— Какой день из более чем 40-летней службы для вас наиболее памятный?

— Это даже не день, а событие — назначение командиром атомной подводной лодки. Тот период жизни я до сих пор считаю лучшими годами своего становления как командира, профессионала-подводника. Длинный путь прошел до этой должности: командир группы, командир БЧ-1, помощник командира на «малютке», средней лодке, на атомном крейсере, старпом. Конечно, я к этой должности шел целенаправленно.

Когда становишься командиром такой красавицы, с таким вооружением, с такими возможностями. Это мечта. Я свой корабль любил до безумия. Вместе с командой добивались, чтобы лодка была лучшей в соединении.

— Вы получили новую лодку?

— Не совсем. Хотя тогда все атомные корабли были относительно новыми, ведь мы получали их каждый год. Сейчас моя лодка списана, разрезана. Жалко. Хороший корабль был.

— Извините за нескромный вопрос. Каков размер пенсии у бывшего командующего ТОФ? Какой у вас автомобиль?

— Думаете, я предполагал, что в отставке буду искать себе работу? Я, конечно, знал, что не буду сидеть сложа руки, все равно чем-то займусь, но что буду целенаправленно искать дополнительный заработок. Хотя нынешняя работа мне очень нравится, но получается, что я вроде как вынужден работать, потому что иначе тяжеловато.

Что касается машины, то у меня Toyota Carina II. Купил ее, как только вышел в отставку в 1993 году. С тех пор на ней и езжу. У нее и номер четырехзначный. Сотрудники ГАИ не беспокоят, наоборот, уважают. Если на машине до сих пор такие номера, значит, человек ездит давно, и за ним ничего нет.

— Как отдыхает бывший командующий флотом?

— Тружусь на даче. Не могу ничего не делать, я этого не понимаю. Отдых должен быть активным.

Адмирал Хватов: 20 лет спустя

Бывший командующий ТОФ адмирал Геннадий Хватов стоял у штурвала флота в самые его сложные времена

Это ему, Геннадию Александровичу, выпали на конец успешной в целом службы разгар перестройки, реформы в армии и на флоте.

Помнит флот Хватова и в связи с трагедией на острове Русском, где 20 лет тому назад, в 1992–1993 гг., во флотской «учебке» умерли четверо матросов, а более 250 призывников попали в госпиталь с диагнозом «дистрофия». Многие считали, что Хватов уедет в Москву или на родину, в тихий ярославский город Мышкино. Он не уехал, не бросил ставший родным Владивосток, остался в Приморье. И не уходит от неудобных вопросов даже сейчас, накануне Дня защитника Отечества и грядущего 80-летия, избавляясь, правда, сегодня в военно-морском госпитале ТОФ от накопившихся болячек.

— После трагедии на Русском вы подали в отставку…

— События на Русском – особая страница моей жизни. Сорок лет практически безупречной службы, и тут такое… Согласен, как командующий, я за все отвечал. Однако на самом деле причиной моей отставки стало то, что именно в 1993 году Минобороны должно было заключать первые контракты с офицерами. Я Пашу-Мерседеса хорошо знал и служить под его началом не хотел… А события на Русском произошли бы независимо от того, кто был командующим, Хватов или кто-то другой.

— Можете ли вы сегодня дать оценку тем событиям?

— Мы были не готовы к тем переменам, которые стремительно происходили в обществе. Молодые люди приходили к нам с настроением, что в армии служить не престижно и не нужно. Так им внушали на гражданке. Многие были реально истощены недоеданием — надо было их сразу в госпиталь, как это, впрочем, и делалось, но не со всеми и не всегда… Хотя объективной оценки событий на Русском никто не сделал и не сделает, наверное, никогда. Потому что гриф «Секретно» с «голодомора» на Русском еще не снят.

— Что же там секретного?

— Ну, например, тот факт, что трое из четверых умерших матросов специально глотали всякую дрянь, чтобы похудеть! О чем в 1993 году никто не мог и заикнуться – как это, то ли призвали наркозависимых, то ли курсанты оказались бесконтрольны.

Никто не рассказал, что в 1992 году на острове были инспирированы бесконечные проверки «учебок» — и в итоге со службы, от постоянных «головняков» ушли самые толковые кадры. Которых заменили другие люди, что также повлияло на трагический исход событий. Нельзя не заметить – проверки проводились по жалобам тогдашнего депутата Виктора Черепкова! Который, как мне кажется, своими «видеорасследованиями» по итогам газетных публикаций элементарно прикрывался от возможных упреков.

— А как вы оцениваете случившиеся при вас взрывы на арсенале 14 мая 1992 года?

— Тогда уже шло сокращение армии и флота — отпала необходимость в огромном количестве боеприпасов. Они стареют, отправляются на утилизацию, а во время транспортировок, погрузок и выгрузок достаточно хоть кому-то нарушить требования безопасности, и это приводит к ЧП. Человеческий фактор никто никогда не отменял. Сам снаряд взорваться не может. Его надо перевернуть, ударить, уронить.

Решение о ликвидации склада должны были выполнять флот вкупе с гражданскими властями. Но городу тогда было не до военных проблем. А 14 мая 1992 года загорелся арсенал. В кратчайшие сроки были эвакуированы 1000-коечная больница, а также жители всего микрорайона Вторая Речка. Проводилось патрулирование, в оперативном штабе на карте отмечались районы, где падали боеприпасы.

С того самого года ЧП на арсеналах стали злой традицией. Наиболее крупные пожары случились в Новонежино, Хороле, Фокино.

Все взрывы на складах связаны с теми или иными нарушениями требований безопасности. Просто так не взрывается. При подготовке или погрузке что-то упустили. В том же, 1992 году все началось со склада, где хранились обычные сигнальные ракеты. Личный состав всегда проверяли на предмет зажигательных принадлежностей – спички, сигареты и тому подобное. Не нашли, но в ходе расследования выяснилось, что кто-то из охранявших солдат курил у склада. Там и начался пожар, который потом перекинулся на крупные объекты. Просто не надо ставить в караул военнослужащих срочной службы, призывников. Мы же переходим на контрактную службу? С боеприпасами должны работать только контрактники, профессионалы. Нужны жесткие требования к работе с боеприпасами.

— Дело в том, что в лучшие времена ТОФ, а это 1986–1989 годы, вместо списанных кораблей поступали новые. Тогда Тихоокеанский флот состоял из примерно 450 боевых кораблей, из них 120 подводных лодок, в том числе до 80 атомных. Сегодня флот – это, наверное, процентов 10 от той мощи.

— Но ведь флоту обещают новые корабли, в том числе вертолетоносцы типа «Мистраль»…

— Я вообще не вижу необходимости в переброске «Мистралей» на Тихоокеанский флот, которые по своим функциям корабли управления, которые к тому же могут лишь выполнять переброску десанта или усиление сухопутной группировки на каком-то направлении. Ввиду того, что мы не собираемся ни на кого нападать, какой смысл гнать сюда эти два корабля? Это противоречит нашей оборонительной доктрине. К тому же такие корабли требуют охраны, развернутой инфраструктуры, которой нет сегодня на Тихоокеанском флоте.

«Мистрали» вообще не приспособлены для российских вертолетов. Наши вертолеты больше по размеру и тяжелее, следовательно, подъемные механизмы на корабле должны быть мощнее, ангары шире, а борта на палубе выше. Может быть, нам придется в будущем покупать более легкие французские вертолеты, для которых нужно более легкое топливо, которое не производят в России? Нельзя забывать и о суровых климатических условиях северной части Тихого океана. Выдержат ли их корабли французской постройки?

— Положа руку на сердце, не жалеете, что не переехали в Москву?

— Никогда об этом не жалел. Здесь у меня семья, друзья, флот! Через мои руки как командующего и командира прошли тысячи людей. Всех не упомнишь, а меня помнят.

— Какой день службы для вас наиболее памятный?

— Назначение командиром атомной подводной лодки. Когда становишься командиром такой красавицы, с таким вооружением, с такими возможностями. Это мечта. Я свой корабль любил до безумия. Вместе с командой добивались, чтобы лодка была лучшей в соединении.

— Как отдыхает бывший командующий флотом?

— Никак. Работаю в МГУ. Не могу ничего не делать, я этого не понимаю.

Хватов Геннадий Александрович

Решение Пензенской городской Думы от 21.06.2013 № 1248-52/5

Дата рождения – 1 января 1969 года.
Место рождения – Россия, Пензенская область, п.г.т. Пачелма.
Образование – Пензенское высшее артиллерийское инженерное училище, 1991 год, дипломом военного инженера.
Специальность: эксплуатация и ремонт артиллерийского вооружения.

Сведения о трудовой деятельности:
Месяц, год работы Место работы Должность
01.08.1986 — 23.06.1991 гг. Пензенское высшее артиллерийское инженерное училище им. Главного маршала артиллерии Н.Н.Воронова курсант
28.09.1991 — 30.03.1994 гг. войсковая часть 61221 помощник начальника отдела хранения
30.03.1994 — 19.07.1994 гг. Пензенское высшее артиллерийское инженерное училище курсовой офицер факультета боеприпасов
19.07.1994 — 04.07.1996 гг. Пензенское высшее артиллерийское инженерное училище начальник курса факультета ракетно-артилерийского вооружения, ВУС 4306003
04.07.1996 — 12.11.2001 гг. Пензенский артиллерийский инженерный институт помощник начальника специального факультета
15.03.2001 — 09.09.2003 гг. Пензенский артиллерийский инженерный институт заместитель начальника факультета — начальник учебной части факультета ракетно-артиллерийского вооружения
09.09.2003 — 28.01.2009 гг. Пензенский артиллерийский инженерный институт Начальник факультета средств ближнего боя и баллистики
28.01.2009 — 20.02.2010 гг. Пензенский артиллерийский инженерный институт Заместитель начальника института по вооружению-начальник отдела вооружения и техники
20.02.2010 — Пензенский артиллерийский инженерный институт Заместитель начальника института
Полковник Г.А. Хватов имеет высокий уровень профессиональной подготовки.
Завершил работу над кандидатской диссертацией на актуальную тему: «Модели и методики прогнозирования эффективности стрельбы по ненаблюдаемым целям при износе трибосопряжений артиллерийского орудия».
По материалам собственных научных исследований имеет 10 публикаций.
Принял участие в 2 опытно-конструкторских и 4 научно-исследовательских работах.
Достиг отличных и хороших результатов в служебной деятельности.
За время прохождения службы в институте на командных должностях подготовил и произвел выпуск более 2900 лейтенантов.
Добился высокой организации службы войск и безопасности военной службы.
Значительно усилил работу по планированию и проведению мероприятий антитеррористической деятельности.
За умелые и грамотные действия неоднократно поощрялся региональными руководителями силовых структур.
За заслуги в укреплении обороноспособности страны и высокие личные показатели полковник Г.А. Хватов награжден медалью «За воинскую доблесть» II степени (2009 г.), медалью Ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени (2011 г.).